Ричард III
Шрифт:
Голоса, требовавшие выпустить принцев из Тауэра, в южной и юго-западной части королевства начали раздаваться еще летом, причем о возвращении Эдуарду V трона речи никогда не шло. Испугавшись возможных репрессий, окружение королевы Элизабет настоятельно уговаривало ее отправить дочерей из Вестминстера тайными путями за границу, однако власти вовремя узнали об этих разговорах, которым так и не суждено было стать планами. Королевский совет решил усилить надзор за святилищем, охранять которое было поручено Джону Несфелду.
Эта мера никак не повлияла на заговор — он все расширялся, ибо его руководителям было совершенно безразличны как судьба принцев в Тауэре, так и судьба королевы с дочерьми. Заговорщиками в основном двигали совсем иные мотивы. Конечно, некоторые из них хранили верность династической линии Эдуарда IV из принципиальных соображений, но таковых было явное меньшинство. Остальные хотели вернуть себе положение, утерянное в результате перераспределения должностей
Заговор оказался слишком обширным, чтобы его можно было держать в полном секрете, а на юге жило много людей, лояльных королевской власти. Слухи, неопределенные и туманные, побудили королевский совет назначить 28 августа комиссию ойе и термине, которую было поручено возглавить герцогу Бакингемскому: в Лондоне не знали о его причастности к гибели принцев, ибо Ричард держал это в тайне. Сам король в это время собирался покинуть Ноттингем и отправиться в Йорк и поэтому не был посвящен в планы своих лондонских советников. Кроме Бакингема в комиссию вошли герцог Норфолкский, графы Эранделский и Кентский, лорды Бергевенни и Кобэм, лорд — верховный казначей Джон Вуд, мэр Лондона Эдмунд Ша и полтора десятка рыцарей и эсквайров. Им было поручено провести расследование в Лондоне и пригородах, графствах Сарри, Сассекс, Кент, Миддлсекс, Оксфорд, Беркшир, Эссекс и Хартфорд.
Когда первые вести о возмущениях на юге достигли ушей маркиза Дорсетского, скрывавшегося где-то в Йоркшире, он тайно пробрался в Уилтшир, где развернул бурную деятельность на пару со своим дядей Лайонелом, епископом Солсберийским, который бежал из святилища в Вестминстере и разжигал смуту в своей епархии. В Кент и Сарри отправился Ричард Гилфорд, чей отец был другом графа Риверса. Но все это были только попытки оседлать уже поднявшуюся волну недовольства.
В результате сами собой сложились три основных центра восстания. Первый находился на юго-востоке и подпитывался из традиционно мятежного Кента, а также графств Сарри и Сассекс. Лидерами тут выступали в основном бывшие слуги и придворные Эдуарда IV. Типичным примером мог служить сэр Джордж Браун Бетчуортский из Сарри, который находился под сильным влиянием своего отчима Томаса Вона, бывшего казначея королевских покоев короля Эдуарда. Сам сэр Джордж был членом парламента от Гилфорда в 1472 году и от Сарри в 1478 году, затем шерифом Кента и рыцарем королевской личной охраны. Именно ему выпала честь нести знамя святого Георгия на королевских похоронах. Старым слугой Эдуарда IV был сэр Джон Фогг Эшфордский из Кента. Он принял сторону йоркистов еще в 1460 году и с тех пор никогда не предавал их дела. На протяжении всего правления Эдуарда сэр Джон входил в королевский совет. Николас Гейнсфорд Каршелтонский из Сарри стал в свое время первым йоркистским шерифом этого графства, входил в свиту Эдуарда и Элизабет. Одним из рыцарей королевской охраны был и сэр Томас Буршье Барнсский, младший сын лорда Бернерса и констебль Виндзорского замка. Второй сын камергера королевы лорда Дакра Томас Файеннз из Хёрстмонсё в Сассексе служил эсквайром личной охраны короля Эдуарда и шерифом графств Сарри и Сассекс.
Среди немногих повстанцев, кто был так или иначе связан с Вудвиллами, заметной фигурой считался только сэр Уильям От. Его жена приходилась троюродной сестрой королеве, а брат сэр Ричард раньше занимал должность контролера двора Эдуарда, принца Уэльского. С герцогом Бакингемским из местных мятежников крепкие контакты были только у эсквайра Джона Пимпа Неттлстидского, и это позволяет предположить, что герцог присоединился к бунтовщикам уже на поздней стадии подготовки восстания.
Второй центр располагался на юге — средоточием недовольства стали города Солсбери в Уилтшире и Ньюбери в Беркшире. К нему тяготели также заговорщики графств Хемпшир, Дорсет и Сомерсет. Картина здесь, в общем, была похожа на юго-восток, разве что несколько вождей были в прошлом связаны не только с Эдуардом IV, но еще и с Джорджем Кларенсским — в частности, сэр Роджер Токотс Бромэмский, который служил управляющим землями герцога в графстве Хемпшир, Джон Харкорт Стентон-Харкортский, бывший казначей Кларенса на юго-западе, управляющий Кэвершемом сэр Уильям Норрис Йеттендонский и сэр Джон Сент-Лу из свиты герцога.
