Ричард Длинные Руки – маркиз
Шрифт:
Он восхитился мной в свою очередь:
– Прекрасный выбор, сэр! Именно взвешенный, без крайностей.
Еще бы не прекрасный, подумал я. Именно так горит лампочка. Он откланялся и тут же мановением длани заменил все свечи в отведенной мне комнате. Я не уловил, когда это произошло, он бормотал что-то под нос и разводил руками, как мне показалось, недовольно, однако свечи горели уже… иначе.
– С ума сойти, – повторил я уже с опаской, – сколько ж у вас амулетов? На все случаи жизни?
Он довольно улыбнулся.
– Благополучие хозяина измеряется количеством артефактов, которые делают его жизнь приятной.
– Ну
– Совершенно верно, сэр, – согласился он, отвешивая элегантный поклон. – К счастью, в известных нам королевствах даже крестьяне не знают, что такое голод. Совсем не те жуткие времена, о которых рассказывают маги.
– С ними можно встретиться?
Он покачал головой, лицо стало настороженным.
– Они не общаются с простыми.
Еще раз поклонившись, управитель ушел, а я подумал, что вот уже и я попал в простые. Впрочем, здесь все простые, даже короли. Но сейчас надо думать не о магах, а о хорошем выносливом и по возможности быстром коне. Несравненного Зайчика увижу только весной, а пока нужен конь, просто конь.
Я вышел в коридор, двое встречных стражей посмотрели на меня мутными глазами, как на таракана, что понаехал и объедает их хозяина.
Внизу у входа в зал сытый и пьяненький Эйсейбио держится за косяк, чтобы не упасть, граф Гаррос деликатненько, словно лакей, поддерживает друга двумя пальцами за локоть.
Эйсейбио оглянулся, зачуяв мое приближение. Лицо восторженное, в глазах острая зависть, сказал свистящим шепотом:
– Смотрите, маркиз! Вон тот высокий красавец в желтом кафтане – сам граф Карлайн!..
– Ага, – сказал я и поискал взглядом красавца, но, по-моему мнению, тут вообще нет красавцев, кроме меня, понятно, – граф Карлайн… И что?
– Его победам несть числа, – сказал Эйсейбио и завистливо вздохнул. – Он идет от победы к победе.
– Достойный человек, – согласился я. – Он одерживал их на море или на суше? Какими войсками командовал? Или только в турнирных схватках?
Эйсейбио посмотрел на меня с непониманием, зато граф Гаррос врубился раньше и со вкусом расхохотался.
– На море или на суше! – повторил он, захлебываясь смехом. – Ха-ха-ха-ха-ха!… Надо будет это рассказать сегодня обществу. Маркиз, вы становитесь притчей во языцех. Грустно будет, если уедете от нас. Все ощутят потерю!
Я удивился:
– А что не так?
Гаррос продолжал заливаться смехом, а Эйсейбио, тоже заулыбавшись весьма ехидно, пояснил:
– Его победы более значимые, маркиз. Он сумел соблазнить графиню Черфильд, баронессу Клендер и даже жену графа Щециндера. Леди Жозефина очарована им настолько, что готова простить ему все измены! Он обольстил баронессу Помреж и завлек саму маркизу Энгеллу, прославился по всему королевству легкомыслием и беспутством, и все невесты королевства горят жаждой заполучить его в семейные сети…
Граф Гаррос, изнывая от нетерпения, как рассказчик еще более свежих анекдотов, перебил и, указывая на мелькающих придворных, пояснял, кто из них кого соблазнил, кто с кем повесничал, кто кого победил…
Слушая его характеристики, я как будто читал аннотации к тысячам одинаковых женских романов, где вот такие козлы обольщают и обольщают, обольщают и обольщают. Правда, в угоду нашим домохозяйкам подстраивается сюжетец, что такой вот влагалищник вдруг всерьез и весьма верно влюбляется.
Пока он рассказывал, а я пытался заговорить о покупке коня, на прием прибыла светская красавица Мадлен де Флорендж. Часть ловеласов сразу ринулась во двор, отталкивая слуг, сами придвигали скамеечку и подавали руки. Я подивился, что же в этой толстушке такого красивого, но, во-первых, тогда каноны были иными, во-вторых, леди Мадлен и меня вскоре очаровала остроумием, меткими репликами, умением держаться.
С нею прибыла ее племянница, действительно красивая леди Изабелла, но я сразу уловил, почему ее так охотно берет с собой более опытная тетушка. Классическое определение флирта: это когда девушка не знает, чего хочет, но всячески добивается этого, так вот Изабелла полностью отдалась этому делу, не потрудившись заучить некоторые приемы. Сейчас радостно всем улыбается, чирикает, смотрит в глаза, даже играет в касание и не понимает, почему мужчины сторонятся ее. Чирикать с мужчинами надо, иначе другие перечирикают, но не так уж навязчиво, а то при виде толпы окружающих мужчин возникнет ощущение поношенной одежды, а этого мы не любим…
Другое дело сама леди Флорендж, даже леди Генриетта, то ли хорошо заучили уроки обольщения, то ли это у них врожденное, но умеют быть любезной со всеми и в то же время всех держать на расстоянии.
Хрень какая-то, подумал я тоскливо. Искусство обольщения… термин-то какой!.. здесь достигло полного расцвета и такой утонченности, что бабнику, чтобы соблазнить женщину, нужно больше тонкой дипломатии и хитрости, чем Бисмарку, чтобы одурачить Европу.
Нечем им больше заниматься, в собственном соку варятся. Граф Эйсейбио, иронически щурясь, пьяный уже вдрабадан, подошел ко мне и дружески обнял за плечи.
– Ну как вам этот зверинец?
– Интересно, – ответил я дипломатично. – Но я рассчитываю утром отбыть дальше. Не посоветуете, где купить хорошего коня?
Он охнул.
– Зачем вам конь?
– А что, пешим?
Он покачал головой.
– А багеры на что?
Я мысленно ругнулся, в самом деле не подумал, но сказал с двусмысленной улыбкой:
– Граф… вы вот обычное обольщение растягиваете, как не знаю что, а я растягиваю путешествие! И так интересно бывает заглядывать в такие уголки, куда нельзя на багере!
– А-а-а-а, – сказал он понимающе, – тогда да… Лучшие кони, насколько знаю, у графа Цурского. Он прямо помешан на них. Ему и женщин не надо. К вашему счастью, он тоже где-то здесь.
– Пойду поищу, – сказал я, – кстати, граф… извините, что не за любовь спрашиваю, мне интересно другое…
– Спрашивайте, маркиз.
– А чем вы занимаетесь в свободное от волочения за бабами время?
Он посмотрел на меня с укором.
– Маркиз, маркиз… Вашу бестактность извиняет только ваша простота. Это волочение, как вы изящно назвали сей изумительнейший процесс, и есть смысл нашей жизни. И цель существования. И всего бытия. А чем заниматься еще?