Ричард Блейд, пророк
Шрифт:
Всматриваясь в причудливый рисунок созвездий, Ричард Блейд с внезапно нахлынувшей тоской ощутил, что он вновь затерян в непостижимо далеком во времени и пространстве мире, равно чуждом и Земле, и Солнечной системе, и родной Галактике… Какая жестокая насмешка судьбы! Он явился сюда едва ли не всемогущим, однако не может спасти единственное близкое существо!
На этот раз они не сумели отыскать пещеру и устроились на ночлег в узкой расщелине между скал. Это убежище неплохо защищало от ветра, а заросли кустарника, почти сплошь покрывавшие склон горы, обеспечили беглецов топливом на всю ночь. Правда, заготовлять хворост Блейду пришлось уже в темноте; время, оставшееся
Оказалось, что она немного разбирается в лекарском искусстве. Пока Блейд, чертыхаясь, кромсал свои сапоги, девушка бродила рядом босиком, старательно разыскивая какие-то травки и листья. Юбка ее монашеского балахона была высоко подобрана, и странник, иногда поднимая голову, видел то маленькую пыльную ступню, то тонкие лодыжки, переходившие в округлые сильные икры, то белоснежное колено.
В который раз он поразился, насколько хрупкой и изящной выглядит ее небольшая фигурка, еще не женская, но уже и не детская, с высокой тонкой талией, стройными бедрами и угадывавшейся под закрытым монашеским платьем небольшой крепкой грудью. Воистину сладкий плод, взращенный в Саду Святого Отца и ускользнувший с его блюда! Блейд мрачно усмехнулся, покосившись на свой меч. Никогда Сарс Датар не прикоснется к этой девушке — ни рукой, ни раскаленным железом. Разве что увидит ее мертвое тело…
К тому времени, как он покончил с сандалиями, Аста уже протягивала ему крупные темно-зеленые листья с бархатистой поверхностью. Он приложил их к израненным ступням девушки, перебинтовав разорванной на ленты головной повязкой. Аста молча наблюдала за уверенными движениями его больших сильных рук.
— Не больно? — спросил Блейд, покончив с одной ступней и принимаясь за вторую.
Аста помотала головкой, забавно сморщила нос:
— Ни капельки. К утру все заживет.
— Надеюсь, что так, — он затянул узел на лодыжке, потом покосился на плащ, расстеленный у огня. — Ложись, малышка. Утром поищем какую-нибудь тропу на юг.
— Мы сбились с пути, Ричар? — голос ее дрогнул.
— Похоже. Зато и Сиркул потерял наш след.
— Он хитрый… — Аста осторожно пошевелила забинтованной ступней. — И у него много воинов…
— Согласен. Но и горы велики. Сегодня мы не встретили никого.
— Да, никого, — эхом повторила девушка. Она прилегла, прикрыла босые ноги полой плаща. Блейд долго смотрел на нее, потирая жесткую щетину на подбородке.
— Мы доберемся до Итора, — наконец произнес он. — Доберемся туда, найдем добрых людей… какого-нибудь купца или мельника с женой… бездетных, пожилых… Или ты предпочитаешь юношу из хорошей семьи? Приятного, неглупого, заботливого? — странник усмехнулся.
— Я предпочитаю остаться с тобой, Ричар…
Блейд страдальчески сморщился.
— Я же тебе говорил, детка, что не могу задерживаться тут. Ни в Киртане, ни в Иторе, ни в других странах. Мне нельзя.
— Но по-почему? — ее глаза уже закрывались.
— Демону не место среди людей, — вздохнув, он уставился на рыжее пламя. С плаща долетел сонный шепот:
— Ты — не демон… ты — че-ло-век… дру-гой, чем мы… хо-ро-ший…
Она тихонько засопела.
Человек! Другой, чем мы! Наморщив лоб, Блейд следил за скачущими язычками огня. Вероятно, она имела в виду весь Киртан, весь этот мир, столь скудный на проявления милосердия… И, вероятно, она не хуже проницательного Сарса Датара разобралась с его истинной сущностью. Это заняло у Асты немного времени — меньше, чем у Святого Отца.
Лучи полуденного
Блейд устроился в плетеном кресле, рядом с небольшим столиком, на котором поблескивали две серебряные чаши — с персиками и виноградом. Не совсем персики и виноград, конечно, но странника больше интересовал их вкус, а не внешний вид. Меж чашами высился хрустальный графин с рубиновым напитком, и уж он-то был и по виду, и по вкусу почти неотличим от хорошего бургундского. Блейд блаженствовал, лениво покачивая изящный кубок, выточенный из цельной друзы горного хрусталя; вино колыхалось в нем, разбрасывая по стенкам крохотные алые искорки. Второй такой же кубок пустовал — как и кресло по другую сторону стола; только что закончилась ежедневная беседа с наместником Вечного Огня, с недовольным вздохом удалившемся в свой кабинет. Подобно всем великим людям, Сарс Датар был сильно обременен государственными делами.
Теперь, спустя неделю после первого — и весьма впечатляющего! — испытания огненного зелья, эти беседы превратились в весьма приятное занятие. Для начала Блейд приготовил пару фунтов черного пороха и, на глазах Святого Отца, вдребезги разнес одну из мраморных скамеек. Теперь у него имелся в запасе целый бочонок, но ему нужно было три или четыре: его наниматель жаждал взорвать старую башню, торчавшую в полумиле от монастыря. Башня, давно заброшенная и никому не нужная, казалась крепкой, и Блейд не хотел рисковать: чем внушительней будет демонстрация в полевых условиях, тем лучше. К тому же, один бочонок он хотел оставить про запас, чтобы его отбытие в Бездну — то-бишь, в подземелья Тауэра, — произошло как можно эффектней.
Он не спешил. Он не собирался раскрывать тайну огненного порошка алхимикам Датара, не представлявшим даже истинного состава смеси. С коварством Макиавелли Блейд затребовал, кроме серы и селитры, еще две дюжины ингредиентов, не имевших отношения к делу; древесный уголь он выжигал сам, используя небольшой горн. Иногда он с усмешкой подумывал о том, что получится у местных чародеев, когда они смешают свежий навоз с прокаленным песком, поваренной солью, содой, мочой, тухлыми яйцами и добавят в эту массу все ту же серу и селитру; он был готов поставить все золото монастырской сокровищницы против медного фартинга, что запах окажется потрясающий!
Нет, если в этом мире когда-нибудь изобретут порох, то без помощи Ричарда Блейда! Здесь вполне хватало орудий уничтожения — арбалетов и луков, мечей и секир, копий, пик, дротиков и алебард. Пушки и мины подождут! Странник сильно подозревал, что за минуту-другую до его отбытия алхимическая лаборатория взлетит на воздух — разумеется, вместе со всеми алхимиками Ластрома, кому повезет очутиться рядом. Пока же он развлекался: вел беседы со Святым Отцом, пил отличное вино и поглядывал на Дщерей Огня, гулявших в этом райском саду. Он еще не выбрал подходящей кандидатуры: все девушки казались равно прелестными, и это заставляло его колебаться.