Рейд-босс2: Битва за реал
Шрифт:
— Потому, что. — Буркнул паладин, силой заставил Алана посмотреть себе в глаза, и добавив «именем создателей ты расскажешь мне всё», активировал «взгляд истины».
— Интересно. Эта фраза просто ритуал? Или без неё данная способность в принципе не включается? А ещё, интересно, на меня эти его синие глазки тоже подействует? — Мимоходом подумал Асзар, и тоже пристально уставился на заключённого, в ожидании его исповеди.
— Именем создателей ты расскажешь мне всё. — Тем временем повторил паладин.
—
— Чего ты добивался, когда руками Сандры пытался отравить Асзара?
— Я хотел ее дискредитировать. В его глазах.
— Зачем?
— Я ее люблю. И Асзар тоже ее любит. Но я по сравнению с Асзаром ничтожен. Асзар должен был сам отказаться от Сандры.
— С чего ты взял, что Асзар тоже ее любит?
— Он пожелал выделить её из прочих фрейлин королевы Лэйлы, дав имя, и медальон. А ещё он разрешил ей, лично ему прислуживать служить. Это знак симпатии.
— Поэтому ты решил убить его навсегда?
— Нет. Навсегда в нашем мире можно умереть только от священного бластера-деструктора.
— Уверен?
— Да. Асзару ничего не угрожало. Погибнув от яда, он всего лишь воскрес бы в своём родном подземелье, снова вернулся во дворец, разгневался на Сандру, и это был бы мой шанс забрать ее себе.
— Почему ты так привязан именно к этой фрейлине? Они ведь все одинаковые.
— Прочие — практически одинаковые. Она — нет. Она особенная. Не такая, как остальные. Была... — И Алан моментально вывалившись из транса душераздирающе закричал.
— Это насколько же его сейчас трясет? — Вновь мимоходом отметил про себя господин император. — Нет я на нервной почве тоже умудрялся чужой магий противостоять. Но там был всего лишь мини-босс Мортегар, а не бывший административный нейрокс. — После чего бесцеремонно присел перед бьющимся в истерике гвардейцем на корточки и отчётливо произнёс:
— Сандра жива. Тебя обманули. Она сейчас в одной из соседних камер точно также цепями к стене прикована.
Гвардеец тотчас буквально окаменел, а в его глазах проскочила такое неверие, что и словами не описать.
— Именно. — Повторил Асзар. — Сандра живая. И если ты будешь хорошим мальчиком, то мы с братом так и быть разрешим тебе вновь её увидеть. Да, Солинар?
— В принципе, это возможно. — Погасив глаза крайне флегматично пожал плечами паладин. — Разумеется если господин Алан действительно будет хорошим мальчиком, пойдет нам на встречу, и расскажет, кто именно надоумил его на всю эту авантюру, а также дал тот яд. Кто и где?
— В Весёлом окороке. Я там... — Осторожно подбирая слова заговорил пленник. — Я перед этим, с Сандрой поговорил.
— Нажраться пошёл, да? — Закончил за него Солинар. — Покинул пост, и пошёл бухать?
— Нет. — Замотал головой Алан. — То есть, да. Нажраться пошёл. Но пост раньше времени не покинул. Честно смену отстоял. А потом, да. Потом в кабак пошёл. В самый обычный кабак, и...
— Привлёк чьё-то внимание, да? Чье?
— Да, привлек. На полпути. Эльфийки какой-то. Она меня это... В «окорок» и позвала. Обычно я бы туда ни за что не пошел. А тут пошел. Ну мы зашли. Сели. Выпили. Слово за слово. Я даже сам не понял почему ей всё как на духу рассказал. А она выслушала, и говорит, что может помочь. Но для этого надо будет... слегка переступить черту. Я сперва отказывался. Долго отказывался. Честно. А, она...
— У той эльфийки татуировка на лбу в виде третьего глаза была? — Внезапно поинтересовался паладин.
— Да. — Закивал Алан. — Была.
— Всё-таки Сипаи. — Подвёл итог Солинар, коротко бросил вопросительно установившемуся на него Асзару: «Это один из пяти здешних ковенантов. Подробности позже », и вновь уставившись на Алана поинтересовался: Хочет ли он всё ещё увидеть свою драгоценную Сандру? Понимает ли, что там у них будет за беседа?
— Понимаю. — Как нашкодивший ребёнок шмыгнул носом Алан. — Я все понимаю. Я все объясню... Она...
— Да, ни хрена ты не понимаешь, дебил. Ни-хре-на. — Покачал головой Солинар. — Но, будь, по-твоему. В конце концов, ты сам этого пожелал. — После чего аккуратно взяв Асзара под руку повёл того к выходу из камеры.
Глава 17
— И всё-таки это было слишком жестоко. — В бесчисленный уже раз окинув взглядом тронный зал тихо произнес Асзар. — Приковать Сандру в одной камере с Аланом, было слишком жестоко. Нет, он, конечно, сам этого попросил, и вообще в некотором роде виноват, но...
— Что?! — Ошалело уставился на него сидящий на своей любимой розовой подушке Руч. — «В некотором роде»?! Повелитель, простите за дерзость, но вы сейчас в своём уме, или как? Он, позвольте напомнить, вообще-то пытался вас убить. Навсегда, убить.
— Но он ведь искренне не знал, что я теперь окончательно смертен, и...
— И потому, что? Поэтому имел право поднять на вас руку, повелитель? — Оскалился гоблин. — Вы власть! Вы император! Вы неприкосновенен! Ни у кого из пробужденных даже мысли не должно возникнуть на вас дёрнуться!
— Да, я это понимаю. — Вздохнул Асзар. — Я все прекрасно понимаю. Просто...
— Просто ты боишься ненароком переступить некую черту, и сам внезапно стать даже более безнаказанным злом, чем в своё время были некоторые игроки. — Констатировал змей.