Риф Скорпион (cборник)
Шрифт:
— Вчера весь день за ней следил какой-то неизвестный мужчина, — сообщил я.
Все трое вздрогнули. Только пятый продолжал сидеть неподвижно, не снимая пальцев с клавиш пишущей машинки. Лицо Морюда выражало явное недоверие. Он медленно произнес:
— Неизвестный мужчина?
— Рост около ста восьмидесяти сантиметров, — сказал я. — Сутулый. Волосы темные. Усы. Темные очки. Вязаная шапочка. Серое пальто. Кроссовки. Типичная маскировка, на мой взгляд.
— А теперь я все-таки хотел бы услышать ответ на мой вопрос, — отчеканил Морюд. — Ты хорошо знал эту девушку?
Я кратко описал наши пять встреч за последние трое
Когда я дошел до версии с альпинизмом, вдруг вмешался Аксель Брехейм:
— Точно, мы тоже обдумывали этот вариант.
Я не стал передавать замечание Бенте насчет моих собственных занятий альпинизмом.
Мои слова о газетной статье с упоминанием террориста Аль-Ками вызвали реакцию Ингер Сков:
— Забудь про него. Это ложный след. Завтра прочтешь в газетах. У Бернардо Каналетто рыльце в пуху, это верно, но наш итальянский друг никакой не террорист. Во всяком случае, в общепринятом смысле слова. У нас нет никаких оснований связывать его с покушением. Продолжай.
Я дошел до телефонного разговора. И будто заново слышал странную тревогу и напряжение в голосе Бенте. Теперь я понимал, что надо было серьезно отнестись к ее словам и предпринять что-то, не ограничиваясь заботой о крепких запорах на собственных окнах. Возможно, она сама толком не знала, за что вскоре поплатится жизнью, возможно, и мне это было невдомек, но я обязан был насторожиться. Сообразить, что, наивно заигрывая со смертью, она распахивает настежь окна и двери для беды. Вмешайся я, останови ее безрассудные действия, возьми на себя роль охранителя, быть может, Бенте осталась бы жива, А так вместо человека передо мной лишь пачка гротескных фотографий на письменном столе полицейского чиновника по фамилии Морюд.
Видимо, все это время я, сам того не замечая, продолжал что-то говорить, потому что внезапно раздался голос Морюда:
— «Мерседес»? — сказал он.
— «Мерседес»? — повторил я.
— Ты упомянул какой-то белый «мерседес», который стоял поблизости от того места, где столкнулись ваши велосипеды.
У меня прояснилось в мозгу.
— Ну да, — сказал я. — На тротуаре носом под гору стоял белый «мерседес 190 Е». Немецкие номерные знаки. М-Игрек-Игрек 4586.
— Эта модель? — спросил Морюд, подавая мне темно-зеленую брошюру с изображением машины на обложке.
— Вы нашли это в вещах Бенте? — Я полистал красочное издание. — Точно. Та самая. С мюнхенскими знаками. Это она запомнила номер. Я знаю только, что машина стояла там перед тем, как мы столкнулись, и что ее уже не было, когда я очухался. И я совершенно уверен, что это была модель 190 Е. В любой момент берусь распознать все марки, какие продаются в Норвегии.
— Ты видел, сколько человек сидело в машине? — спросила Ингер Сков.
— Один. Если был еще кто-то, то он прятался между сиденьями.
— Ты смог бы опознать этого человека? Это был мужчина или женщина?
— Нет, опознать не смогу. Я видел только смутные очертания чьего-то затылка. И не скажу — мужчина то был или женщина. По мне, так это мог быть шимпанзе.
— А Бенте заключила, что за рулем сидел террорист? — торопливо спросила Ингер Сков.
Похоже было, что она верит моему рассказу.
— Ну да, — ответил я. — Без причины никто не уедет с места происшествия,
— Ладно, — сказал Морюд. — Если все было так, как ты рассказываешь, у нас, во всяком случае, появился какой-то след — номер машины.
— А вот и нет, — возразил я.
Все трое озадаченно уставились не меня, Я же не менее озадаченно смотрел на рекламную брошюру «Мерседес-Бенц», а точнее, на изображение светлого «мерседеса», который ехал навстречу фотографу сквозь завесу серо-голубого дождя.
Я положил брошюру на стол.
— Одно из двух, — сказал я. — Либо у террориста случайно оказалась та самая машина, которую отдел сбыта использовал для рекламы, либо он пользовался белым «мерседесом 190 Е» с фальшивыми номерными знаками и у него есть эта брошюра.
Наклонясь над столом, они своими глазами убедились, что машина на фотографии снабжена номером М-Игрек-Игрек 4586. Морюд полистал желтый блокнот.
— Точно, — сказал он. — Именно этот номер она записала. Это одна из ее последних записей.
Он отложил блокнот и продолжал:
— Но это не доказывает правильности ее версии. И тем более не доказывает, что ее убил международный террорист. Номерные знаки еще ничего не объясняют. Я отвечаю за это расследование, и, на мой взгляд, все версии такого рода — только плод буйной фантазии. В губернии Трёнделаг мотивы убийства совсем другие и куда более прозаичные.
Внезапно он повысил голос:
— Что ты вчера вечером делал на улице Фрама?
— Я не знал, где она живет, и пытался выяснить.
— Выяснил?
— Нет.
— Что ты делал сегодня ночью?
— Спал.
— У тебя ведь ночное дежурство?
— Во-первых, я дежурю не каждую ночь, во-вторых, как раз вчера я поменялся с моим товарищем.
— Почему?
— Спроси об этом Вегарда, это ему зачем-то понадобилось. Однако вряд ли для того, чтобы дать мне возможность пришить Бенте.
— Шутки тут неуместны. Ты видел ее вчера вечером?
Мне не нравился оборот, который приняло наше собеседование. Не потому, что этот полицейский явно подозревал меня, а потому, что он упорно не хотел видеть того, что мне представлялось важнейшими нитями в этой абсурдной истории. Меня трудно разозлить, но сейчас я почувствовал, что в крови прибавляется адреналина.
— Послушай, — сказал я. — Допустим, что мотивы для убийства Бенте были чисто местными и прозаическими. Преступник избавляется от опасного свидетеля — куда уж прозаичнее. Лично я отнюдь не собираюсь вмешиваться в дела полиции. Но обрати внимание: именно этим занималась последние трое суток эта особа. Причем она сунула свой нос сразу в два различных дела. Оба связаны с убийством. Возможно, она действовала вслепую, похоже на то. И нет никакой уверенности, что она до чего-то докопалась. Но суть ведь не в этом. Важно другое — что думает убийца о результатах ее поиска. Человек, который раскроил череп Марго Стрём и похоронил ее в силосе в Грютботне, — мерзавец. Организатор покушения на министра обороны Солсбери тоже мерзавец. В обоих случаях есть основание опасаться за жизнь человека, в чьих действиях этот подлец усмотрит угрозу для себя. Черт подери, до тебя так и не дошло, что девушка была испугана, когда звонила мне вчера вечером?