Риголетто
Шрифт:
– Никогда не пытайся сопротивляться или угрожать мне, девочка. Я маг гораздо серьезнее и тебя, и твоего муженька.
Он поставил свой нетронутый бокал на место.
– Твой муж извращенец, каких даже среди эльфов мало. Ты об этом знала?
Фелиссия молчала, по-прежнему испепеляя его взглядом.
– Конечно, ты не знала...
– Я вам не верю! Вы лжете! Как вы можете, Маркус ведь ваш друг...
– Да, он мой друг, глупая маленькая девочка. И я лучше всех знаю его отвратительную натуру. Я докажу тебе. Ты сейчас пойдешь со мной и все увидишь своими глазами.
– Никуда я с вами не пойду!
–
– герцог откровенно издевался, - Иначе ты не сможешь спокойно жить дальше, тебя замучают сомнения.
– Хорошо, я пойду, - она поникла, - Зачем вы это делаете?
– Зачем? Затем, что это доставляет мне удовольствие.
Он провел костяшками пальцев по ее щеке, Фелиссию передернуло.
– Терпеть меня не можешь? Прекрасно!
Одев длинный плащ с большим капюшоном, полностью скрывающим ее, Фелиссия последовала за герцогом Граннелиэн. Довольно долго поплутав по неосвещенным закоулкам, они подъехали к мрачному приземистому дому с тяжелой кованой дверью. Эльф приказал ей знаком молчать, открыл дверь своим ключом и впустил ее внутрь. Какое-то время они шли по широкому коридору, затем спустились в подвал. Там тоже была такая же дверь. Перед тем, как открыть дверь, Морис Граннелиэн обратился к Фелссии:
– Ты должна, как следует, насладиться зрелищем, поэтому я лишу тебя возможности двигаться и говорить.
Он пропустил ее в помещение и сделал пасс рукой. Фелиссия застыла, способная только смотреть и слушать, но никак не вмешиваться в происходящее. Ее глазам открылся настоящий пыточный подвал, у одной из стен которого стояла огромная кровать с металлическими столбиками. На другой стене, следя жадными глазами на происходящее на кровати и очевидно, получая от этого наслаждение, висел прикованный цепями, исполосованный и окровавленный молоденький эльф. А на кровати... Боже... На кровати ее муж Маркус извращенно насиловал связанную и закованную в наручники окровавленную вопящую рабыню, а его самого яростно драли с двух сторон эльф и демон.
Не в состоянии пошевелить пальцем, Фелиссия в ужасе наблюдала эту кошмарную сцену. Морис, склонившись совсем близко, почти беззвучно шептал ей на ухо:
– Да, смотри, смотри. Тебе нравится? Нет? Это я научил его всему. Ха-ха-ха. Он был моим любовником, недолго, пока не надоел мне. Ах, Маркус был неутешен. Ха-ха... А потом этот дурачок встретил тебя, маленькая глупышка, влюбился и был счастлив. Счастлив! Но только он не смеет быть счастливым без моего разрешения, а я этого разрешения не давал. Поэтому я заставил его вспомнить старые привычки. Ха-ха. Он может и любит тебя, но ему мало того, что он делает с тобой в постели.
Фелиссию трясло от отвращения и ненависти. Граннелиэн сжал ее подбородок и велел:
– Смотри! Смотри внимательно. Смотри на своего любимого муженька. Что, не нравится? Ты расстроена, куколка? Ну ничего, я мог бы тебя утешить, если ты вежливо попросишь.
А тем временем жуткое соитие на огромной кровати заканчивалось. Демон и эльф, имевшие ее мужа, наконец, удовлетворили свою похоть, а Маркус забился в последних конвульсиях, громко застонав от наслаждения, когда демон стал со всей силы хлестать его кнутом.
Фелиссия упала в обморок.
***
Пришла в себя она дома, на диване в своей гостиной. До нее доносились голоса Маркуса и Мориса Граннелиэн.
–
– Ничего особенного, просто обморок.
Недолгое молчание.
– Морис, зачем, зачем ты притащил ее туда?
– Зачем?! Дорогой, ты был слишком счастлив, надо делиться счастьем с друзьями.
– Нет... Морис, что ты такое говоришь?!
– То, что мне тоже найдется место в твоей постели, или я расскажу Владыке о твоих маленьких шалостях...
– Морис! Тебе нужна моя жена? Ты же не любишь женщин...
– Ты прав, я не люблю женщин. Но мне очень нравится их унижать, пытать...
– Морис, нет... Прошу тебя...
В этот момент Фелиссия наконец вмешалась:
– Никто из вас никогда не ляжет в мою постель! Маркус, ты мне отвратителен. Ты и твой друг, вы оба - чудовища!
Она некоторое время пыталась справиться с душившим ее спазмом., потом продолжила:
– Ты мой муж, Маркус, у нас есть сын, я вынуждена с тобой жить. И тебе придется выбирать сейчас, я или он?
Маркус вскрикнул, всплеснул руками, метнулся к дивану, на котором сидела жена, но, увидев брезгливое презрение в ее глазах, замотал головой и выбежал вон.
Герцог Морис Граннелиэн, язвительно посмеиваясь, медленно подходил к дивану:
– Оооо, какое отвращение, какая ненависть в глазах! Замечательно. Ты меня несказанно радуешь, детка.
– Убирайся, урод!
Эльф остановился и ядовито процедил:
– Я мог бы обездвижить тебя, и делать с твоим телом что угодно. Но я не стану. Ты приползешь ко мне сама. На коленях. А я буду наслаждаться твоим унижением.
– Никогда!
– Ты приползешь. Ты приползешь, маленькая надменная сука. Ты будешь у меня в ногах валяться.
Он вышел, а измученная Фелиссия обессилено упала на подушки.
***
Княгиня Фелиссия Аоринделл вернулась мыслями в настоящее, задернула занавеску на окне и притворилась спящей.
Глава 3.
С тех самых, описанных нами событий, жизнь княгини превратилась в ад. Вернее ее жизнь планомерно превращал в ад герцог Морис Граннелиэн. Фелиссия все еще любила своего мужа, в иные дни ей казалось, что не будь этого проклятого темноволосого монстра, они смогли бы помириться. Однако мстительный садист не подпускал к ней Маркуса. Граннелиэн безраздельно владел его временем, и бессильный противостоять ему князь Аоринделл все больше скатывался в бездну. Иногда они мельком виделись в коридоре или в холле, в такие моменты Маркус смотрел на нее полными тоски глазами и шептал:
– Лисса...
Но тут же появлялся мучитель и уводил несчастного.
А для Фелиссии он придумывал неисчислимое множество мелких унижений. Но она не склоняла голову. У нее был сын, ее Джейми! В нем сконцентрировался весь мир княгини Аоринделл. Со временем, она вовсе перестала выходить из дома, и все силы отдавала воспитанию мальчика. Фелиссия не подпускала к сыну герцога Граннелиэн, а семейный злой гений в свою очередь сделал так, что Маркус фактически устранился от воспитания ребенка. Все свое свободное время он проводил в удовлетворении извращенных прихотей вместе с другом, полностью отдалившись от жены и сына.