Режим бога. Эпоха Красной Звезды - 4
Шрифт:
– Ты дурак!? – Вера ударила меня по руке – Не смей шутить про такое. Я еще не готова рожать. Тем более от тебя.
– А чем я плох?
– А чем хорош? Бегаешь за каждой юбкой, семья тебе не нужна
Вот как разговор пошел. Сети расставлены – ждут своей жертвы.
– Я не говорю, что ты безнадежен – пошла на попятную Вера. Взяла меня под руку, провела пальцем по щеке. От этого у меня просто огонь в жилах полыхнул – Наш коллектив над тобой возьмет шефство. В моем лице!
– Ах, ну если в твоем… - я осторожно освободился – Зови всех в репетиционный зал, сейчас сделаю объявление.
Когда сотрудники собрались
– Товарищи! Минутку внимания. Завтра я срочно улетаю в Кёльн. Тише, пожалуйста. Да, на чемпионат Европы. Да, Татьяна Геннадиевна, по боксу. Нет, я буду беречь свое лицо. Впереди у нас несколько зарубежных гастролей. Сейчас Григорий Давыдович прорабатывает с партнерами все детали. Поэтому, Николай, максимальное внимание концертной программе. Прогоните с девушками все песни – как на английском, так и на итальянском языке. Возможно, кое-кто, уже подзабыл слова. Нет, я ни на кого не намекаю. Очень хотелось бы ошибиться. Татьяна Леонидовна, прошу подготовить эскизы для новых костюмов. Мы должны вновь поразить взыскательную публику. Свежие песни? Будут. Есть несколько идей. Товарищи. У нас были тяжелые времена. Сначала теракт в Лондоне, потом смерть Леонида Ильича. Мы с честью прошли эти испытания и теперь должны доказать руководству, что мы по-прежнему лучший музыкальный коллектив страны.
Да, именно так. Стесняться не будем, планка задрана максимально высоко. После мотивационного спича, я иду в кабинет. Беру спутниковый телефон, который у меня еще пока не отняли, смотрю на часы. В Лондоне уже день, можно звонить.
Набираю домашний номер Джорджа Лукаса, выданный мне Гором. К телефону долго никто не подходит, потом слышу его сонное «Ало…». А, ну богема у нас до обеда дрыхнет.
– Здравствуйте Джорж. Это Виктор Селезнев. Помните, мы с вами встречались в Лондоне на съемках?
– А, да помню. Как поживаешь?
– Отлично. Как вы?
– Тоже неплохо. Ты, наверное, звонишь узнать, что я решил с трейлером на твою песню…?
– Да бог с ним, с этим трейлером… Найдем мы этой песне и другое применение. Я звоню вам с новым предложением. Джорж, как вы посмотрите на то, чтобы написать сценарий по событиям, произошедшим в Савойе? Съемки Звездных войн, я так понимаю, уже заканчиваются, дальше предстоит монтаж и озвучка, так может найдете время для нового проекта?
– Хочешь стать моим соавтором или исполнить главную роль? – я слышу, как Лукас хмыкает
– Бросьте, ну какой из меня писатель или актер! Я всего лишь музыкант. Зато я могу стать вашим личным консультантом, ведь лучше меня никто не знает, как все там происходило на самом деле.
– Предложение заманчивое... Но в ком жанре ты видишь этот фильм? Боевик?
– Скорее фильм в стиле экшн. Блокбастер с небольшим социальным подтекстом.
– Это сейчас актуально. Уже есть идеи?
– Конечно. Смотрите. В фильме будет один главный герой. Американец, прототипом которого послужит конгрессмен Магнус. Но наш герой не будет, ни конгрессменом, ни сенатором, это слишком прямая параллель и Уорену это может не понравиться. Пусть он будет просто сотрудником Госдепа. Герой приезжает в Лондон по делам службы. Останавливается в отеле. Случайно за обедом он садится рядом с молодым русским певцом, на которого открыли охоту террористы. И все, кто находятся в ресторане, становятся заложниками. Там люди самых разных национальностей
– Хорошо… Но все два часа показывать только зал ресторана?
– Зачем? В начале фильма мы покажем, как судьба собирает их всех в одном месте. Как летит в Лондон ГГ, прощаясь в Вашингтоне с семьей. Как прилетает на гастроли русский певец, как он тренируется по утрам и репетирует, как проходит его концерт на Уэмбли. Тут мы можем использовать кадры с нашего концерта. Понимаете, они все очень разные. Но в силу обстоятельств, все становятся заложниками.
– Так, все заложники у нас хорошие, а все террористы плохие?
– Нет. Мы покажем, что и террористы тоже все разные. Есть среди них идейные, а есть и негодяи, которые порой становятся настолько неуправляемыми, что все идет в разнос. Команду им дали только припугнуть русских, чтобы они убрались из Лондона и не вмешивались в политический расклад перед выборами. Но у этих террористов левая рука не знает, что делает правая. Каждый хочет стать героем, и у каждого есть своя личная цель. Конкретно эта группа хочет любой ценой освободить своих товарищей из тюрьмы, а поэтому ломает все планы руководства.
– Ты хочешь, чтобы твой русский в конце подружился с американцем?
– Ну, да. А что им делить-то? Они целый день сидят рядом под дулами автоматов, прикованные наручниками. Никто не мешает им разговаривать. Вот они и говорят.
– О чем?
– О самом разном. Мне Уорен рассказывал о семье, своих детях. Я ему о маме и дедушке. О концерте, который прошел с огромным успехом. Поверьте, Джорж, когда твоя жизнь висит на волоске, ты уже не рассуждаешь о высоких материях или о том, чем русские отличаются от американцев. Ты думаешь о людях, которые ждут тебя дома, ты мечтаешь увидеть их и обнять.
Лукас молчит несколько секунд, потом спрашивает
– Было страшно?
– Очень. И не верьте тому, кто скажет, что не боялся. Когда на твоих глазах убивают человека, ты понимаешь, что можешь стать следующим. И ты абсолютно беззащитен перед этим фактом.
– А если мы усложним? – я прямо слышу как начали работать шестеренки в голове Лукаса – Если один из заложников, например, американец – сможет бежать. Террористы ловят его в здании, перестрелки, погони…
О…па! Эдак, мы снимем Крепкий орешек. На девять лет раньше первой части. Легендарный фильм. Собственно, а почему бы нет? Лукас заинтересовался, ему тоже нужно приложить руку.
– Хорошая идея, Джордж. Включу ее в сценарий.
– Отлично. Тогда жду наброски сценария и будем уже предметно обсуждать будущий фильм. У тебя, кстати, уже есть название для него?
– Разумеется. Die hard
Лукас засмеялся.
– Скажи, …а кого ты сам видишь в главных ролях?
– Не знаю… Наверное Гарисона Форда или Клинта Иствуда. Это должен быть 100% американец без слащавой красоты. Мужественный, но не героический Джеймс Бонд. Понимаете, героем он становится по необходимости, а не из-за того, что он крут по жизни. В жизни он обычный человек.