Резидент на поводке
Шрифт:
Парочка покинула магазин и уселась в солидную черную машину. Перед тем как бросить орфографический словарь на заднее сиденье, Леня Маркиз пролистал его и присвистнул от приятного удивления:
– Ну надо же! Пятьсот баксов отвалила Римма Романовна! Все, Лолка, перехожу в ревизоры по чистоте русского языка. Двадцать минут работы – и такая прорва денег!
– Да? – отозвалась Лола, морщась и снимая парик. – А мои испорченные волосы? Ужасно неудобный парик, натер шею и уши! И думаешь легко изображать походку больной обезьяны?
– А я думаю – чего это ты так ходишь? –
– Для полной достоверности образа.
– Ну, тебе, конечно, виднее, – согласился компаньон и тронул машину с места. – Время дорого, давай-ка прощупаем пока начерно этого Кусачкина. Что-то мне подсказывает, что это именно тот человек, кто нам нужен...
* * *
Едва двери магазина закрылись за суровым ревизором и его бойкой спутницей, Римма Романовна набрала номер своего непосредственного начальника.
– Лева, – проговорила она по привычке вполголоса, хотя никого, кроме нее, в кабинете не было. – К нам сейчас эти приходили... из комиссии по русскому языку. Наезд был грамотный, по всем правилам, но я отмазалась, до акта дело не дошло. Я им заплатила по среднему тарифу, пятьсот...
– Какая еще комиссия?! – рявкнул Лева. – Какой еще русский язык? Ты что – решила за мои деньги в лохотрон поиграть? Тебе что – работать в магазине надоело? Так я тебе могу посодействовать! На твое место знаешь какая очередь?
Дверь отворилась с негромким зловещим скрипом.
Андрей вошел в комнату шефа.
В комнате было темно, только одна свеча на узком высоком шкафу озаряла ее неровным дрожащим светом.
Шеф сидел в своем знаменитом кресле, положив пухлые руки на подлокотники, и смотрел на вошедшего мрачным неприязненным взглядом. На коленях у него восседал огромный черный кот, едва различимый в зловещем полумраке.
– Вызывали, шеф? – спросил Андрей сиплым от волнения голосом.
– Вызывали, – ответил вместо старика кот и плавно, тяжело соскочил на пол.
Андрей испуганно взглянул на кота и попробовал перекреститься, но рука не слушалась его – казалось, она была налита свинцом.
– Ты что это задумал? – отчетливо проговорил кот, и усы его угрожающе вздыбились. – Не сметь в моем доме креститься! Всю рожу расцарапаю!
Кот сделал пару шагов навстречу гостю, вдруг уселся на пол, подогнув хвост, и принялся умываться.
Андрей осторожно перевел дыхание и снова взглянул на шефа. Старик смотрел на него пристальными немигающими глазами, и от этого взгляда ледяной холод охватил все существо Андрея.
Не говоря ни слова, шеф поднял правую руку и повелительно указал ею на черный шкаф – тот самый, на котором стояла горящая свеча, едва разгонявшая царящий в комнате мрак.
Словно повинуясь этому жесту, кот неожиданно легким прыжком взлетел на шкаф и уселся рядом со свечой, которая даже не покачнулась. Только теперь, приглядевшись, Андрей понял, что шкаф – вовсе и не шкаф, а стоящий вертикально черный гроб.
– Догадался? – насмешливо проговорил кот, свесив голову со шкафа... то есть с гроба. – Понял теперь, что тебя ожидает?
Шеф щелкнул пальцами короткой пухлой руки, и
Внутри гроба стоял высокий мужчина средних лет, до глаз заросший кудлатой нечесаной бородой. Одет он был в грязные лохмотья бомжа, только на ногах красовались чистые белые тапочки из магазина похоронных принадлежностей.
– Поднимите мне веки! – проговорил покойник.
– Это из Гоголя! – прокомментировал кот и протянул сверху лапу. Лапа неожиданно вытянулась, мазнула по закрытым глазам покойника – и веки его действительно поднялись.
Однако вместо глаз под ними оказались пустые черные провалы глазниц. И эти пустые глазницы уставились на трясущегося Андрея.
– Тебя заказали! – прохрипел мертвый рот бомжа.
Андрей вскрикнул от ужаса и попятился к двери.
– Понял, что тебя ожидает? – промяукал кот.
– Понял, что ожидает? – повторил за ним покойник.
– Понял? – ухнул деревянный филин, восседавший на спинке кресла, и с тяжелым шумом расправил крылья.
– Мама! – вскрикнул Андрей, медленно пятясь.
Ему хотелось броситься наутек, но страшно было повернуться спиной ко всем этим жутким порождениям мрака.
– Мама! – повторил он слабым голосом.
Филин тяжело взлетел, гулко хлопая деревянными крыльями, поднялся к потолку, сделал круг вокруг люстры и, грозно ухая, устремился вниз, на Андрея. Молодой человек попытался отмахнуться от него, заслонить руками лицо – и тут боковым зрением увидел, как угольно-черный кот сорвался с крышки гроба и огромным прыжком перелетел всю комнату...
В следующее мгновение мягкая, удушливая, беспросветная тяжесть навалилась на него, и он понял, что проклятый кот приземлился прямиком ему на голову...
Стало трудно дышать, темнота сделалась непроглядной.
Андрей попытался сбросить проклятого кота, чтобы перевести дыхание...
И проснулся.
В первый момент ему показалось, что страшный сон продолжается – ему было все так же тяжело дышать, и перед глазами царила прежняя тьма. Однако, придя в себя, он понял, что во сне засунул голову под подушку и именно ее душная тяжесть навалилась на него.
Он сбросил подушку и сел в кровати.
Сердце билось как загнанное. Влажные от пота простыни сбились в комок. Андрей кое-как отдышался, взглянул на будильник.
Все равно уже пора вставать.
Он попытался вспомнить, какой сегодня день.
Голова после пережитого во сне кошмара работала тяжело, и он с огромным трудом сообразил, что пятница.
Скверно. Сны на пятницу – вещие.
Андрей попытался отбросить эти глупые суеверия.
Ведь он учился психологии, изучал происхождение всех этих дурацких предрассудков – веры в хорошие и плохие приметы, в вещие сны... он знал, что они происходят от неуверенности в себе, от психической неуравновешенности. Его университетский приятель зарабатывал на этом неплохие деньги, втолковывая разную психологическую чушь своим клиентам, которых он называл учениками, а они его – Доктором. Андрей понимал, где находятся корни этих предрассудков, но сам продолжал верить в них...