Ричард Длинные Руки – конунг

Орловский Гай Юлий

Я поперхнулся на полуслове, потом кивнул.

– Да, сэр Ордоньес. Но для этого надо побывать в столице, пообщаться с королем. И сразу же назад. У меня, как вы уже знаете…

– …поход на Гандерсгейм, – добавил он. – Знаю-знаю. Маркизат Черро достался вам намного проще, верно?.. Ничего, скоро там будет не только полностью разоренный край… Поход через неделю?

– Боюсь, – признался я, – что даже раньше. Граф Ришар поведет войска, не дожидаясь меня.

– Знает, – сказал Ордоньес с ухмылкой, – что догоните… Хорошо, сэр

Ричард. Я сойду на берег с вами.

Я отшатнулся в удивлении.

– Зачем?

Он ухмыльнулся.

– А что, стоять на якоре и ждать вас? А хоть столицу увижу. Местных женщин за сдобные булочки подержу. Да и вам понадобится хотя бы крохотная свита, чтобы престиж не особенно ронять. Сколько людей взять?

– Чем больше, – сказал я, – тем хуже. Большой отряд вызывает тревогу и страх.

Он кивнул.

– Тогда я, шкипер Нелль… ладно, хватит. Четыре человека кого встревожат?

Я удивился:

– Неужели и он пойдет? Такая морская душа…

Он коротко хохотнул.

– А ради чего он напросился в этот рейд через океан? Чтобы напоследок что-то особенное… Потом будет овцам байки травить.

– Хорошо, – сказал я. – Хорошо. Но только… ладно! Чур на разведку буду ездить один. У меня конь быстрый, смогу удрать от кого угодно.

Он посмотрел на меня внимательно, сперва ухмыльнулся с недоверием, потом всмотрелся снова и медленно кивнул.

– А ведь вы, сэр Ричард, в самом деле не постыдитесь удрать, если будет надо! За что уважаю еще больше…

Глава 9

Весла мерно врезаются в воду, вода настолько прозрачная, словно ее и нет вовсе, а мы плывем по уплотненному воздуху. Отчетливо вижу на далеком дне крупные раковины, вон боком прошел массивный краб…

Сэр Торкилстон устроился поближе к носу, Иллириана сидит, напротив, на самой корме. Волосы все так же убраны в тугой узел на затылке, лицо измученное, но строгое. Моряки посматривают на нее со смешанным выражением облегчения, что ведьма покидает корабль, и сожаления: покидает безумно красивая женщина.

Она перехватила мой взгляд, на губах проступила печальная улыбка, тут же подняла голову, всматриваясь в небо, чистое, синее и по-южному безоблачное.

Торкилстон крикнул:

– Наш капитан прав, оставив корабль так далеко от берега!

Я оглянулся на вторую лодку, там пассажирами только мой Зайчик и адмирал Ордоньес. Шкипера Нелля, несмотря на его протесты, все-таки после долгих колебаний и раздумий оставил на корабле, а пилюлю подсластил тем, что в отсутствие адмирала он старший, первый после Бога, все на корабле в его власти.

– Еще бы, – ответил я с запозданием. – Мелководье такое, что даже лодку придется тащить…

– То ли дело у нас, – сказал он, посмотрел на меня и поправил себя поспешно: – У вас, сэр Ричард! Весь порт и вся бухта – ваши. Хорошую вы тогда сделку провернули.

– Я хитрый, – согласился я.

В моем тарасконском порту

корабли в самом деле смогут подходить прямо к причалу. А здесь дикий берег, даже несмотря на рыбацкую деревушку, на вот те три домика вдали, что поближе к лесу.

Чайки сделали над нами круг, вопят резко и неприятно, сверкнули красными лапами и понеслись к кораблю, а гребцы ускорили темп, чтобы с разбега набежать на мелководье.

Я был прав, лодка заскрипела днищем по песку за полсотни шагов до суши. Моряки быстро повыскакивали и, ухватившись за борта, дружно потянули. Торкилстон выпрыгнул вместе с ними и тоже ухватился, а я подал руку Иллариане.

Она вложила в мою пятерню узкую ладонь с тонкими длинными пальцами и уже готовилась переступить через борт, но на ее лице отразился такой страх, что я сказал поспешно:

– Погоди…

– Ничего, – ответила она с трудом.

– Лучше по-другому, – заверил я.

Она не успела вспикнуть, я подхватил ее на руки и понес к берегу. Ее тонкие руки поспешно обвили меня за шею, она прижалась всем телом, словно страшась, что уроню в эту ужасную воду, спрятала лицо на груди и вроде бы даже торопливо закрыла глаза.

– Все будет хорошо, – сказал я тихо ей в ухо. – Со временем перестанешь ее бояться.

Она шепнула мне в грудь:

– Спасибо.

– Пустяки, – ответил я. – Это тебе спасибо, что позволила помочь. Так приятно быть мужчиной… когда это ничего не стоит.

Она слабо улыбнулась, но глаз не открыла. Матросы с дружными криками тащили рывками лодку по мелководью ближе к берегу, а то в прилив смоет, Торкилстон трудился вместе с ними.

В сторонке точно так вытащили вторую лодку. Зайчик выпрыгнул и пронесся, вздымая брызги, в нашу сторону. Пес набежал и попытался запрыгнуть ему на спину, но арбогастр моментально подогнул ноги, и Бобик, не сумев извернуться в воздухе, позорно шлепнулся в воду.

Я вышел на сухое, волна попыталась догнать, но не сумела и с разочарованным шипением ушла, застыдившись, в песок. Я прошел еще чуть выше, пора бы уже опустить спасенную на землю, но так не хочется разжимать рук, да и она там уютно устроилась, все подсказывает, как ей хочется там остаться, в теплом и надежном, чувствуя щекой биение моего сердца.

Бобик начал нетерпеливо нарезать вокруг нас круги, Зайчик недовольно фыркнул и тряхнул гривой.

Я со вздохом сожаления поставил Иллариану на землю. Она некоторое время не убирала рук с моей шеи, я чувствовал тепло ее щеки на моей груди, наконец со вздохом отстранилась, подняла голову.

Наши взгляды встретились, в ее удивительных глазах было сожаление.

– Спасибо за все, – произнесла она едва слышно. – И не только за спасение.

К нам подошли Ордоньес и Торкилстон, оба в доспехах и обвешанные оружием, чем-то похожи: оба предпочли стальные кирасы и мелкоячеистые кольчуги, хотя могли бы облачиться и в полные рыцарские доспехи.