Ричард Длинные Руки – пфальцграф
Шрифт:
Она продолжила, отчаянно краснея и не глядя на меня:
— Это чисто династический брак, который нас ни к чему не обязывает… Повторяю, я оставляю за собой только этот замок и ближайшие деревни. Мои амбиции не простираются дальше, а вы берете все остальное.
Она умолкла, в глазах страх и неуверенность, я выдержал достойную паузу, иначе нельзя, я же обдумываю, сдержанно поклонился.
— Да, леди Беатрисса, это приемлемый вариант сделки.
— Тогда…
Голос ее прервался, я кивнул:
— Тогда отыщите хотя бы клочок пергамента.
Она посмотрела с некоторым колебанием, слишком легко соглашаюсь, предупредила:
— Но хотя общая власть принадлежит вам, сэр Ричард, в этом мире все принадлежит мужчинам, но замок Сворве остается целиком и полностью под моей властью! И все подчиняются только мне, а не вам!
Я наклонил голову:
— Да-да, можете уточнить это отдельной строкой.
— Я это сделаю, — пообещала она. — Мало ли что вы сейчас обещаете…
Я снова поклонился, пряча улыбку. Слишком напомнило это подслушанное на сеновале между солдатом и служанкой: «Но ты же обещал на мне жениться!» — «Мало ли что я на тебе обещал!»
Она что-то уловила, выпрямилась, в глазах подозрительный блеск.
— Сэр Ричард!
— Да, леди Беатрисса.
— В вашем распоряжении будут замки, — произнесла она, — которые вы сможете поставить под свой контроль… или объявить своими. Но и мой замок, Сворве, будет рад вам, когда вы будете проезжать мимо и захотите заехать по дороге.
Я снова едва сдержал улыбку. Как отчаянно сражается за независимость, как уже без всяких намеков, почти в упор заявляет, что будет не только править, но и жить одна, единственная хозяйка в замке и его владениях, а моя власть будет начинаться только за пределами ее земель!
— Да, леди Беатрисса. Приятно, что хотя бы замок будет рад.
Она снова покраснела, сказала торопливо:
— И обитатели замка — тоже.
Я поклонился:
— Я буду рад бывать у вас. Но заранее предупреждаю: жизнь у меня будет трудная и очень занятая… Потому не рискну обещать бывать часто.
В этом месте она должна бы с облегчением перевести дух, и она почти так и сделала, но одновременно тень грусти легла на ее чистое лицо.
Полдня она составляла брачный контракт, а я с рыцарями рассматривал карту и прикидывал, откуда в первую очередь обрушатся неприятности. Конечно, лучшая защита — нападение, но мои силы слишком уж смехотворны, чтобы даже думать о таком.
Леди Беатрисса дважды подходила ко мне проконсультироваться, не возражаю ли против этих и вот этих пунктов контракта. Пока читаю, упорно смотрит в стол, не желая встречаться со мной взглядом, а я поглядывал на ее склоненную голову и видел, что те условия, которые выторговывает так отчаянно, я сам постарался бы ей навязать. Ведь это значит, что она будет вести хозяйство, надзирать за всеми работами, собирать ренту с ее деревень за
В ее распоряжении будет достаточно воинов, чтобы заставить платить за «крышу» тех, кто вдруг заупрямится, а также защищать тех, кто платит, от разбойников или напавших соседей. Ну а если на горизонте появятся более крупные силы соседнего лорда, то здесь уже вмешаюсь я, как верховный лорд этих необъятных земель, и дам ей защиту.
— Это все приемлемо, — ответил я ровным голосом, морща лоб, я же обдумываю и взвешиваю. — Можете не просто включить этот пункт, но снабдить его всеми необходимыми оговорками и подпунктами.
Но что за урод такой, мелькнула злая мысль в который уже раз, почему выбираю замужних и старше себя? Может быть, просто потому, что сам я в этом мире играю гораздо более взрослую роль, чем играл в прежнем своем «срединном королевстве»? Ладно, я уже и там вышел из стаза пачкателя стен, но все же не дорос до самостоятельности, настоящей самостоятельности, а здесь она сама обрушилась мне на плечи, и я… ее принял, хотя в прошлой жизни старательно перепихивал на кого-нить другого. На кого угодно. Даже на женщин, ведь они тоже люди и равны нам.
Но все равно… почему попадаю в такие ситуации? Я же с пеленок мечтал о прекрасной принцессе, юной и девственной, чистой, как лилия, нежной, как мотылек, верной и преданной, и чтоб куда я, туда и она… Как бы одна душа на двоих. Моя, естественно. На хрен ей своя, моей вполне хватит. Как и моего мировоззрения. Самого лучшего, понятно. А что, не так?
Но вместо этого женюсь на ровеснице, а это для меня уже взрослая бабища, они ж развиваются быстрее нас, так что намного старше, у нее уже и дочка взрослая, лучше бы мне дочку… подождать, понятно.
Она подняла голову, ощутив мой пристальный взгляд, я взглянул в ее бледное страдальческое лицо, все дурные мысли вымело, словно мусор большой метлой. Она прекрасна, она невинна, она девственна, и она чиста, как ангел, как первозданный свет…
— Я все подпишу, — произнес я твердо. — Ах, леди Беатрисса! Даже если напишете, чтобы я с крыши замка на брусчатку.
Шутка повисла в воздухе, прозвучав весьма двусмысленно и даже угрожающе. Как бы намек, что, подписав такое, я с крыши не брошусь. И с контрактом то же самое: мало ли что там написано… Право у тех, у кого сила.
ГЛАВА 2
Отец Бонидерий позвал Макса и Килпатрика. Все трое прочли контракт и поставили свои подписи. Макс вслух выразил сожаление, что леди Беатриссе еще почти девять месяцев носить траур по мужу, только тогда нынешнюю помолвку можно объявить законченной и уже объявить о предстоящем бракосочетании. Килпатрик пробормотал, что девять месяцев — не девять лет…
Леди Беатрисса явилась на подписание в сопровождении Будакера, на его руку опиралась так мило, что я едва не заскрежетал зубами.