Рейз
Шрифт:
— Ты сделал это! Вы спорили, подрались, а потом ты вытащил нож и убил его
— Что… какого хрена? Ты с ума сошел? — кричал я на него, но Алик уже звал на помощь.
— Он умер, — сказал Алик, глядя на меня и схватившись за живот. Из него сочилась кровь, и он указал на Родиона.
— Наследника Волкова больше нет. Я лишь сделал то, что приказал мой отец. И теперь однажды я стану Паханом. Родион был слишком слабым для этого, слишком милым.
Моя кровь превратилась в лед, когда я услышал, что он убил Родиона из-за власти. Его отец приказал ему убить, так что его сын стал следующим в очереди.
Святой Иисус!
— А я? — прошептал я ошеломленный. — Почему, твою мать, ты подставил меня?
Послышались шаги и голоса наших отцов, зовущих нас. Алик крикнул в ответ, падая на землю, но перед этим улыбнулся и сказал:
— Потому что должен быть кто-то виновным, и я хочу то, что есть у тебя.
Я покачал головой в замешательстве.
— О чем ты?
— Она всегда много значила для меня, а не ты. Она нужна мне. Она единственная, кто может успокоить меня. Единственная, кто способен заглушить голоса в моей голове и остановить меня, чтобы я не вредил людям. И ее одержимость тобой стала препятствием на моем пути, чтобы сделать ее своей.
Я отшатнулся, как только до меня дошло то, что он сказал.
Киса.
Он убил Родиона из-за власти и оклеветал меня из-за… Кисы? Прежде чем я осознал, уже оказался сверху на нем и, не обращая внимания на то, что из его живота льется кровь, наносил удары по лицу.
— Ты не сделаешь ей больно, ты, больной ублюдок! Оставь ее в покое! Ты сумасшедший! Тебя надо запереть!
Алик улыбался, пока я бил его по лицу, будто он не чувствовал удары на себе. Я замер в шоке, и он сунул нож мне в руку.
Прибежал мужчина, пробравшийся сквозь деревья, и, увидев своего сына мертвым на земле, упал на колени. Все, что я мог делать, — это наблюдать, как он пытается вернуть его к жизни, а потом он закричал, когда искусственное дыхание оказалось бесполезным.
Затем прибежал еще один мужчина.
Они увидели, что я сижу на Алике, мои кулаки покрыты кровью, рот искажен от гнева. Я поднялся и попятился, пока не приземлился на задницу. Мои ноги не двигались, как в немой сцене. Я не мог говорить. Не мог заговорить, чтобы объяснить… мой лучший друг был мертв.
Один из мужчин бросился вперед, подбегая к Алику, лежащему на земле, потом я заметил, как его взгляд метнулся ко мне и обратно.
Повернув
Я пытался открыть рот, чтобы объясниться и рассказать о том, что произошло, но как только попытался, то отец Родиона в пальто, которое было покрыто кровью, подошел ко мне, привлекая внимание.
— Лука, что ты наделал?
***
— Лука! Лука! — С паникой в голосе Киса нарушала тишину ночи. — Дыши, дыши… Ты не дышишь. Постарайся успокоиться.
Я сосредоточился на лице Кисы, ее руке, поглаживающей мои волосы. Когда я смог, наконец, пошевелиться, то поднял руку и обернул ее своей.
— Что такое, lyubov moya? Что ты вспомнил? — спросила Киса, и я заметил беспокойство в ее голосе. — Ты пугаешь меня.
— Д-Дуров, — заикаясь, выдавил я. — Дуров убил Родиона, нанес удар себе, а потом обвинил меня во всем.
18 глава
Рейз
Рука Кисы, которой она удерживала мою руку, затряслась, и я заметил, что ее лицо стало бледным от сказанного мной, от того, что всплывало из глубин блокированных воспоминаний о моем прошлом, когда они нахлынули на меня.
— Родион, — прошептал я, чувствуя, словно кто-то нанес мне удар под дых. — Родион был моим лучшим другом, не так ли? Мы были как братья, да?
Я заметил, как из глаз Кисы полились слезы. Я попытался вспомнить черты Родиона: светло-каштановые волосы, голубые глаза. Я вспоминал о нем иногда. Он был мальчиком из моих видений. Его черты представлялись размытыми, я никак не мог с точностью их разглядеть. Но теперь все изменилось, я увидел его образ предельно ясно. Я знал его. Я…
Дерьмо…
Я посмотрел на Кису. Она опустилась обратно, вытирая слезы с лица. И потом я увидел картинку в моей голове, где она и Родион вместе: в церкви, на пляже, за столом со стороны их отца…
Подняв руку, я прикоснулся к ее спине и, с трудом сглотнув, спросил:
— Он… Родион был твоим братом, не так ли? Твою мать, Киса, у тебя с Родионом одна кровь.
Из Кисы вырвались рыдания, она упала на песок. Подвинувшись к ней ближе, я прижал ее к себе и обнял за талию. Она наклонилась, и зарыдала в моих руках еще сильнее, пока она обнимала меня за бедра, я пытался контролировать дыхание от нахлынувших воспоминаний из прошлого, которые сбивали меня с ног.
— Киса, — пробормотал я. — Дуров убил его. Он убил его.
Еще один громкий всхлип вырвался из ее горла, и она начала дрожать. Опираясь рукам о мои бедра, она приподняла голову вверх. Ее прекрасное лицо покраснело, а глаза были мокрыми от слез.
— Нет! Я всегда думала, что его смерть была несчастным случаем. Недоразумением. Мне так объяснили. Я, я… — потянувшись, она схватила меня за бицепс, а ее лицо отражало отчаяние. — Зачем? Почему Алик убил его? Что такого ему сделал Родион? Я не понимаю! Они же были друзьями!