Ричард Блейд, пророк

Лорд Джеффри

— Он что, говорит?

— Разве ты не слышишь?

— Слышу, но не могу поверить.

— Он тебя выбрал.

— Как — выбрал? Что это значит?

— Теперь он будет с тобой. Будет тебя защищать, носить твой мешок, спать у твоего порога. Большая честь, Талса! Я… я хотел бы быть на твоем месте…

Юноша с надеждой оглянулся на остальных молодых клотов, но они сидели неподвижно.

— Что я буду с ним делать? — произнес Блейд, продолжая почесывать под челюстью, Ффа жмурился и пыхтел, напоминая сейчас огромного рыжего пса.

— Будешь его учить. Будешь с ним разговаривать. Будешь любить… О, наставник закончил! Смотри!

Два старых самца осторожно взяли

зубами хвосты погибших, обнюхали руки Миота и, повернувшись, направились в лес. Шестеро молодых разом встали, все они смотрели на Ффа, пошевеливая ушами и пофыркивая, словно прощаясь с ним или исполняя какой-то непонятный обряд. Потом клоты потянулись за старшими, зверь с полосками на лбу остался.

— Учитель! — Панти едва не приплясывал на месте. — Учитель! Ты видишь? Талса зачаровал клота! Он настоящий дзу, только добрый!

— Я не слепой, — искатель поднял на Блейда печальные глаза. — Береги его, Талса. Они живут долго, почти половину срока, отпущенного человеку, лет сорок или пятьдесят… Они понятливы и верны.

— Я не рассчитываю провести в Иглстазе столько времени. Что будет с ним, когда мне придется уйти?

— Возьмешь с собой, — заметил Миот, словно о чем-то вполне разумеющемся. — Теперь он принадлежит тебе, а ты — ему. Вот если у тебя будет сын или дочь…

Не дослушав, Блейд повернулся и начал спускаться по склону. Сын, дочь! Он провел здесь ухе десять дней, не увидев ни одной женщины! Нет, на одну все же удалось поглядеть — в этом местном телевизоре, никер-унне… Красивая девушка и очень похожая на малышку Каллу, но пока — увы! — совершенно недоступная. Может быть, завтра он ее встретит…

Ффа беззвучно ступал рядом, то и дело тычась теплым носом в ладонь Блейда, а за спиной Миот выговаривал своему ученику.

— Ты спрашиваешь, Панти, почему ни один молодой клот до сих пор не выбрал тебя? Так вот, запомни, клоты чувствуют душу человека, его силу, его мудрость! Они не звери, они почти как люди! И если парень умеет только размахивать мечом, а в голове у него не больше, чем у суетливого хатти, то никогда…

Странник усмехнулся и потрепал мягкие уши Ффа. Похоже, во всех мирах учителя были недовольны своими учениками — если только речь шла о настоящих учителях.

Глава 7

Блейд открыл глаза и с минуту лежал, уставившись в низкий потолок. В доме было тихо, но снаружи явственно доносились голоса охотников, собиравшихся в ближние горы, да негромкое позвякивание металла в кузнице Сенды. Видно, оружейник уже встал; по наблюдениям Блейда, он проводил в своей мастерской почти все светлое время. У порога тихо дышал и повизгивал во сне Ффа; ветерок, залетевший в распахнутое окно, шевелил густую рыжую шерсть на спине клота. В комнате пахло сухими горными травами, пучки которых были подвешены к потолку, и дымом.

Отбросив толстый шерстяной плащ. Блейд встал. Дом Сенцы, кузнеца и оружейника рода Фра, был просторен и, как прочие строения в гроне, сложен из неохватных бревен, обшитых изнутри тесом. Гостю была предоставлена лучшая из комнат — на первом этаже, с отдельным входом, деревянным полом и камином, сложенным из гранитных глыб. В обычное время тут собиралась по вечерам вся семья — сам Фра Сенда, довольно рослый мужчина лет сорока пяти, его рыжекудрая супруга Ритала, Панти, старший сын, и три его сестры. Девочки были погодками и отличались непоседливостью и неуемным любопытством. Правда, Блейд внушил им благоговейный страх, в первый же вечер запалив огонь в камине без помощи трута и кресала, так что теперь они старались держаться подальше от могущественного дзу.

