Рейд, дающий надежду
Шрифт:
— Парни, при нем какие-нибудь еще вещи были? — спросил Пашка.
— Да, в багажнике валяются, — ответил Зипка.
— Приглядите, я сейчас, — Он направился на выход, краем глаза ловя на себе следующий за ним взгляд майора. Что в нем было, он не понял, но вряд ли пожелание успехов в поиске улик. Скорее пожелание идти, и не просто идти, а идти и идти, пока он не придет куда-нибудь, где будет невкусно пахнуть.
Пашка вышел на улицу. — А норм парни добрались, — оценил он стоящий посреди огорода паркетник. Задумчиво подошел к машине, посмотрел на эмблему фельдъегерской службы на передней двери. Поковырял ее пальцем. Так и есть — наклейка свежая. Причем прилепили ее прямо поверх грязи. Вон точечки выпирают. Обошел машину, открыл дверь багажника. Так, что тут у нас. Кожаный портфель и здоровенная черная сумка. В портфеле ожидаемо обнаружился
Он принялся лихорадочно перебирать все подряд бумаги. Пачка конвертов с одинаковыми приказами. Командировочное предписание. Какие-то ведомости со склада. Потом поглядим. Пашка сгрузил бумаги обратно в портфель и заглянул в сумку. Ага, уже интереснее. Личные вещи, автомат. Запасная форма. Паек. А это что? Опа. Папочка. Увесистая. А внутри? Пашка раскрыл папку. Ну, надо же. Пашка уставился на собственную фотографию на первой странице. Полистал. Личные дела. Приметы, привычки, факты биографии. На всех. В подробностях. В самом конце обнаружились личные дела девушек. Пашка, заинтересовавшись, начал было читать, но одернул себя. Слишком уж тут подробно все было указано. Неправильно это. Но папочку надо прибрать. Больше ничего интересного в сумке не обнаружилось за исключением небольшого пакетика, в котором было еще несколько удостоверений на имя майора. Только там он был и в других званиях и в других родах войск. Даже контрразведчиком был. Какой талантливый товарищ.
Вернувшись в дом с трофейным портфелем, набитым заинтересовавшими его предметами, Пашка застал всех присутствующих на кухне, занятых весьма интересным делом. Зипка склонился над забившимся в угол майором и медленно подносил где-то раздобытый кухонный нож к глазу испуганно верещавшего пленника. Славка, скривив лицо в гримасе то ли ненависти то ли отвращения, наблюдал за происходящим.
— Вы, что мяса не нашли, решили поросенка забить? — задал Пашка, волнующий его вопрос. В самом деле, они ведь обещали его накормить. Хотелось надеяться, что не жареным майором.
Зипка отставил членовредительские намерения, повернулся к Пашке и злым голосом произнес: — Эта тварь нас подкупить хотела, чтобы мы тебя повязали, а его отпустили. Обещал бабла отвалить и в свой отдел взять.
— Прикинь, Пашка, он даже пообещал нам полное прощение за наши грехи, — вставил Славка: — Как будто мы пиздец как накосячили, а он, бля благодетель, нас помилует.
Пашка посмотрел на несчастного пленника. Тот походу совсем мышей не ловил. Или наоборот. Ловил, да еще как. Понимал, наверное, что живым пока нужен. Вот и старался, потихоньку травил атмосферу в коллективе.
— Кто же ты такой, майор? — задумчиво спросил Пашка. Тот в ответ злобно смотрел куда-то мимо него. Ладно, мы тоже нервы мотать умеем.
— Хрен с тобой, парни, свяжите его получше, и давайте уже обедать.
— Может, кончить его? — предложил Славка.
— Это мы всегда успеем. Рота далеко ушла?
— Километров десять к югу, поселок Поречье.
— Понятно, после обеда двинем. Организуйте пока, я сейчас.
Пашка вышел из кухни и пошел проведать Диану. Та по-прежнему спала, периодически вздрагивая, и тихонько посвистывая заложенным носом. Он потрогал ее лоб. Кипяточный. Блин. Нужно срочно доктора. — Может антибиотик вколоть? — посмотрел Пашка на лежащую рядом индивидуальную аптечку. Ладно, доберемся до настоящего доктора, а там разберемся. Вот, если рану перевязать, или шину наложить — это Пашка умеет, а всякие простуды, с гнойными ларингитами, ну его нафиг. Так что
Вернувшись на кухню, он застал там Славку, открывающего банки с тушенкой. От запаха, исходящего из банок, у Пашки начала выделяться слюна. Бесцеремонно схватил открытую банку, нашарил в ящике кухонного стола ложку и за пару минут уничтожил содержимое. Вернувшийся с мотком скотча Зипка удивленно присвистнул.
