Ричард Длинные Руки – принц
Шрифт:
Не знаю, всерьез оба или нет, но Динальд в самом деле не просто подбодрился, а начал посматривать по сторонам горделиво и с чувством вновь возродившегося достоинства.
— Перевожу тебя в старшие, — сказал я. — Ты не только двигаться начал быстрее, но ты же чувствуешь и видишь лучше! Твои друзья правы, что завидуют!
А Ульман сказал с чувством:
— Если будет вторая попытка… меня пустите вперед! Я тоже хочу.
Я спустился в нижний зал, где принял несколько делегаций от глав гильдий и цехов. Большинство с просьбами,
У входа послышался шум, там появился молодой парень в щеголеватой одежде и с огромной желтой лилией на плече — отличительный знак гонца.
Он прорывался в зал слишком рьяно, его пытались остановить стражи, но он прокричал громко:
— Важное сообщение! Важное сообщение!
Я сказал громко:
— Пропустите.
Гонец протолкался через придворных, преклонил колено и сказал быстро:
— Ваше высочество, к Истанвилу приближается кортеж королевы Мезины Ротильды Дрогонской!
Я буркнул недовольно:
— Так орешь, будто ураган надвигается… Что, в самом деле настоящий кортеж?
Он кивнул.
— Да. Граф Меганвэйл сумел собрать из своего обоза… все необходимое.
— Еще бы, — проворчал я, — попробовал бы не собрать, когда требует Ротильда… Хорошо, иди на кухню, поешь и отдохни!.. Альбрехт, позаботьтесь приготовить для леди Ротильды покои.
Он помялся, спросил осторожно:
— А она будет… не в ваших?
— Еще чего, — сказал я оскорбленно.
— Тогда… гм… поближе к вашим?
— Да, — сказал я, — можно. Но только в разных корпусах.
Машинально продолжая раздумывать, как встроить Ламбертинию в нашу коалицию королевств, что делает первые шажки к строительству Царства Небесного на земле, я вернулся в кабинет и расстелил тут особенную карту, что отыскал в личных запасах герцога.
Там было много карт, но эта заинтересовала особенно: огромная, где по углам, как и принято, причудливые морды с раздутыми, как у хомяков, щеками, губы в трубочку, оттуда вырывается струями ветер, одного я узнал, хоть и с трудом, по кучерявым бровям и снежным волосам: Борей, так изображают северный ветер, остальные выглядят поприличнее и потому неинтереснее.
Очертания северного материка и островов весьма примерные, за ними океан и непременная приписка «Терра инкогнита» и «Там живут драконы», однако сам материк расчерчен черными, красными, синими, коричневыми и оранжевыми линиями, я долго ломал голову, но понял назначение только черной: границы королевств, что означают другие — непонятно, хотя чувствую, что нечто важное…
А еще особенность, которую уже встречал на других древних картах: вода в реках и озерах поблескивает и отражает солнечные лучи, ночью все потемнеет, а вода станет серебристой, если, конечно, луну не закроют тучи.
А
Тщательно изучая карту, я распознал обозначение черных, желтых, серебряных и других пятен разной формы: это залежи руды, начиная от железной и заканчивая серебряными жилами.
Сердце мое начало взволнованно колотиться: это же сокровище! Я довольно потер ладони: сейчас разберусь с остальными обозначениями и тогда…
Дверь распахнулась, Альбрехт возник на пороге, очень чопорный и озабоченный, в глазах упрек.
Я обернулся, он поклонился и замер.
— Сэр Гуммельсберг, — сказал я раздраженно, дескать, как ты мне, так и я тебе.
— Ваше высочество, — ответил он так церемонно, что я уставился на него в ожидании некой особенной каверзы.
— Что-то нужно? — спросил я в нетерпении.
Он проговорил с таким недоумением, словно не понимает, как это я могу вот так взять и наплевать на флаг и знамя Ламбертинии:
— Ваше высочество… разве вы не собираетесь встретить королеву Ротильду? Ведь из-за нее только что отгремела такая война…
Я открыл и закрыл рот, чуть не высказал все, что думаю о подобных войнах и роли женщин в таких конфликтах, у меня ж на столе расстелена такая карта, какие тут всякие ротильды, но смирил себя и спросил кротко:
— Где она?
— Уже миновала городские врата, — сообщил он в такой тревоге и посмотрел на меня с упреком, дескать, сейчас рухнет мир, если я немедленно не выскочу навстречу. — Вообще-то нужно было бы встретить ее за пределами города…
— В самом деле?
— Это так символично, — объяснил он пафосно, — но раз уж так… гм… то хотя бы успеете перехватить ее перед дворцом! Это будет малый прием, он не настолько, да, но все же…
Я проглотил ответ типа, что ничего с нею не сделается, если притопает прямо сюда, я ее бить не собираюсь, но посмотрел на его честное лицо блюстителя законов, вздохнул.
— Да, дружище, я встречу ее снаружи.
— Тогда поторопитесь, ваше высочество, — сказал он настойчиво и явно не принимая дружеского тона, тогда нельзя будет язвить с таким ехидством. — Ей осталось проехать всего ничего!
— Иду, — сказал я.
— Вам бы не помешало надеть нечто более парадное, — озабоченно заметил он.
— Я весь парадный, — отрезал я.
ГЛАВА 10
Я сбежал по лестнице без так необходимой государственному деятелю солидности, прыгая через две ступеньки и хватаясь за перила на крутых поворотах, пробежал через холл, а когда выскочил во двор, туда уже въезжала украшенная золотыми львами повозка, запряженная четверкой добротных коней.
Я поспешил с крыльца, а слуга распахнул дверцу кареты и склонил голову, однако первым вышел граф Меркель и преклонил колено.