Резонер
Шрифт:
– Завтра или послезавтра в Москву возвращается Арзуманян. Если мы не арестуем Викинга до его приезда, то Арзуманян может предпринять собственное расследование. Он не сумеет найти Викинга, но если даже каким-то чудом на него выйдет, то будет убит. Слишком неравные силы. Сломленный горем несчастный человек и профессиональный убийца, сделавший смерть своей прибыльной работой. Мы должны взять Викинга сегодня.
– Вы знаете, где его найти? – тихо спросил Гордеев.
– Да, – кивнул Дронго. – Я думаю, будет правильно, если мы поедем туда часа через
– Нет, так нельзя, – сразу возразил Гордеев. – Вы меня извините, я вас очень уважаю. И то, что вы смогли так быстро вычислить Викинга, делает вам честь. Но вам нельзя его задерживать. Он может оказать вооруженное сопротивление. И тогда…
– Я мечтаю, чтобы он оказал нам сопротивление! – улыбнулся Дронго. – Я просто мечтаю об этом.
Гордеев посмотрел на Вейдеманиса, затем снова на Дронго. И начал понимать…
– Вы не хотите его брать живым, – произнес старший следователь. – Вы хотите его застрелить.
– Во всяком случае, я не стану церемониться, если он откроет огонь.
– Я не могу. Не имею права вам это позволить, – возразил Гордеев. – Иначе вы сами станете убийцами. Я не могу поехать с вами на задержание. Это неправильно. Незаконно.
– Господин Гордеев, – Дронго впервые обратился к старшему следователю именно так. – Неужели вы не понимаете, что происходит? Этот бандит сколотил группу преступников и принимает заказы на убийства. Не сомневаюсь, что смерть Лунько тоже на его совести. По данным МВД, его нет в живых. И поэтому никто его не ищет. И даже если будут найдены его отпечатки пальцев, то и тогда их не смогут идентифицировать, так как их уже нет в базе данных компьютеров МВД и ФСБ. Он не просто убийца. Он садист и насильник. И я собираюсь его наказать. Я могу дать вам слово, что не стану стрелять в него первым. Но позволить милиции снова упустить его я не могу. Считайте, что это мое дело.
Гордеев молчал.
– Вы напрасно так переживаете, – вставил Вейдеманис. – Я бывший офицер Первого главного управления КГБ СССР, а мой друг – профессиональный эксперт, которого знают и в прокуратуре, и в МВД. Никто не упрекнет вас, что именно мы выехали на задержание преступника. В конце концов, мы узнали о нем только сейчас.
– И не могли позвонить в милицию? – горько усмехнулся Гордеев. – Да мне голову оторвут! Вы же понимаете, что так нельзя.
– Хорошо, – неожиданно согласился Дронго. – В таком случае мой друг останется с вами.
В руках Дронго появилось оружие.
– Будем считать, что он угрожал вам пистолетом и вынудил вас остаться в клубе. А я поеду один.
– Уберите оружие, – попросил Гордеев. – И не нужно обращаться ко мне так официально. Вы же знаете, как я вас уважаю. Вы меня убедили, я поеду с вами. Как-нибудь сумею объясниться с начальством. Но если мы его упустим, меня выгонят из прокуратуры.
– Не упустим, – сказал Дронго, – мы его возьмем.
– Он прекрасно стреляет, – напомнил Гордеев. – Нужно быть
Вейдеманис неожиданно улыбнулся.
– Почему вы улыбаетесь? – не понял старший следователь.
– Я не знаю, как стреляет Викинг, – пояснил Эдгар, – но боюсь, что если начнется соревнование, исход будет не в его пользу.
– Почему?
– Дронго – мастер спорта по стрельбе, – пояснил Вейдеманис. – Он брал призовые места на соревнованиях. Я тоже неплохо стреляю, но мне до него далеко. У вашего Викинга не будет шансов.
Дронго молчал. Он вспомнил жену и детей Арзуманяна, которых видел на фотографии.
– Вы нашли сутенера? Что он вам сказал? – спросил Гордеев.
– Ничего, – очнулся Дронго, – я его не нашел.
– И «случайно» по дороге узнали адрес Викинга? – улыбнулся Гордеев. – Мне кажется, что мои неприятности начинают расти, как снежный ком.
– Напротив, – возразил Дронго. – Вы раскроете несколько убийств. Нападение на машину Арзуманяна, убийство Лунько. Разве это плохо? А вычислить такого бандита, как Викинг? Вам за это полагается, как минимум, орден. Мы же с моим другом не будем утверждать обратное. Это под вашим руководством было проведено расследование, и именно вы нашли бандита, которого правоохранительные органы считали погибшим. Разве этого мало?
– Не льстите, – строго заметил Гордеев и улыбнулся. – Вы умеете убеждать. Можно я задам вам еще один вопрос, прежде чем мы позовем Назарова и вернемся к нему в офис?
– Какой вопрос?
– Неужели вы все свои дела вот так пропускаете через сердце? Или в этом есть нечто личное? Вы обеспеченный человек, и гонорары для вас не имеют большого значения. Но почему вы так упорно хотите лично взять Викинга? Может, потому, что Арзуманян бакинец, ваш бывший земляк?
Дронго долго молчал. Потом сказал:
– Был такой римский император Адриан. Он часто говорил: «Я чувствую свою ответственность за всю красоту мира». Когда я увидел фотографии семьи Арзуманяна, я понял, что обязан найти и наказать мерзавцев. Я ответил на ваш вопрос?
– Да, – кивнул Гордеев, поднимаясь со стула.
Он посмотрел на Дронго и то ли в шутку, то ли всерьез сказал:
– Если меня выгонят из прокуратуры, я приду к вам помощником. Возьмете?
Дронго взглянул на Вейдеманиса и улыбнулся.
– Надеюсь, что до этого не дойдет. Спасибо, Игорь Валентинович.
– Для вас я – просто Игорь.
Гордеев забрал кассеты, позвал сотрудников милиции, чтобы отпечатать нужные документы. Назаров терпеливо ждал в коридоре. Затем они поехали в офис нефтяной компании, где уже работали эксперты. Дронго, сидя на стуле в приемной, вспомнил наконец о Джил и, негодуя на себя за многочасовое молчание, позвонил ей.
Она сразу взяла трубку.
– Спасибо, что позвонил, – сказала Джил. – Я не хотела тебя беспокоить – ведь ты так занят. Но столько часов! Кажется, ты был прав. Я тебе только мешаю. Может, мне улететь завтра утром? У меня билет на послезавтра.