Резидент, потерявший планету

Михайлов Рафаэль Михайлович

— Хорошо, — согласился после некоторого раздумья Ханг. — Не собираюсь вам портить репутацию. Допустим, произошло недоразумение. Но какого дьявола вам понадобилось приплетать к разговору эту не знакомую мне женщину? Что, она знает меня?

Эрика задумалась, но лишь на секунду, чтобы дать собеседнику еще один шанс, если он — т о т с а м ы й.

— Просто у меня и у Ээвы были одни и те же мысли, взгляды… ну и представления о настоящих мужчинах. — Она улыбнулась. — Видите, как могут не совпадать зрительные впечатления мужчины и женщины.

Он испытующе взглянул на нее, побарабанил пальцами по стойке.

—

Мне очень жаль, госпожа Ярвекюлг, — с легким сожалением сказал он, — но я, как и вы, никогда не завожу уличных знакомств. А теперь я признаюсь вам, что у меня склочный характер, и если я не вызвал сюда ваше начальство, чтобы проучить вас за назойливость, то лишь потому, что увидел на вас медальон редкой работы — пожалуй, двойник того, что я преподнес своей невесте в Осло. Если не секрет, кто удостоил вас этим королевским подарком?

— Был один король, — усмехнулась Эрика. — Его звали Рихо. Теперь, знаете ли, мужчины уже не делают женщинам королевские подарки.

— Догадываюсь, — улыбнулся он. — Итак, мы расстаемся мирно.

Анвельт потом подшучивал над Эрикой и уверял, что еще минута — и Ханг пал бы к ее ногам. Эрика же ответила на это, что еще минута — капитан Анвельт упал бы на Ханга, так близко он приблизился к нему из боязни чего-то не услышать.

До встречи с третьим претендентом Пауль снова побывал у заместителя министра и спросил разрешение задублировать показания агронома из-под Печор. Он хотел послать фотографию Уйбомяэ в ту сибирскую деревню, в школу, где он учился.

План встречи Эрики с тартуским ученым Мюри предложил довольно логичный. Уйбомяэ помнил, что Пауль приезжал в Тарту по рекомендации известного ученого, Пауль пришлет ему с каким-нибудь посыльным фотоснимки метеоритных камней, сделанные в музее, и попросит уточнить текстовки для иллюстрированного журнала, в который он послал свой маленький репортаж. Посыльный же, это может быть молодая женщина, уже уходя, обронит, что она разговорилась в автобусе с соседкой и ей показалось, что по странному совпадению та разыскивает однофамильца товарища Уйбомяэ. О соседке она знает только, что ее зовут Эрика и она из Сымерпалу. Эрика приглашала ее в гости к своей подруге, в единственный сохранившийся нетронутым со времен войны дом на улице Лилле. Такой ход хорош и тем, что уже будет свидетель возможного прихода Эрики Ярвекюлг к Уйбомяэ, и тот вряд ли посмеет поднять на девушку руку. А предлог появления Эрики у Уйбомяэ — исследователь занимал однокомнатную квартиру в доме по улице Эмайыги — весьма простой: поручение Ээвы Мартсон.

Когда чекисты обсуждали этот вариант, Пастельняк выразил сомнения в двух пунктах.

— С какой стати Мартсон будет направлять Эрику к Каарелу Уйбомяэ, если она и не слыхивала о нем и не видела его? Не забывайте, Планетный Гость для нее — всего лишь кличка, хотя он и резидент, и босс.

— Эта часть легенды подработана, Павел Пантелеймонович, — сообщил Пауль. — Нам известно, что Ээва Мартсон прорывалась в палату к Роберту Килпу, но только мы с вами знаем, что она туда не попала. По легенде, Килп на какое-то время пришел в сознание, велел ей срочно разыскать Уйбомяэ, сообщить о провале, а еще попросил вывезти его жену в безопасное место. Экстремальность ситуации и психическое состояние Килпа объясняют нарушение конспирации.

— Да ведь Планетного Гостя

мог знать один Канарис!

Оказывается, капитан Мялло припрятал на этот случай контрдовод:

— Килп сам имел выход на британскую разведку. Учитывая критическую ситуацию, ему вполне могли сообщить почтовые координаты Планетного Гостя.

— Допустим, — согласился, наконец, Пастельняк. — Все это с нашей позиции. А какой резон Уйбомяэ открывать себя розыском Эрики и приглашением посетить его?

— А тот резон, — вставил Пауль, — что он отлично понимает: раз девушка знает его фамилию и приехала в Тарту, она отыщет его, да к тому же сто человек по дороге расспросит, поднимутся перетолки… И не думаю, чтобы Планетный Гость вышел напрямую. Он опять использует агентов для организации такого свидания.

И Пастельняк дал согласие на проведение всей операции.

События разворачивались, как по расписанию. Эрика терпеливо дожидалась уведомления о встрече. Но его не было. Вместе этого в квартиру явилась паспортистка из домоуправления и строго спросила, почему здесь живет непрописанный народ. Предложила Эрике пройти с ней в ближайшее отделение милиции. Дорогой была словоохотлива. Узнав, что Эрика разыскивает какого-то Уйбомяэ, вызвалась отвести ее к одному знакомому ученому с такой фамилией. Как раз на улице Эмайыги их встретила подгулявшая компания, которая усиленно приглашала паспортистку домоуправления и ее спутницу распить с ними бутылочку и поклялась дождаться их у дверей дома, в которые они проскользнули. Так коллеги Пауля решили предвосхитить возможность трагического исхода встречи.

А она проходила довольно странно.

На звонок дверь открыл сам Уйбомяэ. Эрика ожидала встретить человека в летах, но на пороге появился довольно моложавый, несколько сухощавого сложения человек, темноволосый, с тонкими чертами лица, с проницательным и даже мягким взглядом. Он с удивлением осмотрел посетительниц, впустил их в прихожую, несколько отрывисто, но с умеренной вежливостью спросил: «Чем могу помочь?» Паспортистка объяснила. Уйбомяэ кивнул, отпустил ее и устремил вопросительный взгляд на Эрику.

Она представилась, кратко изложила причины своего визита, добавила лишь, что по поручению Ээвы Мартсон находилась в больничном вестибюле, когда та нанесла визит к Килпу. То ли Ээва собиралась уезжать, то ли из чувства предосторожности, но, уходя, она в нескольких словах передала Эрике поручение Килпа.

— Чушь какая-то, — пожал плечами Уйбомяэ. — Я и знать-то из них никого не знаю. Вам как меня назвали?

— Просто Уйбомяэ, — растерянно сказала Эрика. — Из Тарту.

— Ну, вот видите, — улыбнулся хозяин квартиры. — «Просто Уйбомяэ…» В Тарту таких может быть с десяток. А еще могли перепутать фамилии — есть Уйбомаа, Уйбоайды…

— Ээва сказала только: «Уйбомяэ из Тарту. Специалист по метеоритам».

— Глупость. Почему я? — В его глазах колыхалась усмешка. — Мадис Уйбомаа — астрофизик, Яан Уйбуайд — занимался тем же, что и я. Но полагаю, что и они только посмеются, услышав вашу детективную историю. Прошу извинить, с минуты на минуту я жду гостя…

Она кивнула.

— Этот бедняга Килп, — засмеялся он, — не мог передать вам всем частицу своего больного воображения? Что, он уже потусторонний жилец?

— Он редко приходит в сознание. Вот при Мартсон…