Рейтинг на любовь или Как бросить девушку за десять дней
Шрифт:
Ну не считать же за событие эти гневные, явно пытавшиеся прожечь в нем дыру, взгляды, кидаемые Алексом через весь стол на своего напарника? Уж на них-то Рос давно и прочно выработал иммунитет. И теперь только искренне недоумевал, с чего бы такие радости да с утра пораньше?
И ладно бы этот дурак хоть слово сказал! Так не-е-ет, Кузьмин дулся, как мышь на крупу, и стойко хранил выразительное, просто таки феерическое молчание. Как дите, ей-богу!
Рос задумчиво почесал подбородок, пытаясь понять, с чего бы Его Величество гневаться изволило. Подходящего повода не нашел, пожал плечами, мысленно поржал над ситуацией и крутанулся на кресле,
— Привет наши дорогие радиослушатели, — Алекс перехватил ведущую роль, бросив в сторону возмущенно фыркнувшего Минина очередной комок бумаги. Традиция, однако. — И снова с вами я, великолепный, невероятный, самый привлекательный мужчина в мире… И нет, меня зовут не Карлсон, хотя я и в самом расцвете сил. Это всего лишь я, Алекс Кузьмин и мой скучный, одинокий убийца радости и счастья, Ростислав Минин! И сегодня мы…
— Поправим корону лопатой этому умнику, — влез в его монолог Рос, погрозив товарищу кулаком и ни разу не испугавшись ответного многообещающего взгляда. — И вы бы видели его унылую рожу… Ах да, вы же не видит его. И знаете, я вам искренне завидую! Нет, ну серьезно! Тут такая морда лица, что у меня молоко в кофе скисло и срочно пошло просить политического убежище в ближайшем морге. Говорят, там куда-а-а как веселе-е-е…
— И безбожно врут, — выразительно ткнув пальцем в сторону полупустого бокала, наполненного зеленым чаем, Кузьмин поиграл бровями и попытался воззвать к совести напарника.
Бесполезно. Рос демонстративно отпил глоток, но хоть сколько-то стыдиться так и не начал. И, судя по вчерашним событиям, эта самая совесть, покрывшаяся вековой пылью, рисковала восстать исключительно в качестве захудалого зомбика.
И то не факт, что на него найдется хоть какой-то некромант!
Показательно вздохнув, Кузьмин честно попробовал посчитать до десяти и обратно, в тщетной попытке успокоиться. Досчитал до пяти. Сбился. Вспомнил, как вчера стоял под дверью офиса, дожидаясь эту колючку Егорову, как глотал голодную слюну, предвкушая отличный ужин в ресторане, а она…
А она, блин, вышла с Росом под ручку! И прошла мимо него так, будто вместо Кузьмина там стояло дерево! Еще, блин, и ногу чуть дверью не прижала. Но даже не заметила, до тошнотворности весело и слащаво смеясь дебильным шуткам этой оглобли, что еще вчера звалась его лучшим другом! А тот еще и язык ему показал, обернувшись через плечо.
И строит из себя святую невинность, словно… Словно…
Словно, блин, и не было ничего!
Разве это мужская дружба? Как так можно, а? Козли-и-ина!
— Не знаю, тебе виднее. Я по моргам того… Не ходок, — хохотнул Рос, деланно пожимая плечами. — Меня что-то не вдохновляют люди в белых халатах…
— Зато вдохновляют серые офисные мыши, ага, — не удержавшись, ядовито протянул Кузьмин.
— У мышей отличный вкус… Во всем, — с намеком поиграл бровями Минин и, пока его напарник переваривал это откровение, задорно выдал в микрофон. — А сейчас мы порадуем вас отличным, старым добрым хитом группы “Руки Вверх” — “Алешка”. Ностальгируем, наслаждаемся, не переключаемся!
