Рик: Прогулка в небесах

Кошовец Павел Владимирович

– Да мы можем показать, чем они занимаются, - добавила Люся мягко, прислоняясь бёдрышком.

– Точно, - недоумённо подтвердила Нюра - как это ей раньше не пришло в голову?

Свет в комнате убавился, а посредине объявился огромный экран без всяких видимых кнопок или панелей. Мои глаза прикипели к тому, что там происходило.

Вначале я увидел переплетшиеся губы, смачно скользящие друг в друге, мелькающие влажные языки - в общем, много красного и мокрого, находящегося в постоянном движении. Кадр стал увеличиваться, открывая вдохновенные лица Отвёртки и Фиалки, трепещущие и подрагивающие, будто в каком-то мареве. Я даже как-то отстранённо залюбовался девушкой,

настолько живо и вкусно шевелился носик, переходили мелкими волнами складочки кожи, подрагивали ресницы полуприкрытых глаз, отходили уголки хмельного рта, выдыхая звуки, неслышные мне, но, уверен, почувствовав которые, целибат невозможен. Длилось это недолго, так как кадр постепенно расширялся, и следующий кусочек, привлекший моё внимание - это колеблющаяся обнажённая грудь со вздёрнутой алой бусиной соска. А колебала её крупная мужская ладонь с будто наэлектризованными чёрными волосками. Рука мяла, взбивала её, словно нежное однотонное тесто, сосок выныривал сквозь пальцы, набухал белой массой, исчезал. Снова появлялся, терзаемый указательным и большими пальцами. Настойчивое движение повторялось, будто желая увеличить, растянуть либо придать более совершенную мягкость и эластичность молочной плоти. А потом...

А потом открылся вид во всей своей красоте и неожиданности нокаута.

Я в каком-то ступоре созерцал скульптурную композицию. Состоящую из трёх смагниченных фигур: Отвёртки, Фиалки и...Мурло. Фиалка, естественно, совершенно голая, находилась посредине, Отвёртка втирался в неё спереди, а Мурло, соответственно, нежно целуя в шейку и взбивая дрожжевое тесто, сзади...

Мой земной банк данных никак не отреагировал - сгорел предохранитель то ли от возбуждения, то ли негодования. Те трое, в телевизоре явно были живы, и было им...неплохо.

А подглядывать нехорошо! Нехорошо. Ни капельки стыда, даже на донышке пипетки нет этого вездесущего чувства... О чём это я? Налицо оздоровительная терапия. Фиалка, так сказать, во всеоружии, сполна отрабатывает хлеб, снимая напряжение. Заодно и своё.

Я украдкой глянул на дочерей Дрола и, видя их внимательные лица, наконец-то покраснел.

– Гм.

Нюра повернула голову.

– А они времени не теряют. Ещё кого-нибудь показать?

Я отрицательно покачал головой - с меня было достаточно и членов моего штаба.

– А может оставим это, досмотрим?
– спросила Люся.

– А может присоединимся?

В ужасе закрыл глаза, представив себе это "братание" с хозяйскими дочерьми.

– Зачем?
– я с трудом состроил пренебрежительную мину.
– Мы и сами можем классно развлечься...

Что я несу?! Мне конец! Мой конец.

Но ведь они желали это слышать! Люсина рука зазмеилась по колену, упорно разыскивая слабое место, щель между моих окаменевших ног.

– Правда?

Даже сил на кивок не осталось, так как ладонь белокурой, словно растаявшая свеча, скользнула вниз и уже копошилась возле ширинки.

Нужно что-то делать! Если я хочу, чтобы всё оставалось на своих местах. Что?! Единственный шанс выйти сухим из воды - это сделать так, чтобы они сами отказались от посягательств на мою "неординарность". Как это сделать? Загонять их так. Чтобы у них не осталось сил.

Я резко вскочил. "Ай!" - пискнула Люся, тряся рукой, поцарапанной о молнию.

– Придумал!
– победно оглядел застывшие фигурки девушек.
– Будем играть!

