Режим бога (Последний шаг)
Шрифт:
— А я всегда думала, что отцу на нас с мамой начихать. Честно, в глубине души я так и думала, хотя делала вид, что мне все равно. Классический случай для психолога, да?..
— Я не психолог. Все, мы прибыли, выходим.
Форгос надел на плечи большой рюкзак и подставил локоть Нэфри. Та уже могла передвигаться на собственных ногах, для равновесия цепляясь за своего спутника.
Бросив машину у входа на какое-то мрачное предприятие, они прошли внутрь.
— Что это за завод? — спросила девушка, разглядывая непонятные конструкции и
— Это не весь завод, а только его часть. Здесь выпускался определенный вид деталей для устройств космического назначения. Таких заводов в Кемлине пять, два из них не на территории Тайного Кийара. Хуже, что здесь есть предприятие, где работали с радиоактивными веществами. Даже если нам повезет и эта комета сотрется в верхних слоях атмосферы или же с ней произойдет еще что-то разрушительное, есть опасность, что землетрясение от взрыва повредит изоляцию контейнеров и начнется незаметное заражение…
— Зачем же все это строилось здесь?
— А какая разница? На поверхности такое предприятие было бы разве менее уязвимым для камней с неба?
Шли они очень долго, пока не забрались на подозрительный склад. Здесь все лежало в таком хаосе, что это наводило на мысли об отводе глаз от основного. И Нэфри увидела это основное. Здешний ТДМ мало чем отличался от ТДМ в Пирамиде Путешествий. Она как будто только что побывала там — и теперь снова стоит у похожего устройства.
— Ты мне хотя бы скажи, куда спрятала эту шкатулку, лукавая?
— Не скажу! — отрезала девушка, взбираясь на диск.
Форгос расхохотался.
Едва они пропали с возвышения, страшный грохот сотряс подземный город. Это рухнули на Агиз два осколка погибшей Аспарити. Один упал над тем местом, где был ТДМ, погребая под слоями сплавившегося песка завод и все его содержимое, а второй отнесло далеко в пустыню, где он не причинил никакого вреда никому, кроме змей и скорпионов. От яростного сотрясения Тайный Кийар обрушился сам в себя вместе с древними башнями, которые когда-то не успела уничтожить артиллерия кавалера Сотиса.
Элинор ориентировался по карте, появившейся совместными усилиями Хаммона и Ту-Эла, которые по памяти воспроизводили схему подземного города.
Неразбериха что на восточном, что на западном берегах Ханавура была дикой. Люди зачем-то жгли костры, время от времени кто-то стрелял, а машиной Дэсвери, которую телеведущий отдал для этой поездки Элинору, никто ни разу не заинтересовался, только при въезде на мост кто-то из офицеров оцепления заставы взглянул на лицо водителя и отсалютовал, пропуская без малейшего промедления.
Глазам Кристиана предстал опустевший город, и лекарь поехал на поиски больницы — ее местонахождение прорисовал Эгмон-Птицелов. Следы пребывания Нэфри могли обнаружиться только там. Элинор надеялся, что эвакуировались еще не все и у кого-то можно будет выпытать, где искать девушку из восточной части Кийара.
Он
Элинор выехал наружу. Ему хотелось проверить одну догадку, но он не знал, как проехать к заводу Хаммона по внутренним коридорам, и решил поискать другую дорогу.
Тревога, почти переходящая в панику, нарастала. Если бы не Нэфри, он мчал бы отсюда прочь сломя голову.
Боковое зрение уловило что-то странное чуть выше линии горизонта. Солнца там быть не могло, оно сейчас стояло в зените, и разум отреагировал мгновенно. Элинор выглянул в окно. По небу летели два пылающих шара, быстро снижаясь и оставляя за собой дымные следы.
Он успел сделать главное — вылетел из машины и включил над собой купол ОЭЗ, когда сам автомобиль подбросило взрывной волной и перенесло через него, словно игрушечный. Элинор как стоял на одном колене, так и продолжал стоять, в оцепенении наблюдая гибель древнего города пустыни Агиз. И вместе с городом в никуда низверглась его последняя надежда вернуться из этого мира к себе домой.
7. Завещание Гельтенстаха
Вечер накануне отъезда Та-Дюлатара прошел за ужином, который велел устроить чудаковатый Сэн Дэсвери. Это было одновременно и прощание с умершим Бемго, и возможность побыть всем вместе. Гости Дэсвери как-то неожиданно быстро сроднились, будто знали друг друга много лет, и никто этому не удивлялся. Наверное, правы те мудрецы, которые говорят, что общая беда сближает людей…
Агатти Иссет говорила мало. Девочки-горничные поначалу глядели на нее с опаской, но через несколько часов знакомства привыкли к ее суровому виду, стали спрашивать женских советов и даже сумели — без сомнения, подученные хозяином — немного отвлечь ее от переживаний за дочь. Она даже улыбнулась, когда профессор Йвар Лад, поднявшись со своего места, произнес путаную речь, в финале которой признал, что был несколько не прав по отношению к Рато Сокару и остальным «романтикам от истории». Сузалиец открыто, по-детски, засмеялся и пожал ему руку прямо над овощным пирогом, который все тут же поименовали «Пирогом примирения».
— Одним словом, мэтр Сокар, что-то в ваших сумбурных работах все-таки есть, — окончательно смутившись, не преминул поддеть Лад и отгородился ото всех своей тарелкой.
— Можете не верить, но я действительно польщен, — отозвался Сокар и осторожно поглядел на госпожу Иссет.
Та лишь развела руками, показывая полное согласие с коллегой. Она часто посматривала на Та-Дюлатара и никак не могла поверить, что это вовсе не друг ее погибшего мужа, а человек из чужого мира. При этом поверить в само существование чужого мира ей было проще.