Резервация
Шрифт:
Вокруг была пустыня. Местами ее почти идеально ровную поверхность нарушали невысокие барханы. Торчащие из песка сухие ветки да редкие пучки желтой, выгоревшей травы – вот и вся скудная растительность, которую смог увидеть Стинов.
От одного взгляда на иссушенную солнцем равнину Стинову захотелось пить. Он провел языком по сухим губам и уже в который раз пожалел о том, что не догадался захватить с собой воду.
Заметив над самым горизонтом, в той стороне, откуда встало солнце, несколько быстро перемещающихся черных точек, Стинов догадался, что это были птицы. Парившие над горизонтом, они сулили надежду
В капсуле не было ничего, что могло бы пригодиться во время предстоящего перехода. Поэтому Стинов просто поднялся на ноги и зашагал вперед, оставляя за спиной зеленоватую стену поля Сферы стабильности.
Остов капсулы, сияющий в солнечных лучах, еще не скрылся за горизонтом, а Стинов уже совершенно выбился из сил. Сказывались и усталость прошедших дней, и боль незаживших ран. Но больше всего неудобств доставляла Стинову непривычная рыхлая почва, рассыпающаяся под ногами. Человеку, привыкшему ходить только по ровному полу, постоянно казалось, что опора ускользает из-под ног. Боясь потерять равновесие и упасть, он вынужден был делать маленькие, неловкие шаги.
Как только солнце поднялось высоко, начались мучения от жары. Трико из синтетической материи, рассчитанное на постоянную комнатную температуру, почти не пропускало воздуха, и тело под ним мгновенно покрылось липким потом. Пот стекал по лбу, раздражая рану и застилая глаза.
Стинов оторвал от одежды рукава и одним из них повязал голову. Но и это не слишком облегчило его страдания. К тому же кожа на руках и на лице, никогда прежде не испытывавшая на себе воздействия солнечных лучей, быстро покраснела и стала нестерпимо зудеть, а любое прикосновение к ней причиняло боль.
И все сильнее мучила Стинова жажда. Пока это была еще не столько физиологическая потребность обезвоженного организма, сколько психологические страдания от осознания того, что нельзя в любую минуту открыть кран и вдоволь напиться. Стинову это казалось противоестественным, нереальным, диким.
К полудню Стинов совершенно выбился из сил и упал на раскаленный песок. Обернувшись назад, он увидел огромный зеленоватый шар, словно всплывающий из-за горизонта. Границы его расплывались, незаметно переходя в ярко-голубое, без единого облачка небо. С этого расстояния Сфера была похожа на некое таинственное природное явление. Трудно было поверить в то, что она скрывает в себе целый мир, населенный людьми.
Надеясь хоть в какой-то степени приглушить нестерпимую жажду, Стинов сорвал пучок желтой травы и, сунув ее в рот, принялся жевать. Трава оказалась совершенно сухой. Ни единая капля влаги не смочила пересохший язык и нёбо. Стинов не смог даже выплюнуть прилипшие к гортани сухие волокна и, чтобы не задохнуться, стал выскребать их пальцем.
Взгляд его тем временем бесцельно скользил по линии горизонта, колышущейся и извивающейся в потоках поднимающегося от земли раскаленного воздуха.
В какой-то момент Стинову вдруг показалось, что сквозь зыбкое марево он видит какой-то движущийся предмет. Приподнявшись, он присмотрелся внимательнее. Действительно, так оно и было. Предмет был довольно большим
Как бы там ни было, нужно было срочно решать, как поступить – остаться лежать неподвижно, стараясь не привлекать к себе внимания, или попытаться спастись бегством. Первый вариант казался более предпочтительным, поскольку сил, чтобы бежать, у Стинова уже не осталось, да и подходящего места для укрытия поблизости не было.
Стинов припал всем телом к земле, стараясь вжаться в раскаленный песок, сделаться невидимым, слиться с окружающим фоном. И в этот момент слух его уловил необычный звук, которого просто не могло быть здесь, в безжизненной пустыне. Звук походил на отдаленное урчание мотора.
Стинов проворно вскочил на четвереньки и вскинул голову. Сорвав с головы повязку, он протер ей глаза, слезящиеся от яркого солнца и напряжения. Когда он снова взглянул вперед, радостный крик, больше похожий на хриплое, сдавленное рычание, вырвался из его пересохшего горла.
Не иначе как от жары у него помутилось в голове! Чем еще можно было объяснить то, что он принял за зверя едущую по пустыне машину!
Стинов вскочил на ноги. Кричать он не мог и только подпрыгивал на месте и остервенело размахивал над головой руками.
Его заметили – машина несколько изменила направление движения и теперь ехала прямо на него.
Стинов в изнеможении опустился на песок. Шальная радость от внезапного спасения стерла все остальные мысли. Поэтому-то он и не сразу осознал то, что едущая по пустыне машина означала, что на Земле продолжали жить люди! И совсем уж не занимал его вопрос, что за нужда занесла людей в это забытое богом место?
Машина была уже совсем рядом – открытый джип армейского образца с облупившейся на солнце краской.
Джип остановился в нескольких шагах от Стинова. Один из двух находившихся в ней людей, одетых в наглухо застегнутые серебристые комбинезоны, выпрыгнул из машины и подбежал к Игорю. Стинов смотрел на него и только глупо улыбался потрескавшимися губами.
– Эй, вы как тут оказались? – удивленно спросил Стинова незнакомец.
Произношение у него было не совсем обычным, но язык был Стинову понятен.
– Оттуда, – ответил он и махнул рукой в сторону Сферы. – Вода у вас есть?
Оставшийся в машине кинул своему напарнику флягу. Тот открыл ее и протянул Стинову.
Фляга была холодной на ощупь. Стинов приложил горлышко к губам и с наслаждением сделал три небольших глотка ледяной, показавшейся ему необыкновенно вкусной воды. От холода заломило зубы, и Стинов, отстранив флягу от губ, перевел дух.
– Так как вы сюда попали? – снова спросил Стинова незнакомец. – Где ваша машина?
– Там, – снова махнул рукой Стинов. – Возле Сферы.
– Сломалась?
– Разбилась вдребезги.
– Вы из Исследовательского центра? – Человек окинул Стинова оценивающим взглядом. – Одежда у вас какая-то странная.