Режим бога. Экспансия Красной Звезды
Шрифт:
– Что…?!
Мне стоило в этот момент огромного труда не споткнуться и удержаться на ногах
– А ты разве не знал? Вся Москва уже говорит об этом…
– О чем «об этом»?
– Ну… что они месяц назад снимались вместе в фильме на юге, и там у них случился бурный роман.
– А ты уверен?
– усмехаюсь я - Вон про Зыкину тоже слухи ходят, что она любовница Косыгина, но ведь это бред.
– Нет! — смеется Алексей — Про Альдону и Колю это точно! У нас в редакции есть одна мадам - Серёгина, у нее все сплетни проверенные перепроверенные. Еременко два дня назад сам рассказывал
– Знаешь, я не слежу за личной жизнью своих сотрудников, мне как-то некогда такой ерундой заниматься! – отшучиваюсь я.
Роман?!!! Скрежет моих зубов был, наверное, слышен даже в Ялте. А уж как я от ярости не снес камин в холле - вообще одному богу известно. Так вот на что мне Роза Афанасьевна намекала... Старая сплетница! А эта предательница белобрысая… я же доверял ей, как самому себе! И главное - с кем?! С этим смазливым самовлюбленным хлыщом, у которого к тому же в Москве жена и ребенок! Значит, не устояла, решила пополнить его донжуанский список… Ну, Алька… как же ты могла, а? Я же тебя так…
Как простился с журналистом не помню… Почувствовал вдруг резкую боль в грудине и начал задыхаться. Да еще и свет в холле кто-то резко выключил...
Пришел в себя уже в мастерской у Львовой. Сижу почему-то на стуле в расстегнутой на груди рубашке, на лбу холодный компресс, рядом хлопочут перепуганные тетушки
– Ох ну, слава богу! Лешенька, не нужно в скорую звонить, очнулся наш мальчик!
– Витька, напугал-то как…!
Лицо Татьяны Леонидовны испугало меня ничуть не меньше – глаза безумные, длинные пряди челки упали на лицо, губы дрожат, а стакан с водой в ее руке ходуном ходит. Вода видимо для меня предназначалась, но сейчас Львова сама ее на автомате и выпила, стуча зубами о стекло.
– А… что случилось-то, вы чего так все переполошились?
– хриплю я
– Чего?! Ты еще спрашиваешь? – возмущается наш модельер – Вить, ты же в обморок в холле грохнулся! И хорошо еще, что по стене сполз, а не лицом вниз упал!
– Я?! В обморок?! Да ладно…?!
– недоверчиво качаю головой - Что я вам – кисейная барышня, чтобы в обмороки падать? Я же спортсмен, здоровый, как бык!
Ощупываю себя, вроде все ребра целы. Да, что за хрень-то со мной приключилась? А Львова уже пришла в себя и теперь сверлила меня недовольным взглядом, сложив руки на груди. Рядом с ней грозно сверкал глазами Мамонт
– Допрыгался?! Думал, железный? – возмущается Татьяна – Вить, ты когда вообще последний раз нормально высыпался, а?! Сколько можно на себя взваливать?
– Вот именно! – поддержал ее бывший любовник. Или еще не совсем бывший? Вон как они слаженно дуэтом выступают!
– В Штатах ты тоже на сцене падать собрался, на радость ихним журналюгам?
Я фыркаю на лехины слова и снимаю со лба компресс – мокрое полотенце согрелось и почти уже высохло. Душно сегодня. На улице жаркая безветренная погода, в помещении даже открытые окна не спасают. Да, и как их откроешь, если за ними постоянно толпа фанатов. Нет, что-то мне и, правда, нехорошо…
Пытаюсь подняться со стула, но рука Мамонта быстро меня перехватывает и возвращает на место
– Сиди уже, герой! Сейчас опять завалишься.
– Не завалюсь. Лучше скажи, кого ты уже оповестить успел, и какого хрена
– А мы что – должны были спокойно смотреть, как ты богу душу отдаешь? Ты себя со стороны-то видел…?
Он мстительно разворачивает меня вместе со стулом к большому зеркалу, висящему на стене. И от этого движения перед глазами снова все кружится и плывет. Из зеркала на меня смотрит бледное осунувшееся лицо с взъерошенными как у попугая волосами. Да уж, красавец писанный… нечего сказать. Краше только в гроб кладут!
– Понял о чем я? – тычет Мамонт пальцем в зеркало – и ты с такой рожей в Японию собрался лететь?
– А что? – пытаюсь я свести все к шутке – испугаются и глядишь, сами от южных островов откажутся!
– Смешно тебе да? – разозлился друг – Сейчас же встанешь и поедешь домой отсыпаться, понял?!
– …Лех, у меня здесь еще есть дела – вздыхаю я – которые надо закончить до Японии.
– У тебя сейчас одно дело – не сдохнуть до Японии!
– Вот именно! – поддакивает ему Львова – Григорий Давыдович и без тебя здесь разберется.
Общими усилиями и угрозами они все же выпихивают меня домой. Единственное, что мне удается – взять со всех обещание молчать о моем обмороке. И лишь в машине я вспоминаю, что случилось перед тем, как я потерял сознание – Алька. Что ж… женское предательство для меня не ново, просто именно от нее никак этого не ожидал. И как же все не вовремя…
Глава 5
Первым кого я увидел, усаживаясь утром в служебную Волгу, был мой главный бодигард, которого Веверс отстранил от работы после прокола в Японии. Морда у него невозмутимая, словно и не исчезал никуда на целый месяц, командует своими подчиненными с прежней уверенностью. А те и рады его возвращению. Я подмигнул Славке с видом заговорщика, в ответ удостоился усмешки и благодарного кивка – он явно был в курсе моего заступничества перед генералом. Что ж… Вячеслав, конечно, не Сергей Сергеевич, с которым я чувствую себя, как за каменной спиной, но и не какая-нибудь темная лошадка, от которой вообще не знаешь чего ждать. Упертый он, конечно, но мы столько уже вместе пережили…
….Япония встречает нас ясной солнечной погодой, а температура воздуха в Токио, несмотря на раннее утро, уже выше, чем в Москве. Плюс влажность. Дышать совсем нечем, ступив на трап, я словно в парилку попал. Одна радость – самолет был полупустым и я выспался на неделю вперед. Вечером после возвращения со студии сразу дома лег, и потом еще продрых весь полет до Токио, заняв сразу несколько кресел. Сквозь сон лишь слышал, как Вячеслав прикрыл меня от стюардессы, когда та попыталась разбудить, предлагая ужин.
Правда уснул в самолете далеко не сразу, все ворочался и ворочался, стараясь отогнать тоскливые мысли. А они лезли и лезли в мою голову. Может, стоило позвонить Альдоне на следующий день и просто поговорить с ней - спросить: что, черт возьми, происходит?! Но мне всегда казалось, что выяснять отношения по телефону - это глупо и не по-мужски. И если совсем уж честно, то я боялся услышать от нее, что это правда, и сорваться, устроив безобразный скандал. А после такого нам уже пришлось бы расстаться - работать вместе стало бы невозможно.