Ричард Блейд, герой
Шрифт:
Блейд сунул клинок в ножны, подобрал топор и отсеченную голову нура, потом шагнул к палисаду. Атака захлебнулась. Волоча раненых и лестницы, нуры откатывались назад, но отступали они в полном порядке — прикрываясь щитами и сплотив ряды. Блейд швырнул им вслед мертвую голову.
Сейчас он находился в правом углу палисада, Тарконес — в левом, ярдах в двухстах от него. Повернувшись туда лицом, разведчик протяжно закричал:
— Эгей! Тарко! Живой?!
— Живой! — донесся ответный крик.
— Считай! Их и наших!
Что считать, было понятно обоим. Они сошлись у середины палисада и, после недолгого спора и выглядываний наружу — для уточнения обстановки, —
— Три за одного! Причем они вели наступательный бой, а мы сражались, будучи в укрытии! — Блейд покачал головой. — Плохо дело, Тарко!
Кузнец хищно оскалился.
— Пусть так! Зато я видел, какая у них кровь! Красная, как и у нас! И я видел, как они умирают! Я, сахралт с Восточного Архипелага, своей рукой раскроил череп нуру!
— Успокойся, Тарко. Разошли своих парней — пусть проверят, сколько осталось стрел и дротиков у хадров. Жир весь?
— Весь…
— Ладно, — Блейд махнул рукой и начал выкликать остальных командиров: — Мохнач! Щербатый! Гарпун! Шрам!
Гарпун был убит, располосован надвое, значит, клан Быстрого Рисарса выйдет в море под командой другого Хозяина. Остальным Блейд приказал вывести раненых через подземный ход, сложить в углу двора трупы павших, раздать пиво и еду. Раненых было на удивление немного — мечи нуров били наверняка.
Вскоре во дворе появилась Эдара с помощниками, хлопоча около бочонков с пивом. Блейд подошел к ней и коротко велел:
— Начнется вторая атака, беги к туннелю. И без разговоров!
Женщина молча кивнула, закусив губу. Он поднял бочонок, жадно напился и поцеловал её в шею. Потом отправился на свой наблюдательный пост в центре палисада.
Из города к осаждающим подошел обоз с едой и питьем. Видно, обедом они не запаслись, рассчитывали взять укрепление с ходу. Блейд наблюдал, как дюжину тяжелораненых погрузили в повозки и отправили в Териут; все остальные, кого пометили арбалетные стрелы, оставались в строю. Значит, отряд нуров поуменьшился только на восемьдесят — восемьдесят пять бойцов. Немного, если сопоставить с потерями его собственного войска.
Ратри совещался со синими помощниками и гривастых шлемах. Блейд видел, как они подозвали одного из халлотцев — вероятно, старшего, — и стали что-то втолковывать ему. Халлотец выслушал, поклонился и, взяв своих лошадей, направился в город. Наверняка за лестницами, решил Блейд. Это решение было тривиальным; при таком превосходстве в силе и вооружении целесообразней атаковать и тридцати точках, а не в десяти.
Он кликнул Тарконеса и, велев ему наблюдать за противником, направился к площадке перед крыльцом виллы. Выстилавшая её мраморная мозаика изображала океанские волны; сейчас сбоку от этого каменного водопада раскинулись восемь огромных тел, словно прилегли отдохнуть на бережки. Это были все нуры, прорвавшиеся за частокол; один — без головы. По приказанию Блейда их раздели.
Со смешанным чувством восхищения и ненависти разведчик разглядывал павших гигантов. Они не были столь высоки и могучи, как покойный Ристел: в основном — от семи до семи с половиной футов ростом. Однако зрелище было внушительным. Все — мощные, мускулистые, поджарые, бицепсы на правой «мечевой» руке были развиты заметно сильнее. Раса титанов! По виду всем было за тридцать,
Он поднял голову, услышав голос Тарконеса. Оружейник знал его к чему, махая рукой. Пересекая двор и участок бывшего сада, где теперь торчали только пни да остатки вытоптанной травы, Блейд заметил, что стрелы и дротики розданы, воинство его накормлено и пребывает в полной боевой готовности. Хадров еще оставалось побольше тысячи; двести погибло, немногочисленные раненые были уже на пути в горы, где их ждала группа, рывшая туннель — их Блейд не собирался использовать в бою, а отравил вперед, велев разбить перевалочный лагерь на полпути к Рапаю. Подземный ход начинался в подвале башенки, под спальней Нилаты, забитой сейчас мебелью и политыми жиром поленьями. Предполагалось поджечь все это добро, когда последний воин спустится в туннель, и Блейд был намерен сделать это сам. Эта мера предосторожности казалась ему излишней, он полагал, что нуры, захватив его и плен, не станут преследовать жалких взбунтовавшихся рабов! Но — кто предупрежден, тот вооружен!
Блейд подошел к кузнецу, внимательно наблюдавшему за лагерем врагов. Тарконес кивнул в сторону дороги.
— Вернулся обоз. И ты посмотри, что они привезли!
Разведчик выглянул в бойницу. Так, лестницы… с полсотни штук… Ну, этого следовало ожидать… Что еще? Молоты и какие-то железки…
— Они ограбили мою мастерскую… и все мастерские в городе, — пробормотал Тарконес. — Видишь? Притащили сотни две тяжелых кузнечных молотов и скобы.
— Что еще за скобы?
— Ими сбивают бревна на верфях, крепят шпангоуты и мачты к килю Только у меня в кузнице был целый большой ящик. Хорошее крепкое железо… но все-таки не оружейная сталь. Я их бросил… — Тарконес печально вздохнул и поднял глаза на Блейда. — Ну, и что они собираются делать с этими молотами и скобами?
Блейд задумчиво потер висок. Действительно, что?
— Может, хотят укрепить лестницы?
— А почему этого не сделали прямо в городе? Те же плотники, которые сколачивали их?
— Хммм… Резонно…
— Нет, лестницы здесь ни при чем, — помотал лысой головой кузнец. — Скорее, они загонят эти скобы в наш тын, чтоб его укрепить, — он ухмыльнулся.
Но слова Тарконеса оказались пророческими.
Нуры зашевелились, и Блейд крикнул горнисту трубить тревогу. Хадры с топорами и дротиками прихлынули к стене; арбалетчики были уже на местах. На этот раз в атаку шли все северяне, и в центре их строя находился сам Ратри. Впереди ровной цепью вышагивали полторы сотни воинов со щитами, свои широченные клинки они держали внизу, прикрывая ноги. За этой живой стеной тащили шестьдесят лестниц, и при каждой — двое с молотами и ворохом скоб. Блейд сразу понял, что стрелки сумеют сделать тут немногое, и велел стрелять, тщательно целясь в щиколотки, прирези шлемов и сочленения доспехов. Несколько нуров из передней шеренги упали; человек пять затем поднялись и, прихрамывая, пристроились за лестницами.
Враги приближались, а Блейд все еще не мог сообразить, что же они задумали.
Кран лестниц легли на вал, и северяне полезли наверх под свист дротиков и сердитое жужжание стрел. На вал, не на тын! Сжимая топор, Блейд лихорадочно размышлял. Прошлый раз лестницы дотянулись до верха частокола, и нуры перелезали через него, обрушиваясь на мохнатых моряков сверху. Теперь же они скапливались на валу перед изгородью, растягиваясь вдоль нее цепочкой на узком пространстве рядом с обрывом. Как же они рассчитывали преодолеть бревенчатый частокол двенадцатифутовой вышины?