Рейвенор. Омнибус

Абнетт Дэн

— Все верно. Я возвращаюсь. Скажи, Эрмина, все оказалось не так страшно, как ты ожидала?

— К счастью, Гидеон. Послушай, ты должен понять, что никто не собирается тебя осуждать. Роркен доволен проделанной вами работой. Да и я тоже, черт возьми. На Юстисе вы совершили невозможное. Остановили то, что могло бы уничтожить все и вся.

— Ого, значит, ты читала мой отчет?

— Тайны, прикрывающие тайны, — говорит Лилит. — Но не это, сэр, а значимость случившегося вынуждает нас отозвать вас. Одну только энунцию и знания о ней, собранные вашей командой,

необходимо исследовать во всей полноте. И — простите мне дерзость — краткого доклада для этого явно недостаточно.

— Кроме того, есть вопрос, касающийся самого Юстиса Майорис, — произносит ученый Ментатор, и его голос слаб, а слова неразборчивы.

— И что же это за вопрос? — спрашивает Тониус.

— Об ущербе, — говорит Ментатор. — Разрушениях. Гибели людей.

— И предполагается, что в этом виноват я?

— О, ради всего святого, Гидеон, — произносит Мизард, вставая и оглядывая комнату. — На то, чтобы восстановить столицу субсектора, уйдет не один год. Весь регион находится в кризисе, ты понимаешь? Кризисе!

— Мне знакомо это понятие.

— Восемнадцать планетарных правительств готовы рухнуть. Экономический спад. Религиозный спад. — Дознаватель Бэллак говорил быстро, но спокойно. — Люди теряют веру во власть Империума. Всеобщие волнения. На девяти основных планетах отмечены забастовки и случаи гражданского неповиновения. Мятеж на военно-космических верфях Ленка. Список можно продолжать. Не стану обременять вас мелочами, но вы должны понять… да, если бы Молох преуспел, он разорвал бы весь субсектор — а может быть, и сектор — по швам. Вы остановили его. Но цена, которую пришлось за это заплатить, все равно очень высока. Сектор Скарус получил серьезный ущерб и выведен из равновесия. Восстановление инфраструктуры потребует труда нескольких поколений. Мы нуждаемся в вашей помощи.

— Моей помощи?

— Жизненно необходимо, чтобы и вы, и каждый член вашей команды прошли экстенсивный опрос, — говорит дознаватель Гонзаль. — Да, на это может уйти несколько месяцев. Но мы сможем многому научиться у вас, инквизитор. И полученные таким образом знания могут сберечь годы.

— Проще говоря, — произносит Мизард, — нельзя устроить бардак в своей комнате и оставить его разгребать другим.

Мне это известно, хотя я и старался избегать подобной волокиты. Но она составляет необходимую часть работы любого инквизитора. После преступления Гомека мне пришлось целых три года проводить совместный с планетарным правительством разбор вопросов, касающихся восстановительных работ. После дела Нассара моему старому наставнику Грегору Эйзенхорну пришлось посвятить практически десять лет своей жизни тому, чтобы убрать за собой на Мессине. После Некронских Войн инквизитор Билок, будь благословенна его память, провел остаток своей жизни, восстанавливая власть и основы общественного устройства на Звездах Тарквина.

Мизард продолжает шарить по комнате взглядом:

— Карл, не мог бы ты сбегать за вином и угощением для наших гостей?

— Без проблем, сэр, — кивает Карл.

— Очень любезно с твоей стороны, Гидеон, — произносит Мизард, снова присаживаясь.

— Но как же Молох? — спрашивает Нейл.

Все оглядываются на него.

— Неужели я произнес это вслух? — добавляет он. — Ладно. Что насчет Молоха?

— А что

с ним? — спрашивает Фенкс.

— Он на свободе. Спокойно разгуливает где-то. Где-то здесь.

— Где именно? — спрашивает инквизитор Лилит.

— Где-то, — пожимает плечами Нейл. — В Бастине.

— У нас нет никаких причин полагать, что он здесь, — говорит Фенкс.

— У вас? — спрашивает Нейл. — Зато они есть у нас.

— Докажите! — требует Клодель.

Нейл медлит. Я ему сочувствую. Он невероятно предан мне.

— Так сразу и не объяснишь. Это…

— Догадка.

Мизард уставилась на мое кресло.

— Догадка?

— Не смотри на меня так, Эрмина. Догадка. Да, догадка. Я чувствую это и пытаюсь сделать все возможное.

— Мы это учтем. И я верю тебе. Но догадка?

— Он здесь.

— Одного предположения недостаточно.

— Я… верю.

Мизард и Фенкс переглянулись.

— Молоха необходимо остановить. Слишком много лет он хозяйничал. Он безумно опасен. Именно поэтому я и отсутствовал столь долго, не отвечая на ваши запросы. Я должен остановить его.

— Вы слишком близки, Гидеон.

— Именно поэтому я и должен закончить начатое.

— Нет, вы слишком близки, Гидеон, — повторила Мизард.

Карл возвратился с подносом, на котором стояли бокалы, и главный секретарь взяла один из них.

— Молох стал твоей немезидой. Вас объединяет общая судьба. Ваша затяжная дуэль продолжается уже долгие годы. Вы с ним стали слишком близки. И это становится проблемой.

— Не могу в это поверить.

Она отпивает глоток.

— Твое право. Но со всей откровенностью говорю тебе, Гидеон: причина, по которой тебе никогда не уничтожить Молоха, кроется в том, что вы слишком сблизились и ты уже не тот человек, который бы подходил для этого дела.

— Чепуха!

— Сколько раз вы его уже убивали? — спрашивает Лилит. — Два? Три?

— Он оказался живучим.

— Для тебя он теперь практически неуязвим, — улыбается Мизард. — Молоха нет здесь, Гидеон. Он удрал. Ты просто одержим и устал, а преследование продолжается слишком долго. Твоя помощь необходима в другом месте. Пусть кто-нибудь другой, с более свежим взглядом на проблему, выследит Молоха.

— Может быть, ты и права, — уступаю я.

— Да, я права. Кстати, неплохое вино. — Мизард отставляет бокал.

— Но вы мне должны поклясться.

— Мы весьма способны, инквизитор, — говорит Фенкс.

— В этом я не сомневаюсь, сэр.

— Мы найдем Молоха и свершим над ним правосудие, — произносит Лилит.

— Могу я спросить, как вы собираетесь это сделать?

— Наши агенты, — кивает Мизард, — отправлены по всему субсектору. И некоторые находят серьезные следы. Фенкс и его команда уже этим вечером покинут Танкред и направятся к Санкуру. Два дня спустя Лилит со своими людьми вылетает к Ингерану. Через шесть часов после ее отлета мой дознаватель Бэллак возглавит группу, которая займется поиском среди Мутных Звезд.