Революгеддон. Сказка для младших офисных сотрудников
Шрифт:
– Нет, нет!
– заверещал Вениамин Иванович.
– Спасибо, я сам донесу!
– Хорошо, - согласился очкатый незнакомец и вернул чемодан Вениамину Ивановичу, но только тот вздохнул с облегчением, как лицо незнакомца вдруг преобразилось и стало по официальному серьёзным, а голос сухим и категоричным:
– Вениамин Иванович Желтопузовский, Вы обвиняетесь в получении взятки от неустановленного лица!
– Что? Кто вы такие?
Незнакомец вытащил из нагрудного кармана потёртое удостоверение:
– Мы представители Всероссийской Чрезвычайной Комиссии,
Вениамин Иванович попятился было, провёл рукой по вспотевшему лбу, но потом вдруг собрался с мыслями (надо сказать, что он вообще славился среди других министром своей невозмутимостью) и громко возмутился:
– Позвольте, какая ещё ВЧК! Сейчас нет такой комиссии! И от кого же я получил эту... простите...взятку?
– От меня, конечно же! Неустановленное лицо это я!
– ликующе сообщил очкарик, и лицо его исказилось дьявольской улыбкой. Вы обвиняетесь в получении взятки миллином...
'Чёрт, они знают, что там миллион долларов, а значит, отберут, даже если это просто бандиты. Время-то неспокойное, в городе мятежи, вот они под шумок и шуруют', - подумал Желтопузовский и от этой мысли чуть не упал в обморок.
– Подождите падать, ещё рано, - сказал очкарик, удерживая бывшего министра за галстук, - Вы даже ещё не знаете, в чём Вас обвиняют. Давайте проверим, что у Вас в этом чёрном чемоданчике. Желтопузовский с облегчением вздохнул.
– Конечно, конечно, проверяйте! Я всегда готов сотрудничать с...э-э...компетентными органами.
Очкарик стремительным движением открыл чёрный чемодан, и Желтопузовский расплылся в улыбке, предчувствую, как следователь с удивлением увидит его непримечательную начинку.
– Внимание! Здесь деньги! Целый миллион долларов!
– закричал торжествующе очкарик.
– Да что же это такое?
– только и смог пролепетать бывший министр.
– Это же чертовщина какая-то! Здесь этого не было! Не было! Вы всё подбросили!
– Конечно, подбросил, - сказал очкарик, - Поэтому я их и заберу.
– Он закрыл чёрный чемодан и поставил его на пол.
– А в получении денег вы и не обвиняетесь.
– А в чём же тогда?
– не понял совсем сбитый с толку Желтопузовский.
– Итак, Вениамин Иванович Желтопузовский, Вы обвиняетесь в получении взятки в размере одного миллиона...
Тут Гамигин сделал многозначительную паузу и продолжал:
– Одного миллиона чертей!
– Что, что за бред Вы несёте! Каких ещё чертей?
– Желтопузовский неожиданно пришёл в себя.
– Я так сразу и понял, что Вы - сумасшедший и не имеете права меня арестовывать!
Он двумя руками схватил свой жёлтый чемодан, но не удержал его в руках, створки его распахнулись и на покрытый линолеумом пол посыпались, весело пища и разбегаясь во стороны по коридору, тысячи чёрных, лохматых чертят.
Желтопузовский грохнулся на пол, и от удара его тяжёлой туши коридор содрогнулся. Гамигин нагнулся, взял из кармана бывшего министра ключи от хранилища и сказал, всё это время скромно державшемуся в стороне Бэлу:
– На первое время миллиона нам хватит, Повелитель, а там залезем в хранилище.
Он
Капитан Белкин очнулся только на каком-то бульваре, и то, потому что выронил крестоносный щит и чуть не поскользнулся на нём. Он пребольно упал, но когда встал, то потёр голову и вдруг понял, что всё, что с ним происходило - было не сон. Он подобрал щит, решив, что лучше иметь хоть такое оружие, чем ничего, и осмотрелся.
Впереди, на асфальте, темнела какая-то бесформенная масса. Он подошёл поближе и увидел страшное: словно былинные богатыри лежали побитые, дюжинные молодцы - ОМОНовцы в шлемах и бронежелетах. У многих из груди торчали штыки трёхлинейных винтовок Мосина, у других были обезображены лица - словно их разрубили неким холодным оружием. Через несколько шагов капитан понял каким - у одного полицейского из горла торчало лезвие шашки, словно из времён Гражданской войны.
Один молодой омоновец, лейтенант, лежал особенно картинно: раскинув руки и ноги, страшно выпучив глаза. Капитан подошёл и прочитал надпись на значке у него на груди: 'Игорь Георгиевич Смирнов'. Белкин вздохнул - даже в командировках в Чечне не видел он ничего подобного.
– Нет, этого не может быть, не может быть, - пробормотал он и зашагал дальше.
Он не оборачивался и не видел, что из тёмной массы прямо за ним, появилась сначала одна тёмная фигура с красном бантом на рукаве, затем к ней, поднявшись откуда-то с земли, присоединилась вторая, и обе, шатающимся, но поспешным шагом устремились за ним.
– Половина важный зданий в городе захвачены, в том числе Кремль, - докладывал скелет-буденовец, - К сожалению, правительство успело сбежать, но все остальные, кого мы успели достать, так сказать, зубами, присоединилась к нам. Эти тупицы ходят и жрут всё живое. Но и они будут полезны в нашей революционной борьбе!
Владимир Ильич, товарищ Новиков и откуда-то появившейся председатель Московского Реввоенсовета Свердлов кивали с довольным видом.
– Молодец, боец! Так держать! Продолжай в том же духе!
Когда солдат удалился, Бэл стал подводить итоги:
– Так, Гамигин, ты взял телефон, Новиков телеграф. Вот это я понимаю, командная работа! Что у нас ещё осталось?
– Мобильная связь!
– подсказал Новиков.
– Точно! И хоть я не знаю, что это за зверь, но хочется что-нибудь захватить лично! Где она? Показывайте!
Двое его советников разом показали головами на три красные буквы на противоположном конце улицы.
– Ну что ж, - Бэл встал, напялил кепку и решительным шагом пошёл к трём заветным буквам. Он растворил дверь и прошествовал к стойке с менеджерами. Их было двое. Братья-близнецы в фирменных майках и кепках. Когда они увидели Бэла, то заговорили наперебой:
– Здравствуйте! Чем мы можем Вам помочь? Какой у Вас клёвый костюмчик и такие модные трупные пятна! Готовитесь к Хэллоуэну? Ваши друзья на улице тоже классно нарядились!