Режиссер. Дилогия
Шрифт:
— Потому что это статус, которому ты должен соответствовать, — не сдаётся советская торговля, — И вообще, это по-детски — праздновать день рождения дома.
— Для меня это в первую очередь сугубо личный и семейный праздник, — пресекаю дальнейшие споры.
Зачем мне тратить прорву денег, как это принято в нынешнем Союзе среди некоторых товарищей? Я тут на подарки к Новому году истратил свои последние резервы. Попытался объяснить жене, что работы стало больше, шабашек нет, и моя нынешняя зарплата просто слёзы. Выплаты за плакаты и календари должны поступить немного позже.
— Правда, что ты отказался от иностранного гонорара? —
— Это вложение в будущее. Большая часть денег пойдёт на оборудование, на котором можно снимать качественные фильмы. А сертификаты ещё будут, не переживай. Мы же не голодаем. Да и зачем тебе вторая шуба или третья пара сапог?
Очень странный разговор, которого у прежнего Лёхи с женой никогда не было. Кто-то хорошо так накрутил Зою, что она начала устраивать подобные сцены. Да и не нуждалась семья никогда. Это сейчас временный период безденежья, который надо просто пережить.
— И когда твои вложения начнут давать прибыль? Не слишком ли странно тратить собственные деньги на оборудование, которое могут и не купить? А от второй шубы я бы не отказалась, вернее, дублёнки, тем более импортной. Это тебе никогда ничего не нужно. А вообще, я устала ждать, Мещерский. Пока выйдет новый фильм, затем все эти выплаты и так далее. Года два жить на твои сто двадцать рублей. Или за лекции в Минске, куда ты со своей Пузик собрался, тебе миллион заплатят?
Вот что ей ответить? Я через пару лет планирую лето проводить на курортах Франции или Италии. Ну, пусть через три года максимум. И шубами с сапогами я её завалю, как и девочек. Мне просто нужен покой и надёжный тыл. Жёны декабристов ехали в далёкую Сибирь за своими мужьями, и показывали образец мужества. А тут, одна отлично живущая фифа не может год подождать. Разве это тяжело? Не могу я понять баб, хоть убейте. Ведь поддерживать своего супруга — прямая обязанность, впрочем, как и наоборот. Или кто-то настолько хорошо проехался Зое по мозгам, что я вижу перед собой иного человека?
В итоге, мы отлично посидели на работе, без особого фанатизма. Понравилось, что вроде начался складываться определённый коллектив единомышленников, это, не считая старых кадров. А вот дома день рождения прошёл как-то скомкано. Приехали тесть с тёщей, посидели часа три и отбыли по своим делам. Самсона с Пузик я приглашать не стал, так как уж очень агрессивно к ним настроена Зоя. Зато хорошо провёл время с близняшками. Мы чуть не до ночи пели популярные сейчас песни, пока жена не погнала всех спать. Мне лично такой праздник нравится, но у кого-то иное мнение.
— Знаете товарищ Мещерский, а ведь я сначала подумал, что вы несерьёзный человек. Эдакий баламут.
Сидим в пансионате Белорусского ЛКСМ и немного выпиваем с его лидером. Встретили нас отлично и весьма радушно. Пузик поселили в отдельный номер, а нам с Самсоном предоставили двухместный. Приехали мы на московском поезде утром. Белая «Волга» доставила московских гостей по назначению. Я аж удивился от подобного уровня сервиса. Так как мы решили пробыть в Минске пять дней, то первый из них посвятили банальному отдыху. И ещё подготовке к циклу из трёх лекций, которые нам организовал товарищ Жабицкий.
Я чутка вздремнул, в отличие друзей, умотавших к родне Оксаны. Далее продегустировал местную еду и остался вполне доволен белорусским общепитом. После
— Излишняя эмоциональность и обострённое чувство справедливости тому виной, — отвечаю партократу, — Оксана Ивановна действительно хорошо пишет. В этом уже могли убедиться местные читатели и ваши маститые писатели, которые дали ей путёвку в жизнь. А недавно она вышла на всесоюзный уровень. Вы бы знали, что творится в редакции «Юности», куда начали приходить сотни телеграмм и писем от благодарных людей. Ведь её адреса никто не знает, вот люди и пишут в издательство. Её рассказ зацепил наш народ, и можно смело сказать, что на советском небосводе взошла новая литературная звезда.
— Ваш рассказ, — уточняет Жабицкий, усмехнувшись, — Вы постоянно двигаете вперёд других людей, с которыми работаете в соавторстве.
— Я просто физически не успеваю заниматься всеми делами, — совершенно искренне отвечаю Геннадию Николаевичу, — Фильм, сценарий к новому проекту, плакаты, календарь и рассказы, а ещё планируется полноценный роман. Вот потому и распределяю дела между своими друзьями. Если есть интересные идеи, то их надо воплощать в жизнь здесь и сейчас. Думаю, у нас неплохо получается.
Вот ради этого и стоит работать. По крайней мере, в сфере искусства. Сотни горящих глаз молодых людей и переполненный актовый зал БГУ, заставили занервничать даже меня. Пузик вообще поплыла, как и Самсон. Пришлось приводить друзей в порядок. Объяснило, что это же будущие и нынешние поклонники. Чего их бояться?
В президиуме сидел проректор по учебной части и местный комсомольский вождь. Мы с Жабицким вчера решили не усложнять ситуацию излишним официозом и организовать реальное общение со студентами. Пусть задают животрепещущие вопросы и получают такие же ответы.
А ведь народ действительно читает. Для меня это просто поразительное открытие, хотя знал об этом раньше. Рассказ вышел менее месяца назад, а его уже умудрилась прочитать половина грамотной молодёжи страны. Понятно, что речь не о деревнях и прочих аулах, но люди совершенно искренне приняли новое произведение. Плохо, что частично это от общего отсутствия альтернативы. Ну нет сейчас достаточного количества писателей, работающих в жанре детектива.
Естественно, наиболее тепло встретили Оксану, она всё-таки своя. Но и нам с Самсоном досталась порция аплодисментов. Часть наших работ была размещена прямо в здании университета и поэтому студенты понимали, о чём идёт речь. Хотя многие знали про московскую выставку и её успех.
Долго рассусоливать не стали и каждый из нас обратился к зрителям с короткой речью. Только товарищ проректор выдал какую-то монументальную хрень в лучших традициях марксизма-ленинизма. Спрашивается, зачем? Людей пригласили по линии республиканского комсомола, наверняка проверили. Сиди и молчи, ну скажи пару приветственных слов гостям. Думаю, именно так у людей началась апатия к тому, что им говорят с трибуны. Ладно бы ещё по теме прошёлся, так ведь нет, налили столько воды, что я чуть зевать не начал. Благо комсомольский вожак оказался менее навязчивым или более чутким, но народ долгими речами не мучил.