Ричард Длинные Руки – князь

Орловский Гай Юлий

Он посмотрел по сторонам на добровольцев-бессребреников, что, придя за мной, ничего не получили, кроме земель, титулов и богатства, а это вообще для мужчин неважно, хотя со стороны бывает завидно…

— Благородные люди, — согласился он. — Ваше высочество, повторяю твердо и неколебимо, вы можете на меня рассчитывать!

— Спасибо, дорогой герцог.

— Я не буду отсиживаться в своих землях, — сказал он. — А если и поеду по делам, то вызывайте при первой же необходимости.

— Спасибо, — повторил я. — Вы увидите, с нами соскучиться невозможно.

На всякий случай, если кто из местных не в теме, сообщаю, флот строится ускоренными, да, темпами. Все королевство проливает пот и слезы на ударной стройке столетия!.. Отстояв от пиратов гавань, мы прорубили окно в океан, но когда из бухты выйдет наш великий и могучий, считайте, что окно расхренякали до размеров двери, куда и верблюд пролезет, что зря пытался через игольное ушко.

— А команды откуда? — спросил Вигфрид. — Управлять такими махинами, как вы рассказали, это же я просто не знаю…

— Ордоньес из кожи вон лезет, — сообщил я. — Это мой адмирал флота. Как и его матросы, что теперь все станут высокими чинами. Может быть, даже капитанами. Кстати, сэр Вайтхолд, запишите…

— Ваше величество?

Я сделал вид, что не заметил шуточку, сказал деловым тоном:

— Из прибывающих из-за Большого Хребта новобранцев лучшую часть отправлять в Тараскон.

— Во флот?

— Да. Проследите, чтобы равные доли… Эх, ладно, это я лучше в Геннегау распоряжусь, чтобы проследили, а вы тут заранее отбирайте лучших для флота.

Он спросил настороженно:

— Турнедцев?

— Турнедцев, — сказал я, — вартгенцев, скарландцев и любых, что вызовутся добровольцами. А в Генегау добавят еще и сен-маринцев, армландцев и фоссановцев.

Они молчали и поглядывали друг на друга, потом сэр Каспар прошептал так тихо, что затрепетали огоньки свечей, а на стенах вздулись, как от сильного ветра, гобелены:

— Сэр Ричард… но это же почти империя…

Я посмотрел на него люто.

— Тихо. И никому ни слова.

Он ответил тем же громогласно-потрясенным шепотом:

— Я никому-никому!.. Это вырвалось… потому что в голову только что пришло.

Сэр Геллермин пробормотал:

— А мне уже приходило, но страшился о таком и подумать. Слишком как-то… и быстро.

Барон Саммерсет произнес степенно:

— Такие дела только быстро и делаются. Если медленно и неспешно… кто бы нам из соседей позволил? А так не успели глаза со сна продрать, почесаться и назеваться, как их и накрыли мокрым одеялом.

Я сказал строго:

— Но пока о таком забудьте, иначе… тьфу-тьфу!.. все гавкнется. Даже между собой чтоб не хрюкали на эту тему, ясно?

— Тьфу-тьфу, — ответил сэр Клемент.

— Тьфу-тьфу, — подхватил сэр Каспар и поплевал через плечо на сэра Геллермина.

— Тьфу-тьфу, — присоединился к ним сэр Геллермин и перекрестился.

— Тьфу-тьфу, — барон Саммерсет поплевал через плечо на сэра Геллермина, перекрестился и показал две фиги себе за спину в сторону подсматривающего дьявола.

Я хлопнул себя по лбу:

— Ах да, еще одна проблема… нет, не проблема, мелочь, но неприятная,

все время о ней вспоминаю… В Армландии у меня был заклятый враг Хоффман. Он сбежал в Турнедо, где король Гиллеберд одно время поручил ему командовать немалым войском.

Герцог сказал настороженно:

— Мы слышали. Но потом как-то все затихло.

— При известии о захвате столицы и гибели короля, — сказал я, — войско вроде бы разбежалось. Или Хоффман сам его распустил… Он не трус, но хитрая и осторожная тварь! Я предпочел бы видеть его на плахе. В общем, наведите справки. Он не мог исчезнуть без следа.

Бальза сказал льстиво:

— Но вы-то умеете…

— Нам не нужно двух таких умельцев, — отрезал я. — И так с самим собой толкаюсь, иногда догоняю и в спину бью, а потом смотрю, что это же я себя… Еще нужно создать крайне необходимую для любого культурного и гуманного общества, идущего по пути цивилизации и высокой культуры, некую важную организацию, без которой культура существовать просто не может…

Сэр Каспар, утомившись слушать мою витиеватую речь, спросил грубо:

— Что за организация? Тюрьма?

— Тюрьма у нас уже есть, — сказал я, — и по мере роста культуры она все ширше и глыбже, а виселицу мы расширили до трех петель, а сейчас думаем модернизировать до пяти, хотя висеть будут тесновато…

— А им не все равно?

— А чувство прекрасного? — парировал я. — Мы же вешаем не для них, а для зрителей! И развлечение, и воспитание наглядной агитацией, что жить нужно по Божеским законам, ибо если Господь все простит, то мы, Его помощники, ну ни в жисть! Потому на виселице, эшафоте, плахе или других воспитательных местах все должно быть красиво и соразмеренно. Красота в пропорциях, как сказал Пифагор, был такой кулачный боец, хоть и простолюдин… Но мы отвлеклись малость, как мы всегда делаем, когда мимо проходит с вот такими…

Барон Саммерсет начал радостно оглядываться:

— Где?

Я указал на него кивком:

— Видите, с кем приходится работать? А вы хотите немедленно в Царство Небесное… Так вот, чтобы его построить, нам нужно создать еще одну важнейшую структуру…

Сэр Клемент, самый тугодумный, пробормотал задумчиво:

— Да уж, пять петель… гм… слишком. Придется расширять и сам помост. Так что за организация?

— Плаща и кинжала, — объяснил я.

— А-а-а, — протянул он, — это да, понятно. А что, у нас ее еще нет?

— Увы, — ответил я. — Если иметь в виду свою, а не оставшуюся от Гиллеберда.

Он воскликнул с презрением:

— Что мы за примитивы, если умеем пользоваться только чужим?.. А еще о культуре разговорчики!

— Мы только создаем общество, — объяснил я. — Как раз нам выпала честь создавать новую формацию с человеческим оскалом, где ожидается небывалый взлет культуры, гуманизма и приток инвестиций, а в этом случае без плахи… тьфу, плаща и кинжала никак, как вы сами понимаете.

— Никак, — подтвердил льстиво Бальза. — Но если будут выделены достаточные средства, то можно начинать создавать.