РЕЗИДЕНТ
Шрифт:
В тот день добирался я довольно долго, постоянно на моем пути возникали какие-то препятствия: то станция метро закрыта по техническим причинам, то отсутствие свободных такси. В общем прибыл я в Главное управление милиции города Санкт-Петербург только к девяти часам.
Предъявив на входе служебное удостоверение, я сразу же сообщил, что мне необходимо повидать майора Лисина и капитана Зарубало. Их на месте не оказалось, они находились на выезде. Тогда я попросил пропустить меня к капитану Тоцкому. Хоть этот был в здании. Получив разрешение, я поднялся к нему в кабинет.
– Что-то ты не весел, дружище?
– Где уж тут веселится, - отвечал «Угар», - в городе множатся трупы, все дела не раскрыты. Начальство рвет и мечет, а работать совершенно не над чем.
– Я думаю, что в этом вопросе я смогу вам помочь.
– Неужели?
– совершенно не выражая радости, заметил Дмитрий, очевидно причина его печали была совсем другая, и эту он озвучил, только для видимости, - И каким, стесняюсь я спросить, способом?
– Я видел человека, убившего Степана Алмазова - он же Александр Карелин – специальный агент Федеральной службы безопасности.
– Да ты что? – выразил «Угар» неподдельное удивление.
Чему он удивился больше, я тогда не понял. Толи тому, что мне известно имя убийцы или же тому, что преступник «Алмаз» и «резидент» с псевдонимом «Дантес» одно и то же лицо. Не выясняя причин его состояния я продолжил:
– Это владелец автосалона на окраине города по имени Олег Туркаев.
– Кто бы мог предложить, - не без издевки заметил Тоцкий.
– В данном случае стоит не строить предположения, а ехать брать всю его гопкомпанию, привозить сюда и колоть, пока не сознаются.
– Ну если сведения твои достоверны, тогда необходимо поставить в курс начальника убойного отдела, а уж он решит, что в таком случае нужно делать, - «выдал» свою заключение Дмитрий.
Мы отправились к руководителю оперативников, следуя по коридору, где в отличие от обычных райотделов народ не толпился. Не было: ни вонючих бомжей, ни наглых гопников, ни застенчивых потерпевших. Люди не сновали взад-вперед, была мирная и спокойная обстановка. Начальника на месте не оказалось, нас встретил его заместитель.
Это был немолодой уже мужчина, лет около пятидесяти, по смуглой коже и орлиному носу, в нем угадывался представитель кавказской национальности. Коротко остриженные черные, как смоль волосы, также не оттеняли первого впечатления. Своим пристальным взглядом «пронзающие насквозь» черные глаза, говорили о человеке настойчивом, целеустремленном, способным проникать в человеческие тайны. Форменная одежда в чине полковника милиции, также свидетельствовала, о сделанных мною наблюдениях. Звали его Алиев Руслан Магомедович, о чем заранее мне сообщил Дмитрий.
«Угар» обратился к нему с вопросом:
– Товарищ полковник, разрешите обратиться?
– Валяй, - было бесцеремонным ответом.
Показывая на меня, Тоцкий продолжал:
– У специального агента Федеральной службы безопасности - по имени Георгий
– Правда ли то, что мне докладывает сотрудник? – спросил меня Алиев.
Чтобы не вызывать сомнений относительно своей личности я раскрыл перед начальником питерских оперативников свое служебное удостоверение, и когда между нами образовалось полное доверие начал:
– Все верно, товарищ полковник, я действительно вчера находился в здании ресторана «Дворянское гнездо» и видел, как господин Туркаев произвел несколько прицельных выстрелов в Алмазова.
– Отлично, но почему же Вы не рассказали об этом прибывшим на место происшествия оперативникам, – задал естественный вопрос Руслан Магомедович.
– В силу выполняемых мною служебных обязанностей. На тот момент я не смог этого сделать.
– Что же изменилось сейчас?
– Настало время обратится за помощью к доблестной Питерской милиции, - переходя на шутливый тон, начал я подходить к сути своих намерений.
– Хотелось бы узнать по точнее, в чем будет заключаться наша помощь?
– произнес полковник, - ведь это мы нуждаемся в том, чтобы нам помогли. Или может быть, я что-то не так понимаю?
– Мы попробуем прийти к взаимовыгодному сотрудничеству. Естественно, моё имя не должно нигде фигурировать.
– Как же мы будем действовать? – недоумевал Алиев.
– Давайте попробуем сделать так, - начал я развивать свою мысль, - мы сейчас - все дружно - отправимся в гости к Туркаеву. Накроем его офис. Проведем там обыск, его самого досмотрим. Я уверен, что под правой подмышкой мы найдем у него «пушку», из которой очевидно и был застрелен Алмазов.
– Откуда такая уверенность?
– Убеждений, что найдется именно тот пистолет, который нас интересует, у меня нет. Однако, что оружие у того имеется, за это могу поручится.
– А это не может быть ошибкой, - настаивал офицер, - ведь если у нас ничего не окажется, то мы не сможем Туркаеву ничего предъявить? А еще родится лишняя кляуза.
– Действительно, - вставил Тоцкий, - сейчас в преступных кругах становится модным жаловаться на сотрудников милиции по поводу и без дела, так что если серьезных оснований для задержания и обыска не будет, лучше туда не соваться.
Я удивленно взглянул на Угара, раньше за ним такой осторожности не замечалось и попытался заверить милиционеров:
– Не сомневайтесь, я сам видел это оружие, и почему-то у меня существует уверенность, что он с ней никогда не расстается. Найденное при обыске оружие даст основания для его задержания. Вы прихватите вместе с ним всю его «шоблу», и немного, дня два, а лучше три, у себя подержите. Поменьше допускайте к «Олежеку» адвокатов, и у вас будет достаточно времени, чтобы его расколоть, а начав говорить, как правило, они обрастают доказательствами, и жалобы тогда становятся не эффективными. В подобных случаях они, к таким методам защиты уже не прибегают, а становятся ласковыми и покладистыми, чтобы «скостить» себе срок.