Резидент, потерявший планету

Михайлов Рафаэль Михайлович

Эрбо Кяй, прятавшийся за женской юбкой от службы в армии и нашедший со своей любовницей приют у него, у Ильпа, был тоже убит во время грабежа хутора Тильга в окрестностях Каарма. Но кем? Самим Ильпом. На этот раз автомат в руке главаря не подвел — подвело мимолетное сходство вдруг метнувшегося Кяйа с кем-то знакомым по допросам в милиции. Когда не стало Кяйа, Лаура Куузе заявила, что ей нечего больше делать в лесу, она жила ради любви, ушел Кяй — ушла любовь. Ильп уговаривал, грозил, но однажды женщина исчезла. Старого Туула «увели» у Ильпа из-под самого носа. И увел его родной племянник, вызванный чекистами с

далекой дальневосточной службы. Он объяснил дяде, что все его иллюзии о переезде в Швецию бред, а ему дается, может быть, последний шанс выбраться из опасной игры. Знал старик, что кое за что придется ответить, но знал и то, что Ильп не очень долго терпит в отряде старожилов и людей пообразованнее и подальновиднее себя. Гибель Аренда Метса ему на многое открыла глаза. И он ушел.

Да, приходят новые люди. Явился в банду и Феликс Вахемяэ, который заменил ему для «хождения» сбежавшего партнера. Простой паренек, из крестьянской семьи, тихий ремесленник, как говаривал Ильп, выше навозной кучи нос не задерет. Такие его устраивали, но это не лесные братья первых послевоенных лет.

Все это пронеслось подобно вихревому потоку, пока он приглядывался к этому Рудольфу Илу, его рослой крепкой фигуре, хорошей осанке и красивой аккуратно подстриженной русой бороде. Представил своих спутников — Феликса и Реэт. Протянул руку, сразу почувствовал себя в тисках великана, хмыкнул:

— Гляди ты, какие у вас на материке водятся… Что у нас на островах ищете, лесные братья? Может, угри у наших берегов жирнее?

— В Эстонии за жиром еще по свету не гоняются, — с достоинством ответил Рудольф.

Главарь банды вскинул голову, повернулся, тяжело ступая, зашагал назад в рощу, через пять шагов остановился, махнул всем рукой: мол, чего стоите, следуйте за мной.

Разговор Ильп продолжил сам, и довольно остро:

— Так вот, Рудольф Илу, надо бы вам поначалу объяснить этому островному простаку Ильпу, каким образом чекисты не ухлопали вас вместе с Вяэрси. Чего не сделали они — успею, имейте в виду, я.

«Раз на «вы» — так на «вы», — решил для себя Рудольф Илу. — А поначалу спесь я с тебя, недоумок, собью». Пригладил бородку, начал:

— Власти обидели моих лучших друзей, Ильп. Я говорю об Оясоо. Потом спохватились, не всех же стричь под одно… А с Вяэрси мы братались кровью. Еще подростками. Много Рихард для меня сделал, да и я не оставался в долгу. Продукты в его отряд завозились через меня…

— Слушок появился, — испытующе процедил Ильп, — клял тебя Рихард за что-то.

— И средь братьев бывают размолвки, — невозмутимо ответил Рудольф. — Приезжали к нам разные люди, и все по-разному говорили. Господин из Эстонского комитета велел колхозные посевы жечь, господин из Загранцентра — нападения на сельских активистов участить. А я посоветовал Рихарду на время притаиться, чуял, что нас загоняют. И сам бы попал с ними в силок, да случилось так, что господин Казеорг — слыхивал про такого? — чтоб сбить парней из НКВД со следу, подсунул мне пригласительный билет на уездное совещание по полеводству. Хорошо, Туул предупредил о вашей осторожности — пригласительный билет при мне. Нужен? Как раз, пока я на совещание ездил, Вяэрси и обложили.

Полез в нагрудный карман куртки, извлек картонку, подождал, пока Ильп посветит себе фонариком, прочтет в сумерках, сверит в уме даты.

—

Там мое выступление внизу обозначено, — добавил Рудольф и вдруг, после этой спокойной тирады, жарко выдал главарю: — Но ежели ты еще раз, вожачок, мне пулей пригрозишь, я первый стрельну. Это заруби на своем горбатом носу!

Ильп вскочил, хотел взяться за оружие. Туул отвел его руку:

— Прав он, Ильп. Не горячись, прав он.

— Прав? — тяжело дыша прохрипел Ильп. — Пришел проситься ко мне и с этого начал совместное дело?

— Не он начал, Ильп, а ты.

— Я проверяю. Имею на то право.

— Он не меньше тебя по лесу шастал, — Туул не уступал. — И проверять надо умом, а не угрозой. Илу хорошо ответил, и пригласительный билет его не подделка. Есть отчеты в газетах.

Ильп долго молчал, прислонился к дереву.

— Обидчивые вы, на материке, — наконец с иронией продолжил он беседу. — Независимые… А как же с этой независимостью и обидчивостью приказы мои намерены выполнять? Или в моей группе два командира будет?

— Командир будет один, — сухо ответил Рудольф. — Будете этим командиром вы. И приказы командира готовы выполнять. Но не все, как на ладошке. Время нелегкое, многие из нас растеряли своих парней. Бороться, как боролись сразу после войны, — глупо. Окрепла власть, новые пути искать надо. Может, вам самому будет легче, если все главные вопросы нашего братства обсудим вместе — вы, Туул, я… Вызовем к нам Казеорга, человек знающий, у него сильные связи с Западом. Будет вроде коллегии: как у Тыниссона-Багрового, Рандметса. А все приказы — за вами.

И снова Ильп раздумывал, подносил фонарик к пригласительному билету, который все держал в руке, к лицу Туула, Рудольфа.

— Все хорошо, милый, — шепнула Реэт.

— Закрой фортку, — лениво процедил он и повернулся к Феликсу. — Как тебе этот красавчик, по душе?

— А по душе, — резанул Феликс. — Все по правде говорит.

— Ой ли?

— А тогда чего мне от вас нужно? — вмешался Рудольф.

— А шкурку мою повыгоднее продать, — сощурился Ильп.

— Хозяйство у меня справное, хватает.

— А явку с повинной себе облегчить, — продолжал его прощупывать главарь.

— Да какая же явка, ежели я уже давно легализован, — засмеялся Рудольф. — В том-то и штука, папаша Ильп, что руководим мы своими парнями из вполне легального хутора. Была бы охота, стали бы землю вспахивать, а с остальным — под завязку, и никуда ходить не надо.

Ильп оторопел, перевел взгляд на Туула, тот кивнул.

— Другое дело, — немного веселее заметил Ильп. — Мог бы с этого и начать.

«Мы уже перешли на «ты», — отметил для себя Рудольф.

Вскоре после этой встречи Алекс отправил шифрованное сообщение:

«Мой покровитель Планетный Гость, Ваши разъяснения внушили надежду, и я первым из людей сааремааского движения протянул руку для содружества человеку из Вастселийна (Рудольфу Илу) и братьям (Оясоо). Во время визита к ним и мучительно сложного объяснения сначала с ними, потом со Скакуном (Ильпом) я сполна оценил природную сообразительность, выдержку человека из Вастселийна. Признаюсь, наша политическая программа пока расплывчата, а финансы и трещотки (оружие) весьма скудны. Жду встречи, канал связи по тем же дням. Референт».