– Классно!
– грянули дружные женские аплодисменты.

– Значит так, - начал прохаживаться, незаметно застёгивая штаны и поглядывая на благодарную аудиторию.
– Будем играть

на поцелуй. Надеюсь, вы целоваться умеете?
– уточнил на всякий случай.

Возмущению не было предела. Ещё чуть - чуть...Даже Троянская война началась с меньшего повода. Примирительно воздел руки, демонстрируя полное доверие их умению пользоваться губами.

– Предупреждаю, это первый этап, поэтому берегите силы. Задача будет усложняться. Но победительницу ждёт приятный сюрприз, - многозначительно уточнил.

Измерял взглядом диван: три метра на два, итого, по периметру - десять. Влез на него и ровнёхонько посредине обозначил свёрнутым покрывалом пьедестальчик.

– Условия такие: на слове "старт" вы начинаете двигаться вдоль этого ложа любви, а на слово "стоп" максимально быстро стараетесь попасть сюда, - притопнул ногой по центру. Я не был уверен в их энтузиазме по поводу физических упражнений, но надеялся на здоровый дух соперничества - победительница должна быть одна (с одной проще договориться) - с двумя мне не справиться.
– Победительницей данного заезда считается та, которая три раза займёт указанное место, - возмущения не последовало. Наоборот, Люся и Нюра активно входили в роль соперниц, прищуренными глазами изучая друг друга, и предусмотрительно разойдясь по разные стороны дивана.
– Качество поцелуев я тоже буду учитывать и возможно даже поощрять, - имею я, в конце концов, право на капельку удовольствия в этом сумасшедшем доме?!
– Старт!

Девицы припустили, как зайцы через поле при виде деда Мазая, коллекционирующего их шубки, я еле успел отпрыгнуть с пути летящего локомотива. Некоторое время наблюдал, как они пытаются догнать одна другую. Ну, девушки, ну, молодцом, одобряю! Бегите - бегите.

А потом спохватился - это же не догонялки (а намотали они уже наверное кругов десять). Этак, свалятся раньше времени - никакого удовольствия, а мне, между прочим, начинало нравиться это мероприятие. Азарт!

– Стоп!

В пылу погони они не сразу сообразили, что нужно делать. Первой свою инерцию одолела Нюра, и в два прыжка приземлилась на заветном пятачке. Люся же только успела ножкой опробовать упругость дивана. Брюнетка, победно глядя на сестру, приблизилась ко мне, стремительно обняла и ворвалась в мой рот.

Это было похоже на тайфун, сметающий всё на своём пути. Каким образом уцелели зубы и устояла челюсть, сложно объяснить, её язык огненным смерчем прошёлся по внутренностям рта, вычистил все укромные места, прорываясь в носоглотку и трахею. Мой же язык испуганно тихонько забился в отдалённом участочке, спасаясь от прессинга её губ, выцеживающих слюну даже из зубов. Когда потемнело в глазах от недостатка кислорода, я, словно поверженный на татами, начал отчаянно стучать по плечу. И, о, счастье, в израненную глотку хлынул свежий воздух.

Нюра плотоядно облизнулась и подмигнула мне - мол, как тебе понравилось это удовольствие? Я только махнул рукой, не в силах разогнуть грудь. Наконец отдышался.

– Я, конечно, дико извиняюсь, но после ещё одного такого поцелуя вам не о чем будет спорить - эта часть морды, - указал, какая именно, - у меня просто отвалится.
– Нюра озадаченно замерла, пытаясь уяснить смысл. Улыбка стала гаснуть.
– Я же предупреждал, что буду оценивать качество поцелуя, - помолчал.
– Понимаю, ты старалась, - Нюра обиженно отвернулась, - но в следующий раз, пожалуйста, будь помягче, хорошо?
– я легонько погладил её пониже спины. Люся ревниво проследила за моей рукой, а лицо сестры вновь озарила детская жизнерадостная улыбка.
– Договорились?
– она согласно кивнула.