Риани – подруга демонов
Шрифт:
Женщина осуждающе качала головой. Казалось, что она винила девочку за ее несовершенства.
– Вон Ксалка. Сочная да румяная. Везде мягкая. Волосы где надо. Такая глянется, а раз глянется то, и беречь станут. А ты…
Кухарка мыла девочку, причитала и вытирала слезы, которые глубокими ручьями катились по пухлым щекам.
– Садись и сушись. Потом платье помогу одеть. Волосы твои короткие под косынку спрячем.
Она завернула девочку в большую простыню и усадила у очага, в котором жарко пылал огонь. Короткие волосы быстро высохли. В голове Риани сидела лишь одна мысль.
– Живой
Конечно, учитель не закончил обучение девочки, но девять лет непрерывных занятий не прошли даром. Сплести движения в целое Риани могла. Учитель не разрешал складывать узор самостоятельно, всегда останавливал девочку бормоча, что женственность забирать негоже. Но сейчас учителя не было рядом…
Высушив волосы, девочка с помощью кухарки стала облачаться в нарядное платье. Жесткая материя неприятно царапала кожу.
– Матушка Соха, а белье забыли. – сосредоточенно – злым тоном заметила Риа.
– Не положено, милая. Не положено. Сегодня ты общая, кто пожелает, тот и возьмет. Хозяин наш непутевый, немощью мужской уж давно страдает. Портить вас с Ксалкой гости будут.
Серо-голубое платье из толстой ткани и косынка в тон подчеркнули красоту и свежесть лица девочки. Огромные темно-синие глаза, обрамленные густыми черными ресницами, выделялись бездонными озерами. Девочка не выглядела тощей. Ее ладная и гибкая фигурка поражала своей хрупкостью и изяществом.
– Да ты красавица, – изумилась Соха и тут же добавила. – Жаль такую красоту только столичные аристократы ценят. Эх…
Риани причитания кухарки стали надоедать, но усилием воли она гнала злость и сосредотачивалась на предстоящем, чувствуя как тело наполнялось звенящей энергией боевого танца.
За окном вечерело, влетающий ветерок дарил прохладу. Со двора доносился шум, смех и крики. К хозяину прибывали гости.
– Ты сейчас иди и помогай Ксалке на столы накрывать. Тихо себя веди и покорно. В глаза никому не смотри, голоса не подавай. Захотят взять, лежи тихо. Будет больно! Стонать и плакать не смей. Не любят этого мужчины. – Соха давала последние наставления девочке.
Риани слушала вполуха. Мысли девочки были заняты совсем другим. В своем воображении она раз за разом прогоняла движения и плела узор танца. Возможно, первого и последнего танца в своей жизни.
– Поднос возьми с мясом. Да за остальным возвращайся. – прикрикнула кухарка видя, что девочка витает в своих мыслях.
Просторная обеденная зала замка заполнялась гостями. Каменные стены, отполированные старанием слуг почти до блеска, отражали рассеянный свет множества свечей. Узкие окна, под деревянным чернеющим потолком с трудом справлялись с духотой.
За столом уже сидело человек девять бородатых мужчин одного возраста с хозяином Пекшей. Не только годами гости были схожи, но и лицом. Казалось, что за столом собрались родные братья. Они отдувались и пили из железных вместительных кубков. Сытно рыгали и вели долгие разговоры без темы.
Ксалка ходила и подливала напитки. Теперь ее сдобное личико уже не выглядело радостным. Под глазом
Тут Риани заметили.
– Пекша, да ты сладкие кусочки припрятал. – из-за стола поднялся бородач в коричневом камзоле с зелеными пуговицами. Обширный живот гостя удерживал широкий ремень с золотым и красным тиснением. А зловонное дыхание чувствовалось на расстоянии. – Какая тощенькая, да глазастенькая. Но дядька Милко всех любит.
С этими словами пузан расставил руки, намереваясь поймать девушку как птицу в силки. Остальные гости были поглощены едой и напитками, и оставили манипуляции толстяка без внимания. Отчаянно пыхтя, пузан сделал пару шагов к жертве.
Риани сдвинув брови, выставила поднос с мясом вперед и пошла на возбужденного гостя. Тот немного стушевался. Он привык, что женщины всегда покорны.
– Мясо – это хорошо! Сначала приласкаю тебя, а потом закушу. – прошлепал он толстыми губами, блестящими от жирной пищи.
Со стороны главного входа в залу послышался смех и шум. Прибыла новая партия гостей. И Милко отвлекся на вновь прибывших, оставив строптивую служанку в покое.
В зал вошло четверо. Один из них носил форму Инквизиции. Черный камзол с белыми нашивками, черные брюки и плотный плащ. Лицо инквизитора было жестким и каким-то холодным, отталкивающим. По залу пролетел раболепский вздох восхищения. Инквизицию в Светлых мирах уважали.
Инквизитор был молод и строен. Он хорошо смотрелся на фоне пожилых светлых. Ксалка застыла с открытым ртом, рассматривая гостя, пока Пекша, проходя мимо, не шлепнул ее по заднице. Пьяно пошатываясь, хозяин замка попытался склониться в подобающем поклоне.
– Уважаемый, господин Инквизитор! Господа, Старейшины! Какая радость видеть вас в моем замке.
Инквизитор жестом оборвал вежливые излияния.
– Возле вашего замка обнаружена сильная магическая активность! – Не может такого быть! – испуганно икнул Пекша Старший.
– Вы сомневаетесь в моих словах? – высокомерно прошипел сквозь зубы гость.
– Что вы, что вы в мыслях не было! Но в моих владениях нет никакой магии. Клянусь вам. Мы закону послушные.
– Уже нет. Я обнаружил только остаточный след. Преступник успел скрыться. Я буду проводить расследование. Оно займет некоторое время. – с этими словами Инквизитор выразительно посмотрел на хозяина замка.
– Вы окажете честь мне и моим владениям, если остановитесь в замке. – услужливо раскланялся хозяин. – Нам скрывать нечего. Сегодня праздник большой у нас – Травостояние. Стол, напитки. Не откажитесь, от чистого сердца.
Пекша кланялся и кланялся. Инквизитор наслаждался его раболепством, упиваясь собственной значимостью и величием. Служба Инквизиции, признанная следить за магическими проявлениям, пользовалась безграничной властью. В Светлых мирах магия была опальным занятием. После межмирового договора в Светлые меры ушли люди, закрыв дверь магии и магическим носителям. Миры Хаоса населили демоны со своей магией, а Темные миры заняли остальные магические расы. Люди в темных мирах встречались редко. Разделение было жестким и границы не нарушалось. А инквизиторы, якобы, за этим следили.