Ричард Длинные Руки – оверлорд
Шрифт:
Когда был в Тарасконе, кто-то рассказал мне, что в непроходимом лесу обитал чудовищный тараск, что пожирал всех путешественников, паломников и просто охотников. Его прокляла святая Марта, он издох, а на месте его гибели выстроили город, названный Тарасконом.
Вот этот лес, судя по названию, зовется Броселиандом, хотя это вряд ли тот самый. Скорее всего, реминисценция, ибо в настоящем Броселианде жили Мерлин с его Вивиан… ага, а вот и лес Оберон, знаменитое место чародейств… чувствую, придется пролить немало поту, очищая эти дебри и стараясь сделать их доступными для жизни. В Обероне
Сэр Растер явился с лязгом и грохотом. Он даже на отдыхе обычно в доспехах, чтобы не разнеживаться, шумно поприветствовал лорда и сюзерена и сразу завертел головой в поисках второго стола с яствами и кувшином доброго старого вина.
– Сэр Растер, – сказал я, – раз уж вы шли мимо, топайте ближе… В Армландии я новичок, а вы здесь не одного медведя съели. Нужна консультация.
Он приосанился.
– Ну да, кто же еще расскажет про здешние дороги? Знаю все до единой тропки! Разве что в Орочий Лес не заглядывал да в Зачарованный как-то не довелось. Просто не довелось, но собирался.
Я отмахнулся:
– Очистим и Орочий, и Зачарованный, и вообще все места сделаем пригодными для экономической экспансии. А орков приспособим камень добывать в каменоломнях! Камня понадобится много.
Он ахнул, опасливо посмотрел по сторонам и пугливо прикрыл рот ладонью.
– Я ничего не слышал, – заверил он. – Господи, да если это получится… вот где слава, вот где подвиги! Сэр Ричард, располагайте мною. Я хоть и старый конь, но моя остывающая кровь вскипает, когда растопыренные уши ловят звуки боевой трубы.
– Да это что, – ответил я почти равнодушно, – это наведение порядка в доме. А потом надо будет и с соседями… гм… подружиться покрепче. Чтоб без всякой автотаркии. Экономика и фрейдизм правят миром, а мы будем править экономикой и этим самым, если духу хватит.
Он посмотрел на меня с великим уважением:
– Как много вы знаете, сэр Ричард…
Я скривился:
– Истинный рыцарь, как бы он ни был беден, никогда не унизится до какой-либо полезной работы. Потому мы так хороши в сражениях, их полезным делом назвать трудно… Да ладно, не оглядывайся с таким испугом, мы тут одни, никто не слышит такой крамолы. Сэр Растер, я все изучаю карту… Как вы думаете, можно будет одновременно решить проблему бунтующих лордов и безопасность границ Армландии?
Он сказал осторожно:
– Как подскажет Господь.
Я покачал головой:
– Бог думает о нас, но он не думает за нас.
Карта растянута на всю столешницу, Растер заходил то с одного конца, то с другого, хмыкал, крутил головой, иногда рассматривал что-то с таким вниманием, словно наблюдал за красивой мужской дракой.
– Да, чудесная карта, – сказал он, – как будто лечу на драконе и рассматриваю все с его спины.
– Да, – согласился я равнодушно, – здесь, как я понимаю, мы граничим не с Турнедо?
Он наклонился над картой.
– Где?.. А здесь, в самом деле, нашим соседом является королевство Шателлен. Столица там Дартмут, это
– Что за королевство? – потребовал я.
Он пренебрежительно отмахнулся:
– Да так, самое обычное, вдобавок мелкое. Меньше, чем Фоссано Барбароссы, меньше, чем Турнедо Гилленберга. Даже меньше, пожалуй, Армландии. Но все-таки королевство. Там достаточно графств и герцогств, чтобы считаться королевством. Земли населены неплохо.
Я в недоумении всматривался в карту.
– Не понимаю, – сказал я.
Растер повернул голову ко мне.
– Чего, сэр Ричард?
– Полоска тоненькая, – пояснил я. – И длинная. Тянется между Хребтом и королевством Гиллеберда.
– Верно, сэр Ричард. Наша Армландия соприкасается с Шателленом полосой не шире, чем в три-пять миль. А то и меньше.
– Не понимаю, – повторил я. – Для меня странно, что воинственный Гиллеберд не перехватил этот коридор, чтобы отрезать любые дороги из Армландии! Тем более что королевство Шателлен, как вы говорите, маленькое и слабое. Ведь слабее, чем Турнедо?
– Слабее, – подтвердил Растер. – Король Роджер Найтингейл, он правит сейчас Шателленом, воевать не любит. Сразу отдал бы Гиллеберду, если бы тот попытался отнять те земли.
– Так почему же?
Он посмотрел на меня с удивлением и некоторой жалостью. Мол, как ты живешь, если не знаешь таких простых вещей?
– Там на границе Орочий Лес, – пояснил он. – Туда все равно никто не смеет входить. Пока еще никто не вернулся. Король Шателлен охотно отдаст, но Гиллеберд не дурак. Если вдруг объявил бы тот лес своим, то, возможно, некоторые лорды начали бы предлагать отправиться туда всем войском и перебить всю нечисть. А Гиллеберд – расчетливый военачальник, хоть и король. В нем нет привычной королевской дурости. В смысле, не станет воевать с противником, силы которого неизвестны.
Я кивнул.
– Разумно. Гиллеберд – предсказуемый политик, что для меня очень удобно. Значит, на границе Армландии с Шателленом этот Орочий Лес, половина в Шателлене, половина у нас, и самый краешек заходит на земли Гиллеберда… и только он мешает дружественным связям наших братских народов?
Растер посмотрел на меня с удивлением.
– Вообще-то две трети на землях Шателлена, – сообщил он почти злорадно. – Потому Гиллеберд и не хочет отрезать их королевство от Армландии.
Я потребовал:
– Сэр Растер, расскажите о нашем восточном соседе.
– Что именно?
– Все. И подробнее, подробнее.
Глава 2
Он рассказывал, а я мыслил, строил планы, хотя странными путями бродит человеческая мысль: вот ломаю голову, как наладить отношения и с этим правителем, сосед все-таки, а следующая мысль уже о волосах в носу сэра Растера: такие длинные, что первыми пробуют суп в ложке, когда подносит ко рту… И случайно или нарочно вошедшая служанка не присела к полу, укладывая поленья в камин, а нагнулась так, что определенные мысли сразу же во всей красе, такие яркие картинки, что прямо не знаю, а пальцы уже разок дернулись, что-то им тоже привиделось…