Ричард Блейд, пророк
Шрифт:
Они шли по широкой натоптанной тропе, и Блейд уже мог охватить взглядом поселок. Он не походил на крепость Кастела Брина. Тут не было ни стены из заостренных бревен, ни боевых башен, ни ворот, окованных железом, — даже дозорной вышки со стражей. Дома, привольно разбросанные по склонам и вершинам пологих холмов, уходивших в степь, поражали изысканной резьбой по дереву, кованными из меди наличниками окон, вычурными крышами, просторными террасами, балюстрады которых оплетали лианы. Тихий, красивый и мирный поселок, решил Блейд, но совершенно беззащитный.
Он повернулся
— Спокойное место и приятное для глаз. Видно, ваши люди любят свой грон.
— Спасибо за доброе слово, Талса. Так оно и есть.
— Я только раз встретил ваших воинов в лесу. Разве вы не охраняете свои земли?
Человек с красным диском усмехнулся.
— Почему же, охраняем… Но тейды знают лес, знают равнину и умеют хорошо прятаться. И потом, наша лучшая охрана — бартайя. Вести слетаются к ней со всех сторон, словно на крыльях птиц.
— А если бы пришла весть о том, что Кастел Брин идет на вас войной? Такой грон, без стены, вала и рва, — Блейд махнул в сторону поселка, не удержать.
— Мы не такие гордые, как фра, мы не стали бы сражаться. Сухие Равнины велики, и там много мест, пригодных для жизни. Наши разведчики ходят до самого Барга, и дороги через пустыню известны только тейдам.
Странник довольно кивнул; это он и хотел выяснить.
— Вы отведете меня к бартайе? — спросил он.
— Не сейчас, — воин, прищурившись, взглянул на небо. — Солнце скоро сядет, и тебе надо отдохнуть. Ты — гость нашего рода, Талса, и будешь жить в доме Тейд Гарданы.
Дом — вернее, дворец бартайи, небольшой, уютный, украшенный резными колоннами и башенками, — стоял на холме в центре поселка. Воины поднялись по тропинке к широкому крыльцу и сдали странника с рук на руки трем юным девушкам. Блейд, снедаемый нетерпением, покорно выдержал все последующие процедуры: паровую баню, облачение в свежий наряд и ужин. Он решил подождать до утра, не настаивая на немедленной встрече с бартайей; это выглядело бы невежливо, и к тому же Ффа хотел есть. Его аппетит не относился к числу вещей, которыми можно было пренебрегать.
Наконец юные красавицы отвели обоих путников, двуногого и четвероногого, в просторную горницу и распрощались, пожелав им доброй ночи. Блейд вытянулся на кровати, вдыхая свежий запах сена, которым был набит тюфяк, и мгновенно заснул. Ффа, питавший надежду поболтать перед сном, обиженно скосил на хозяина маленькие глазки, фыркнул и лег у порога. Вскоре он тоже начал сопеть тихо и размеренно: переполненный мясом желудок располагал к дремоте.
Утром, после плотного завтрака, посланца со звезд и его зверя провели в уютную круглую комнатку, находившуюся в одной из башен. В ней было четыре окна, на все стороны света; в северное и восточное широким потоком врывались солнечные лучи, освещая кресло из темного дерева и застывшую в нем маленькую фигурку.
Тейд Гардана была стара, очень стара. Пожалуй, Блейд еще не встречал в Иглстазе таких старых людей, ни у фра, ни среди кастелов. Ее лицо и руки не были морщинистыми, но темная, словно высушенная степными ветрами кожа так плотно обтягивала кости, что бартайя казалась почти бесплотной, невесомой. В волосах
— Твоя супруга, Фра Лилла, просила передать: ее любовь пребудет с тобой вечно, Талса.
Блейд удивленно приподнял брови.
— Благодарю за известие, Тейд Гардана. Вероятно, его принесли птицы? Не думаю, чтобы кто-то из людей обогнал меня по пути на запад.
— Не через птиц и людей дошли эти слова, посланник; я слышала их от самой Лиллы, дочери Фра Лайаны.
— Вот как? — Блейд шагнул к табурету, стоявшему напротив кресла престарелой бартайи, и сел. Ффа устроился у его ног. — У тебя очень тонкий слух, почтенная Тейд Гардана. До Иллимы не меньше двенадцати дней пути.
— Да, на слух я не жалуюсь… К тому же у меня неплохой харр. А у Лиллы теперь — просто великолепный! Тот, который ты отнял у Кастела Брина.
— Разве харр помогает передавать мысли на такое большое расстояние?
— В умелых руках этот талисман способен на многое, — старуха глядела на Блейда с легкой насмешкой, но доброжелательно. — Видишь ли, Талса, мы, бартайи, всю жизнь совершенствуем свое искусство. Чем старше бартайя, тем она опытнее и мудрее. Я очень стара и могу дотянуться даже до берегов Иллимы. Лилле такое еще не силам… Зато у нее есть другие достоинства, верно? — она улыбнулась.
— Верно, — Блейд вернул улыбку. — Еще раз благодарю тебя за добрую весть.
— Не только это я услышала от Лиллы. Знаешь, харр — чудесная вещь: он соединяет разумы на миг, но даже за такое малое время узнаешь столько интересного… Лилла рассказывала о тебе невероятные вещи! — всплеснув сухонькими руками, колдунья с любопытством уставилась на гостя.
— Например?
— Ты научил фра метать дротики на двести шагов… и все они смертоносны, как магические эссы, не знающие промаха!
— Да, верно. Но в этом нет волшебства, досточтимая. Воины должны правильно обращаться с летающими дротиками, иначе они не попадут в цель.
— Ты владеешь мечом лучше всех в Иглстазе!
— И это верно. Но я учился много лет, и на моем теле — десятки шрамов. Я заплатил за свое умение кровью.
— Даже малое войско под твоим водительством не знает поражений!
— Ну, не всегда так бывает. Однако я умею вести воинов в бой, осаждать крепости, бить врага по самому слабому месту, окружать, наступать и отступать. Да, в этом я кое-что смыслю… Но не всегда победа меня радует.
— Почему? — она подалась вперед, не спуская с лица странника цепкого взгляда.
— Гнусен воздух, смердящий запахом трупов, бартайя…
— О! — Кажется, Гардана была поражена. — Но ты перебил кастелов! Тысячи людей!
— Я — человек, бартайя, а человек — слаб. Он любит своих друзей и ненавидит врагов.
С минуту старуха молча разглядывала его, потом кивнула головой:
— Что ж, спасибо за честный ответ! Но Лилла рассказала кое-что еще…
— Да?
— Как ты вызвал на поединок Кастела Брина и лишил его разума…
— Ну, ты же сама сказала, что харр в умелых руках способен на многое! Я оказался сильнее старого дзу.