Рейнеке-лис
Шрифт:
Если б не комкать речь, день за днем говорить, хоть неделю.
Если бы гентское все полотно превратилось в пергамент [4] ,
То и на нем не вместились бы все преступленья прохвоста!
Дело, однако, не в том, но бесчестье жены моей — вот что
Гложет мне сердце! Я отомщу — и что будет, пусть будет!..»
Только лишь Изегрим речь в столь мрачном духе закончил,
Выступил пёсик, по имени Вакерлос, и по-французски
4
В средние века
Стал излагать [5] , как впал он в нужду, как всего он лишился,
Кроме кусочка колбаски, что где-то в кустах он припрятал!
Рейнеке отнял и это!.. Внезапно вскочил раздраженный
Гинце-кот и сказал: «Государь, августейший владыка!
Кто бы дерзнул присягнуть, что подлец навредил ему больше,
Чем самому королю! Уверяю вас, в этом собранье
Все поголовно — молод ли, стар ли — боятся злодея
Больше, чем вас, государь! А собачья жалоба — глупость:
5
В некоторых обработках того же сюжета пса зовут Кортуа (франц. courtois), то есть придворный, галантный. Французская речь долгое время считалась в немецких феодальных княжествах непременным атрибутом светского человека. Известно высказывание Фридриха II, сочинявшего убогие французские вирши, что немецкий язык «годится только для солдат и публичных девок». Против позорной «галломании» немецких правящих классов, пренебрежения к своему родному языку горячо восставали великие писатели-просветители XVIII века — Лсссинг, Шиллер и Готе.
Много уж лет миновало истории этой колбасной,
А колбаса-то моя! Но дела тогда я не поднял.
Шел на охоту я. Ночь. Вдруг — мельница мне по дороге.
Как не обшарить? Хозяйка спала. Осторожно колбаску
Я захватил, — признаюсь. Но уж если подобие права
Пес на нее предъявляет, — моим же трудам он обязан…»
Барс зарычал: «Что проку в речах и жалобах длинных!
Дела они не исправят! Хватит уж! Зло — очевидно.
Я утверждаю открыто: Рейнеке — вор и разбойник!
Да, все мы знаем, что он на любое пойдет преступленье.
Если бы даже дворянство и сам государь наш великий
Все достоянье и честь потеряли, — и в ус он не дунет,
Лишь бы на этом урвать кусок каплуна пожирнее.
Должен я вам рассказать, какую над Лямпе, над зайцем,
Подлость вчера учинил он. Он здесь, безобидный наш заяц…
Благочестивцем прикинувшись, лис преподать ему взялся
Вкратце святую премудрость и весь обиход [6] капелланский.
6
Обиход — правила церковного пения, а также название церковной нотной книги.
Оба друг против друга уселись — и начали «Credo» [7] .
Рейнеке не отказался, однако, от старых повадок.
Ваш королевский закон о внутреннем мире нарушив [8] ,
Бедного Лямпе схватил он и стал, вероломец, когтями
Честного мужа терзать. А я проходил по дороге —
Слышу, двое поют. Запели — но тут же и смолкли.
Я удивленно прислушался, но, подошедши поближе,
Рейнеке сразу узнал:
7
«Credo» (лат. «Верую») — молитва, содержащая так называемый «символ веры».
8
закон о внутреннем мире , то есть королевский указ о прекращении всяких военных действий на время общего собрания вассалов (так называемый общий земский мир).
Да, безусловно б он жизни лишил его, если б, на счастье,
Я той дорогой не шел. Вот Лямпе и сам. Посмотрите,
Как он изранен, смиренник, которого в помыслах даже
Грех обижать. Но уж если угодно терпеть государю,
Вам, господа, чтобы над высочайшим указом о мире,
О безопасности нашей вор невозбранно глумился, —
Что ж!.. Но тогда королю и его отдаленным потомкам
Слушать придется упреки ревнителей правды и права!»
Изегрим снова вмешался: «Вот так и будет, к прискорбыо!
Путного ждать нам от Рейнеке нечего. Если б он только
Сдох! Вот было бы благодеянье для всех миролюбцев!
Если же все и теперь сойдет ему с рук, то он вскоре
Нагло надует всех тех, кто еще сомневается в этом!..»
Тут выступает барсук, племянник Рейнеке. Дядю,
Плута прожженного, он, не стесняясь, берет под защиту:
«Да, уважаемый Изегрим, старая есть поговорка:
«Вражий язык — клеветник», и ваши слова несомненно
Дяде совсем не на пользу. Но все это, впрочем, пустое.
Будь он сейчас при дворе и, как вы, в королевском фаворе,
Вы бы, пожалуй, раскаялись в речи язвительной вашей,
В коей так явно предвзято события все извратили.
Но почему о вреде, что лично вы делали дяде,
Вы умолчали? Однако ведь многим баронам известно,
Как вы друг с другом союз заключили и клятву давали
Жить, как товарищи верные. Слушайте, как это было:
Дядя зимою однажды, по милости вашей, подвергся
Смертной опасности. Ехал извозчик, нагруженный рыбой [9] .
9
Рассказ о хитром лисе, который прикинулся мертвым, чтобы попасть на телегу, груженную рыбой, и побросал всю рыбу на дорогу, — один из наиболее распространенных сюжетов животного эпоса; встречается в сказках различных народов.
Вы проследили его, и большая взяла вас охота
Лакомой рыбки поесть. Но денег, увы, не хватало.
Тут и подбили вы дядю, чтоб он на дороге разлегся,
Мертвым прикинувшись. Право, отчаянно смелый поступок.
Но посмотрите, чем рыба ему между тем обернулась:
Едет извозчик, и вдруг в колее замечает он дядю.
Мигом схватил он тесак и уже замахнулся, но дядя,
Умница, не шевелится, не дышит — как мертвый! Извозчик
Бросил его на подводу, заранее радуясь шкуре.
Вот ведь на что он решился, мой дядя, для друга!.. Извозчик
Едет и едет, а Рейнеке с воза все рыбку швыряет.
Изегрим, крадучись, шел им вослед, уплетал себе рыбу.
Дядюшке это катанье, однако, уже надоело:
С воза он спрыгнул, мечтая отведать своей же добычи,
Но оказалось, что Изегрим начисто с рыбой покончил:
Так нагрузился обжора — едва не лопнул! Он только
Голые кости оставил, объедочки — другу на радость…
Вот и другая проделка, и тут расскажу только правду: