Риелтор
Шрифт:
— Дача больше ста пятидесяти по нынешним временам не потянет. А машину только на свалку, ты и сама знаешь.
— Хорошо, будем считать по минимуму — пускай не двести семьдесят, пускай двести пятьдесят за квартиру, плюс сто пятьдесят за дачу, плюс мои побрякушки, плюс мамины — еще тысяч пятьдесят может набежать. Сколько получается?
— Четыреста пятьдесят, — сказал Вадим.
— Ну и что ты тогда куксишься? Каких-то несчастных пятидесяти штук не хватает?! Да я на завод приду в бухгалтерию, мне просто так, за красивые глаза их дадут, за то, что я папина дочь!
— Ты
— Мог бы и не напоминать! — нахмурилась Александра.
— Сейчас на его место сядет другой. Как он себя еще поведет? Может, кстати, нас из заводоуправления попереть. Мы ведь никакого отношения к производству не имеем!
— У нас договор аренды, — напомнила Александра.
— Ну вот он по этому договору и заставит платить реальные деньги, какие все платят!
— Ну пока что этого не случилось, поэтому давай не будем! Кажется, мы отвлеклись от главного.
— Хорошо, допустим, сейчас мы выкрутимся, а дальше? Следующая выплата должна быть не позднее полутора месяцев.
— За полтора месяца можно кое-что придумать.
— Что?
— Пока не знаю, — пожала плечами Александра. — Дом — ну, тот, на котором тебя подставили, сколько стоит?
— Боюсь, пока нисколько. Он малоликвиден. Нужны слишком большие деньги, чтобы его купить и отреставрировать. Это я, дурак, связался!..
— Дурак, дурак! — кивнула Александра. — Жил бы своим умом, а не Владимира Ивановича.
— Так он же ас, все ж говорили!
— Теперь-то я вижу, какой он ас! Всех подставили: тебя, его, подрядчика этого… Вся беда только в том, что ты теперь крайний в этой цепи. Раньше папа был, теперь ты. — Александра замолчала на некоторое время. — Говоришь, за спиной Митроши стоит какой-то крутой черный маклер?
— Я не говорю — я думаю. Не мог он один все это придумать и провернуть.
— В таком случае есть шанс не дожидаясь прокуратуры выйти на его след.
— И дальше что? Отдайте нам, пожалуйста, наши деньги с банком расплатиться? — насмешливо спросил Вадим. — Он пошлет нас подальше. Знать ничего не знаю, ведать не ведаю. Я тут тыквы в саду выращиваю или шоколадками торгую. И ни Митроши он не знает, ни кого другого.
— Ты говорил, что Митроша что-то там насчет философии плел.
— А, ну да! — кивнул Вадим. — Про Канта он вспоминал. Эммануил Кант — мой конек.
— Знаю. — Александра посмотрела в зеркало заднего вида. — Автобус, кажется, отстал. Подождем, а то не найдут без нас. — Она перестроилась в крайний правый ряд, подрулила к поребрику.
— Мне кажется, Кант — это неспроста, — задумчиво сказала Александра. — Помнишь, ты мне тогда помог, когда меня «кинули» на авансе? Свяжись с этими бандюками, поговори насчет Канта.
— Я уже с ними связывался, ситуацию одну надо было разрулить.
— Ну и что, разрулил?
— Нет пока, — вздохнул Вадим. — Боюсь, я им еще должен буду.
— Господи, Вадя, одни проблемы! Когда только ты успел в них увязнуть! — Сзади показался автобус, Александра обозначила поворот и вырулила на полосу. — Ведь все было так хорошо!
— Знаешь, Сашка, действительно хорошо было тогда, когда мы работали вместе, делали небольшие
— Ну ладно, сам начал! — сказала Александра, внимательно посмотрев на мужа. — Мы действительно были вместе, а теперь — порознь. В этом и беда, Вадя. Порознь! Думаешь, я слепая, ничего не вижу? У тебя кто-то есть.
Вадим вздрогнул:
— С чего ты взяла?
— Можешь не оправдываться. Самое последнее Дело, когда ты начинаешь оправдываться. Знаешь ведь — я этого не люблю. В общем, так, муж. Ты для себя реши, что тебе нужно, кто тебе нужен, поживи где-нибудь там, в другом месте. Тем более тебе пока общаться с банкирами никакого резону нет. Отдохнешь, подумаешь, а я пока начну «разруливать» ситуацию. Только не обольщайся, делать я это буду вовсе не ради тебя, а ради отца, потому что он в этой сделке выступал гарантом, и вообще… Ты ведь его прежде всего перед банком подставил. Надо восстановить справедливость! — Александра подрулила к кафе, в котором был заказан поминальный обед, заглушила двигатель. — Захочешь вернуться — вернешься. Я тебя люблю, ты это прекрасно знаешь, иначе бы не выскочила замуж, потеряв голову и все остальное. Такие у меня крутые кавалеры были… Не захочешь вернуться — скатертью дорога, так сказать. Занимайся своим риелторством где-нибудь в другом месте, свою новую подругу приучай… Ну, что скажешь, Вадя?
Фраза про кавалеров больно резанула по сердцу. Вадим ревниво посмотрел на жену, вздохнул.
— Наверное, ты права, мне надо все это пережить, подумать.
— Думай, думай. — Александра выбралась из машины, направилась к подъехавшему автобусу. — Проходите, пожалуйста, в кафе, — стала приглашать она выходящих из автобуса людей.
В офисе фирмы «Гарант плюс» висело напряженное молчание. Штатные агенты сидели за своими столами, углубившись в бумаги.
Телефон взорвался частыми звонками. Катя подскочила к аппарату, сняла трубку.
— «Гарант плюс». Нет, Вадима Георгиевича сейчас нет, — сказала она, глядя на Соню. Соня отрицательно покачала головой.
— Да нет, вы не звоните. Его сегодня точно не будет, — отрезала Катя и положила трубку.
Дверь в кабинет Вадима приоткрылась. Он показался на пороге бледный, осунувшийся, со всклокоченными волосами.
— Какого черта не работаете? — спросил он.
— Мы работаем, — отозвалась Соня.
— Оно и видно — работаете! Володя, можно тебя на минутку? — позвал он и скрылся за дверью.
Владимир Иванович поднялся со своего места, направился к кабинету начальника, перед дверью обернулся и грозно зыркнул на Катю.
— Принеси-ка нам чего-нибудь такого… — Он описал правой рукой в воздухе круг. — Ему сейчас надо!
— Володя, мне сейчас очень нужны деньги, — без предисловий сказал Вадим.
— Я знаю, — кивнул Владимир Иванович. — По сусекам поскрести надо. Завтра принесу.
— Ну, что там с подрядчиком?
— С Борей? В прокуратуру таскают. Фоторобот составили на мужика, который с ним договор заключал. Здоровый такой бугай, я видел.