Резкие движения. И тогда старушка закричала

Фигль-Мигль

Завтра утром они сойдутся в парке, и их черные тени, окружая

старушку на скамейке, вырастут до неба — уже не тени, а столбы дыма, несущего смерть. Это густой дым — и он застит солнце. Это едкий дым — и он отравляет воздух. Все пропитано его ядом, все искажено его мглой. Парк — его деревья, трава, букашки — сопротивляется,

как может; парк не сдается и, вероятно, выживет, но человек не может ничего. Задыхаясь, старушка поднимает голову. Старушка открывает рот.

«У простонародья никогда не будет self-possession», — говорит Философия Истории. История согласно кивает. «Но только тсс, — тут же добавляет она. — Вряд ли они нуждаются в том, чего у них нет».