— Нихрена ты жрать!
— Угу, — ответил Пашка с набитым ртом и жадно посмотрел на оставшиеся на столе банки. Славка заметил его взгляд и переставил еду подальше от Пашки. Тот опомнился, грустно вздохнул и уселся на стул.
— Это что сейчас было? — спросил Славка.
— Жор обыкновенный, нападает на человека и превращает его во все сжирающую на своем пути скотину, — ответил Пашка. От упавшей в желудок пищи ему стал хорошо, но вместе с тем организм вышел из режима выживания, в котором находился со вчерашнего вечера. Накатила дикая усталость, Пашка чувствовал, что у него нет сил встать со стула и куда-то пойти. Начало морозить. Глаза начали сами собой закрываться.
— Что это с ним? — спросил Зипка у Славки, приступая к уничтожению своей банки мясного счастья.
— Походу, переутомился. Сейчас посидит и отпустит, — ответил Славка.
— Жевать устал?
— Наверное.
— Надо Диану позвать, — сказал Зипка.
— Сейчас схожу, — вызвался Славка. Отставил банку и пошел из комнаты. Вернулся через несколько минут с озадаченным видом.
— Пашка, а она что простыла? Я ее потрогал — она вся горячая, как утюг. И просыпаться не хочет. Сказала, чтобы я дальше нес. Куда только я не понял.
— Доедайте, пакуйте пленного и валим отсюда. — Пашка с трудом все-таки встал и направился на улицу. Там разложил у машины половинку заднего сиденья, распихал наваленное в багажнике барахло по углам, а половину выкинул на улицу. Готово. Вернулся в дом. В гостиной сложил разбросанную аптечку. Еще пригодится, может. С огромным усилием поднял вместе с одеялом так и не проснувшуюся Диану и понес к машине. Обматывавшие пленного скотчем, как чемодан в аэропорту, парни удивленно проводили его взглядами. Аккуратно положил девушку на пол багажника, особое внимание уделяя поврежденной ноге. Вернулся в дом за аптечкой и портфелем. Заодно прихватил и подушку с дивана, которую положил под голову Диане. Вышли, ведя мумию на ножках, парни. Пленника усадили спереди, рядом с водителем. Славка сел за руль, Зипка залез сзади и оглянулся на усевшегося в багажнике Пашку.
— Ты там как?
— Поехали уже, а то сейчас вырублюсь, будете двоих тащить, — устало ответил Пашка.
— Погнали, Славка, — сказал Зипка и принялся разглядывать Диану, чья голова лежала на сложенной спинке сиденья рядом с ним.
Славка завел двигатель. Посмотрел на магнитолу и ткнул в нее пальцем. Та включилась. Славка полистал длинный список песен, выбрал подходящую. Оглянулся назад и включил передачу. Машина вырулила из поселка на трассу и помчалась, увозя их прочь от негостеприимного города. Славка вел машину и улыбался. В динамиках играла знакомая всем песня вечно живого Цоя: — …На вечеринку один, когда твоя девушка больна….
Глава 14. С ног на голову
Лёха тяжело опустился на лавку, что стояла возле забора, окружавшего небольшой деревянный домик, и вытер пот со лба. С момента приезда на точку неугомонный Дед загнал толком не спавших всю ночь танкистов проверять технику, и они вынуждены были битых два часа заниматься осмотром и устранением мелких неисправностей, появившихся за пару суток похода. Явив величайшую милость, Дед избавил от работ Таню и отошедшую от контузии Кристину, рвавшуюся в бой. Хотя, скорее всего, он заботился о собственном животе, поскольку девушки отправились готовить завтрак. Лёха втянул воздух. Судя по запаху, за его спиной, возле облюбованного девушками домика, который был выбран в первую очередь за просторную беседку во дворе, в которой запросто поместилась вся рота, творился очередной кулинарный шедевр. Он прикрыл глаза, ощущая слабый ветерок, что приятно холодил лицо и слушая его тихий шепот. Вновь накатили забытые за работой мысли. Тревога за попавших в лапы охраны города Пашки и Дианы, неясные перспективы их самих. Что они будут делать? Куда двигаться? Идей не было никаких. Еще и Диана идиотка. Зачем она вылезла? От мыслей о ней сердце болезненно сжималось тугой тоской. Ладно, Пашка, ему не привыкать к разным передрягам. Всякое случалось раньше. Но она-то хрупкая, хотя и смелая девушка. Как она там? Лёха замер в тяжелых раздумьях.