Остальные мятежники были слугами покойного короля, занимавшими при нем неплохие должности: эсквайр личной охраны, констебль Саутгемптона и Винчестера сэр Уильям Баркли Биверстонский, главный конюший сэр Джон Чейни Фолстон-Чейнский, рыцарь охраны, шериф Сомерсета, Дорсета и Девона сэр Джайлс Добни Баррингтонский и Саут-Петертонский. Сэр Уильям Стонор Стонорский избирался членом парламента от графства и был рыцарем охраны, хотя служил также королеве и маркизу Дорсетскому. Сэр Уолтер Хангерфорд
Немаловажную роль в среде недовольных на юге играли их семейные связи с мятежниками юго-востока. Джон Харкорт был зятем сэра Уильяма Норриса, а также Джона Норриса Брейского, одного из руководителей восстания в Девоне. Сэр Ричард Бошан, именовавшийся лордом Сент-Амандом [146] , был пасынком сэра Роджера Токотса Бромэмского. Возможно, некоторые из заговорщиков находились на службе Лайонела Вудвилла, епископа Солсберийского.
Третий центр находился на землях юго-запада — повстанцы концентрировались в Эксетере. Их возглавляли Томас Грей, маркиз Дорсетский, и сэр Томас Сент-Леджер, который тоже занимал видные должности при дворе Эдуарда: он был контролером королевского монетного двора, эсквайром, а затем рыцарем личной охраны. После женитьбы на сестре короля Энн, вдовствующей герцогине Эксетерской, сэр Томас прочно связал свою судьбу с Вудвиллами. Сэр Роберт Уиллуби Брукский подвизался в местной администрации, а также служил шерифом Корнуолла и Девона.
146
Ричард Бошан (ум. 1511) не носил титула лорда Сент-Аманда suo jure, поскольку в это время титул находился в состоянии «ожидания владельца», то на него одновременно претендовали две равноправные наследницы, одна из которых являлась матерью Ричарда.
Почему эти люди восстали против Ричарда III? Крайне сомнительно, что из любви к покойному Эдуарду IV, его сыновьям или вдовствующей королеве. В первую очередь их беспокоили собственные интересы и положение при дворе. Из-за недоверия окружению нового короля они упустили свой шанс и надеялись теперь отыграться. Ведь те, кто согласился верно служить Ричарду III, сохранили свои должности: в частности, сэр Томас Бург, сэр Томас Монтгомери и сэр Джон Скотт остались в королевском совете. Более того, сев на трон, Ричард изо всех сил пытался завоевать расположение и поддержку многих из тех, кто сейчас восстал: сэр Томас Льюкенор Троттонский в Сассексе, сэр Уильям Баркли и сэр Томас Эрандел были посвящены в рыцари ордена Бани на коронации Ричарда III. Баркли стал губернатором острова Уайт 9 мая, его должность была подтверждена 27 июля 1483 года. Сэр Уильям Нивет 18 июля получил назначение на пост констебля замка Райзинг. Король не мог и не хотел пренебрегать услугами таких влиятельных и опытных людей, поэтому не лишал их должностей в администрации графств и аннуитетов [147] без весомого повода.
147
Аннуитет (англ. annuity, от лат. annuus — годовой) — здесь имеется в виду ежегодная рента, получаемая от владения недвижимым имуществом.
В сентябре лидеры движения получили обнадеживающее известие — один из самых могущественных людей королевства герцог Бакингемский решил выступить на их стороне. Просчитавшись в своей комбинации с Ричардом III, подстрекаемый своим пленником епископом Мортоном, он затеял теперь еще более сложную игру. Этот деятельный, честолюбивый и беспринципный человек надеялся выиграть трон уже для себя, ибо стоял к нему ближе всех остальных. Его амбициозность не знала пределов: еще в 1474 году герцог получил разрешение носить герб своего прапрадеда Томаса Вудстокского, сына Эдуарда III — причем без включения в него элементов, указывавших на то, что его ветвь младшая, что выглядело явным нарушением как геральдических правил, так и традиций того времени. Он также заполучил копию акта легитимизации Бофортов, в котором отсутствовал пункт, добавленный позже и лишавший их права наследования трона. Герцог любовно пестовал память о своем происхождении от Эдуарда III как по матери, так и по отцу.
Расставшись с королем Ричардом III в Глостере, он был ослеплен яростью. Его разум был помутнен стремительным восхождением к вершинам власти: герцог открыто сравнивал себя с графом Уорикским и считал себя не меньшим «Делателем королей», чем могущественный Ричард Невилл. Он хвастался, что у него будет столько «стаффордских узлов», сколько у Уорика было «суковатых посохов» [148] . Но Уорик попеременно свергал и сажал на трон то Эдуарда IV, то Генри VI, а герцог Бакингемский мог потрудиться ради себя самого.
148
Стаффордский узел (англ. Stafford knot) — родовая эмблема герцога Бакингемского; суковатый посох (англ. Ragged staff) — эмблема Ричарда Невилла, графа Уорикского.