Он

подошел к двери, переступил через Ффа и распахнул тяжелую створку. Клот пошевелился, потом, заметив, что хозяин стоит рядом и не собирается уходить, снова прикрыл маленькие глазки. Всю неделю, что Блейд провел в поселке, Ффа следовал за ним по пятам, лишь изредка удаляясь на кухню к Фра Ритале или затевая игры с другими клотами, которых в гроне было дюжины три. Вскоре выяснилось, что он понимает не меньше сотни слов — или, скорее, улавливает их смысл, особенно если речь сопровождается жестами. Это позволяло поддерживать содержательную беседу; по вечерам они сидели у камина, Блейд говорил, а клот пыхтел, фыркал и повизгивал, выражая явное одобрение всем его речам. Он мог даже вставить реплику в нужном месте, и постепенно странник начинал постигать его нехитрый словарь: «шши» означало хорошо, «ххо» плохо, «лоуу» — желание погулять и развлечься, «хрмм» — сомнение, а «уфф-ррр» — восхищение; очень важным словом также было «рра» — мясо, которое клот поглощал в огромном количестве. Значительную роль в их разговорах играли уши и хвост: покачивание хвоста из стороны в сторону соответствовало отрицанию, поднятые торчком уши — согласию.

Прислонившись спиной к бревенчатой стене дома, Блейд вдыхал прохладный утренний воздух. Жилище и мастерская Сенда стояли под западным склоном V-образной котловины, скрытой утесами, и поднимавшееся солнце било страннику прямо в глаза. Приставив ладонь ко лбу, он оглядел поселок.

Котловина, служившая убежищем роду Фра, напоминала сильно вытянутый равнобедренный треугольник, направленный вершиной к северу. Вдоль длинных его сторон высились скалистые стены, сходившиеся под острым углом; за ними журчали и звенели реки, Иллима и ее западный приток. У подножия утесов выстроились дома — массивные бревенчатые двухэтажные сооружения. Пещер нижнего яруса, о которых говорил Миот, не было видно, поскольку жилища загораживали их: задние торцы домов вплотную примыкали к скале, и Блейд знал, что почти в каждом прорублены двери, через которые можно попасть в подземные камеры и коридоры.

Если о пещерах напоминали лишь узкие бойницы да редкие прямоугольники входов, зиявшие в скалах на высоте двухсот-трехсот футов, то лестницы и карнизы были на виду. Самая большая располагалась в вершине треугольника и вела на наблюдательную площадку, где стояли часовые и висел большой бронзовый колокол, лестницы поменьше и поуже шли к карнизам, с которых можно было попасть в пещеры верхнего уровня. Одна такая лесенка начиналась рядом с домом Фра Сенды. По ней можно было подняться на широкий каменный балкон, открытый первым солнечным лучам, полукруглый, уютный и теплый, обнесенный деревянной балюстрадой и резными перилами. Там, наверху, располагались пещерные апартаменты Лиллы и ее девушек, но Блейд пока не получил приглашения к владычице фра. Иногда он видел на балконе тонкую фигурку с развевающимися черными волосами; казалось, бартайя следила за ним — особенно в часы тренировок. Ему оставалось только гадать, когда молодая ведьма пожелает познакомиться с ним поближе.

Его взгляд скользнул к югу, к изгороди из вкопанных торчком и заостренных бревен, протянувшейся вдоль основания треугольника. Этот тын, с массивными воротами и надвратными башенками, шел от одной скальной стены до другой, защищая подступы к грону со стороны плоскогорья. За ним лежали поля и пологий лесистый склон внутреннего Тарвала, неиссякаемый охотничий заповедник фра. Без охоты им было не продержаться: в холодном горном климате земля плодоносила далеко не так щедро, как на равнинах Иллура.