Рейвенор. Омнибус

Абнетт Дэн

— На тот случай, если ты вдруг слышишь, я расскажу тебе о том, как идут наши дела. Мы победили. На Юстисе Майорис мы победили. Сражение было тяжелым, и нам пришлось заплатить высокую цену, но мы справились. Всему виной, Заэль, оказался мой старый враг, Зигмунд Молох. Я уже дважды хоронил его собственными руками. Но у него есть дурная привычка воскресать. В тот раз он притворялся лордом-губернатором субсектора и пытался воспользоваться тайной географией Петрополиса, чтобы возродить один древний язык.

Я представляю себе, как Заэль смеется, и смущаюсь. Пытаясь пересказать случившееся, я понимаю,

насколько странная получается история.

— Энунция, Заэль. Древнейший язык, дарующий говорящему на нем могущество творца, власть над Словом, способным созидать и уничтожать. Он годами пестовал свои планы. Город был только механизмом, который Молох собирался активировать. Но мы остановили его. И это хорошо. Тысячи людей погибли, но зато уцелели миллиарды. Мы не позволили ему превратиться в бога.

Я слегка разворачиваю кресло, отключая поле, и опускаюсь на опоры. Подкованные основания опор тонут в ковре.

— Но есть и плохая новость: Молох сбежал. Он был ранен, но остался жив и сейчас наслаждается обществом еще нескольких очень опасных людей. Ими руководит посредник культистов по имени Орфео Куллин. Он чрезвычайно опасен. Как и Молох. А вместе они…

Заэль не шевелится и вообще не подает никаких признаков жизни. Он погружен в сон, напоминающий смерть.

— Я обязан найти их, выследить Молоха, прежде чем он сможет снова собраться с силами и продумать новый план действий. Понимаешь, именно так он и действует. Строит долгосрочные планы. Он, не задумываясь, берется за дело, где для получения результата потребуются годы, а то и десятилетия. Я хорошо изучил его. Мы уже больше семидесяти лет сражаемся друг с другом. И мне действительно хотелось бы наконец увидеть его мертвым.

— Когда-то, Заэль, существовала одна школа… академия: частная, тайная, давно закрытая. Это было около века тому назад. Управляла ею изменница Лилеан Чейс, теперь уже покойная. Ее цель состояла в том, чтобы при помощи псионики, евгеники и философии вырастить поколение людей, готовых способствовать распространению Хаоса в субсекторе. Все ее ученики были злыми гениями, чудовищами. Эти люди, как и то, что они создавали, досаждали Инквизиции в течение многих десятилетий. Тайное общество. Смертельно опасное. И Молох был одним из дипломированных специалистов академии, одним из лучших учеников Чейс. Его изумительный интеллект был усилен экстраординарными ментальными тренировками. Зигмунд Молох, как можешь понять, один из самых разыскиваемых Инквизицией преступников. Он чудовищно злонамерен. Он выпускник Когнитэ.

— Именно поэтому я и преследую его. Того, что мы сорвали его планы на Юстисе Майорис, недостаточно. Он все еще жив, и мы обязаны разыскать его и уничтожить, прежде чем он снова сможет встать на ноги. Ни одно из моих прежних дел не было настолько серьезным. Ни преступление Гомека, ни даже дело Кервана-Холмана на Саруме, в котором, как я уверен, тоже отметился Молох. Выследить и казнить Зигмунда Молоха — наиважнейшая задача всей моей странной жизни.

Я окидываю взглядом лежащее перед собой тело, кажущееся таким невинным во сне.

Заэль Слит. Или все-таки Слайт?

— Как бы то ни было, мы близки к цели. Думаю, что мы догнали его. Он здесь. Точнее, мы там же, где и он. На Танкреде. В одном переходе

от твоего родного мира, Юстиса Майорис. Проблема в том, что ордосы требуют моего возвращения. Я покинул Юстис Майорис в спешке. Теперь они хотят получить от меня ответы и объяснения. И дольше ждать не собираются. Я рискую потерять свои полномочия и оказаться объявленным в розыск как отступник.

— Мне это не нравится, Заэль, но придется остановиться и отчитаться перед своим начальством. Надеюсь только, что успею найти и прикончить Молоха раньше, чем они отнимут у меня инсигнию.

Я помедлил.

— Что ж, вот я и рассказал о себе. А как твои дела, Заэль?

Он не отвечает. Но другого и не стоило ожидать. Я слышу, как за моей спиной открывается дверь, и вначале думаю, что вернулся Вистан.

Но нет. Это Карл.

— Посланники прибыли, — говорит он.

Уже? Что ж, хорошо. Я сам спущусь к ним. Заэль продолжает спать.

Я активирую лифтерное поле своего кресла, разворачиваюсь и следом за Карлом выкатываюсь из комнаты. Как говорят, держать ответ.

Часть первая

Вопрос братского взаимодоверия

Глава первая

Чтобы за три часа совершить восемь ритуальных убийств, требуется человек весьма особенного склада, и он, без сомнения, был именно таковым.

Каждое убийство казалось случайным, не связанным с другими и совершалось совершенно различными методами и оружием. С первой жертвой он расправился при помощи краденого ножа, имитируя нападение уличного хулигана. Вторую задушил и сделал так, чтобы все выглядело преступлением на сексуальной почве. Третий и четвертый, как полагалось впоследствии, погибли в результате пьяного спора за карточным столом, одновременно выстрелив друг в друга. Пятый отравился несвежими устрицами, что мог подтвердить любой патологоанатом. Смерть шестого и седьмого, также погибших вместе, была вызвана разрядом электрического тока, в чем, по всей видимости, оказалась виновата ветхая проводка в доме. Восьмое убийство было обставлено как неудачная попытка ограбления.

В это время она наконец догнала его. Он как раз закончил с местным ростовщиком, подрабатывавшим скупкой краденого и владевшим домом, расположенным через дорогу от Базилики Механикус. Убийца прокрался через черный ход на кухне, нашел ростовщика в одиночестве и забил его насмерть статуэткой святого Киодруса.

Затем он забрал из сейфа ростовщика кое-какие ценные бумаги и золотые слитки, чтобы инсценировать ограбление.

— Чем вы здесь занимаетесь? — спросила она, осторожно входя в мрачную комнату.

В неподвижном воздухе повис резкий металлический запах крови. Склонившись над телом, убийца посмотрел на вошедшую.

— Тем, чем следовало заняться. — Он протянул руку и стал что-то делать с окровавленным телом. — Вам нет нужды так себя вести, — добавил он.

Она целила ему в затылок из курносого «Хостек-5».

— Я сама решу, что мне нужно, — ответила она.

— Честно говорю, в этом нет необходимости! — снова произнес он, на сей раз применяя командный тон.

Женщина опустила оружие, но она была сильной и хорошо обученной. Она не стала убирать пистолет.