И не дожидаясь отмашки, щелкнул кнопками на пульте, пуская в эфир затертый до дыр трек столетней давности. Чтобы поднять голову и нос к носу столкнуться со злющим, как сто ежей, Кузьминым.
— Ну ты и… — Алекс на пару мгновений завис, пытаясь подобрать подходящее определение для своего уже почти
С минуты на минуту должна еще появиться эта кактусовая мышь! И почему-то ругаться при ней не хотелось, совершенно. Так что у него совсем немного времени, чтобы расставить все точки над е.
— А что не так? — невинно усмехнулся Ростислав. — Может, она мне нравится? У нее прекрасное чувство юмора, и ее не плющит от твоей харизмы. К тому же, она начитанный, умный собеседник… И просто офигенный друг, если что.
— Друг, значит? — выражение лица у Алекса стало просто убийственным, а пальцы сами сжались в кулаки, которые так и хотелось почесать о чью-то довольную рожу. — Тогда какого северного полюса ты предложил спорить именно на нее?!
Минин открыл рот, намереваясь ответить на этот животрепещущий вопрос, но не успел. Дверь открылась, и их уединение привычно нарушила та самая “офисная колючка”, неслышно скользнув внутрь с папками в руках.
— Ребята, вы сбрендили? — замерла она у двери, наблюдая не совсем дружеские объятия парней. — Вы почему не на местах?! Так эфир прозеваете. Я понимаю, Кузьмин, но ты, Ростик…
Эта интерпретация имени “Ростислав” была для Кузьмина как красная тряпка для быка. Ну знаете, то самое чувство, когда перед глазами пылает пелена, и хочется одного — вздернуть тореодора и….Поцеловать.
Кузьмин и сам не заметил, как отобрал у растерянно моргнувшей Егоровой папки, бросил их на стол и утащил ничего не понимающую девушку прочь из рубки. Игнорируя и откровенный ржач товарища и таращившихся на него коллег. И шефа, застывшего памятником самому себе недалеко от небольшого закутка, отведенного под служебное помещение. Вот туда-то он молча и запихнул девушку, протиснувшись следом в царство метелок, швабр и чистящих средств.
Чтобы захлопнуть дверь, щелкнуть выключателем и ласково так, елейным тоном поинтересоваться:
— Ростик, значит?
— Кузьмин, ты что, озверина тяпнул вместо кофе? — озадаченно протянула Егорова, уже привычно скрестив руки на груди и отгораживаясь от него. — Ты бы сходил к психиатру, что ли….
— Озверина, значит… — закрыв на пару секунд глаза, Алекс попытался взять себя в руки. Честно попытался.
Вспомнил, все, что только что было и…
Целоваться было неудобно. В поясницу упиралась полка, в воздухе витал едкий запах химических средств, а маленькие, но острые кулачки без зазрения совести дубасили его по плечам, груди и даже заехали пару раз в живот. Но Алекс, вцепившись в добычу, отпускать ее не собирался, дожидаясь, когда противная, вредная, колючая мышь прекратит сопротивляться и ответит, наконец, на поцелуй. Ну не целый же день им тут стоять, а?!
Словно услышав его мысли, Егорова глубоко, протяжно выдохнула прямо ему в губы. Расслабилась, прекратив дергаться, прикрыла глаза, убрав руки за спину. И не успел Кузьмин опомниться, как ему прилетело по голове металлическим совком, непонятно как завалявшимся в этой чертовой кладовке!
— Ай! Наташа, блин! — он отобрал у нее из рук орудие, нет, не труда, убийства, и схватил девушку за руки. Протянул обиженно. — Вот что ты сразу дерешься?!
— Кузьмин, ты обалдел?! — Егорова вертелась, словно юла, пытаясь вырваться из его хватки. Наивная. Очень наивная. Потому как теперь он уступать точно не собирался. Тем более всяким там Ростикам… Потому как ему понравилось целоваться с Егоровой! Кто бы мог подумать, а?