Рикэм-бо «Стерегущий берег»
Шрифт:
Мужики переглянулись, никто не понимал, что могло произойти в тумане.
— Как грузовик в бетонную стену вмазался, — озадаченно пробормотал один, вглядываясь в серую пелену.
— Нет… на обычное столкновение не похоже. Сам знаешь, без аварийной сирены и гудков суда в тумане не ходят, если только…
— Думаешь, русские?
— А дьявол их знает! Только напрасно мы оставили оружие на катере.
Даже старшина первого класса Эрнест Беннион выглядел обеспокоенным, хотя обычно умел при любых обстоятельствах сохранять невозмутимый вид.
— Может, они нас не заметят? — пролепетал самый младший в
Из серой мути тумана на них вынесло перевёрнутый кверху килем катер, точнее только его заднюю половину, ибо нос судна куда-то испарился. Обломок продрейфовал ещё какое-то расстояние. Лопасти его гребного винта продолжали вращаться. На глазах потрясённых моряков корма медленно погрузилась в пучину, выпустив на прощанье фонтан воды…
Глава 2
По тихой улочке шагал мужчина лет тридцати. Судя по неторопливой, но целеустремлённой походке маршрут был ему хорошо известен и привычен. Что касается внешности, то, в общем-то, ничего примечательного в нём не было. Типичный научный работник, каких тут — в университетском городке проживало немало. Задумчивый взгляд, трость, неброская элегантность в одежде — все эти черты могли внушить представление о данном господине как о сугубо мирном и штатском.
Впрочем, кое-что в наружности прохожего находилось в некотором противоречии со всем его имиджем уютного университетского интеллектуала. Шрам на правой щеке и лёгкая хромота при ходьбе, из-за которой он собственно и носил с собой палку, наводили на подозрение, что первое впечатление о человеке не всегда бывает верным.
Звали господина Игорь Петрович Исмаилов. Он действительно преподавал в здешнем университете, и как раз через сорок минут у него должна была начаться первая лекция. Прохожий приподнял широкополую фетровую шляпу, поприветствовав полного мужчину, который как обычно торчал в дверях небольшого магазинчика.
— Ждём вас сегодня, как обычно, мистер Исмаилов — крикнул в ответ хозяин лавочки, стараясь перекричать рёв низко пролетающего двухмоторного самолёта с эмблемой военно-воздушных сил на фюзеляже. Игорь вспомнил, что читал во вчерашней газете о начале совместных учений военных и сил береговой охраны по спасению моряков, терпящих бедствие вблизи побережья.
Провожая взглядом самолёт, Игорь боковым зрением обнаружил приближающийся автомобиль и посторонился, пропуская зелёный шевроле. За рулём сидела женщина. Их глаза встретились. Это продолжалось каких-то две-три секунды, но мужчину словно током ударило. Автомобиль уже скрылся за поворотом, а Исмаилов всё никак не мог прийти в себя. Из закоулков памяти всплывали картины из прошлого, в реальность которых он перестал верить, будто это произошло не с ним или привиделось во сне: раннее утро, пустынный пляж, белоснежный песок под ногами и цепочка почти детских следов, уходящих к освещённому солнцем женскому силуэту вдали. Она в шортах и в мужской рубашке, полы которой завязаны узлом выше пупка, рыжие волосы свободно распущены и их шевелит бриз.
Он движется по цепочке следов, тайно любуясь их хозяйкой. Она же что-то высматривает в
Ещё видение: напротив него через стол от души хохочет, едва не расплёскивая содержимое своей чашки, всё та же рыжеволосая хозяйка хижины. У неё светлая от природы кожа, которую лишь слегка позолотил загар, а нос, щёки и подбородок усеяны крупными веснушками, которые совсем её не портят, а скорее даже наоборот — придают особенное очарование. Но главное её сокровище глаза — они удивительного сине-зелёного цвета. В них словно отражён кусочек океана.
За стеной шумит прибой, а в хижине соловьём заливается итальянский тенор с патефонной пластинки
Весь остаток дня Исмаилов мысленно возвращался к взволновавшей его встрече. Это приводило к курьёзным ситуациям: несколько раз посреди лекции Игорь Петрович вдруг надолго замолкал, задумчиво уставившись в окно. Погружённый в себя, он не отвечал на приветствия сослуживцев, говорил что-то невпопад. Реакция коллег и студентов в целом оказалась добродушно-понимающей: ну с кем не бывает, тем более что прежде подобной склонности к чудачествам за всеми уважаемым коллегой и учителем не замечалось.
И только Нэнси Кологан изменилась в лице и обиженно поджала тонкие губы, когда он что-то невразумительное промычал в ответ на её вопрос о следующем свидании. Их роман длился уже почти полгода. Чтобы не порождать ненужные разговоры любовники не афишировали свою связь. Исмаилов всегда был признателен Нэнси, хотя какого-то большого чувства к этой разведённой крашенной блондинке никогда не испытывал. Они встречались раз или два в неделю. Обычно посидев в ресторанчике, шли к ней домой, где несколько часов занимались сексом, потом он один возвращался к себе домой. Ощущение новизны и свежести быстро ушло из отношений, как сок из залежалого яблока.
Тем не менее, Игорь был благодарен Нэнси за эти встречи. Так уж получилось, что круг общения его в последние годы был очень узок, а романов он вообще не заводил очень давно. Поэтому невольно причиненная любовнице обида заставила мужчину почувствовать угрызения совести. Это вывело Исмаилова из того состояния рассеянности, в котором он пребывал с самого утра. «Ничего, встречу Нэнси после работы и приглашу в её любимое «Приключение на углу». Там и померимся — решил Исмаилов. — Только надо будет во время перерыва позвонить и заказать столик».
Однако в эти планы неожиданно вмешались двое субъектов. Они встретили Исмаилова прямо на выходе из аудитории. Визитёры вежливо попросили «господина профессора» уделить им сорок минут его времени. Просьба была обставлена так, чтобы ясно дать понять: отказаться он не может.
При этом незнакомцы явно не торопились представиться. Они не понравились Игорю с первого взгляда. Есть такой тип людей, которые одним своим появлением способны испортить настроение кому угодно.
Один из них — тот, что пониже, — то и дело крутил бычьей головой на толстой короткой шее, азартно провожая блестящими глазами упругие задницы симпатичных студенток. У него было невзрачное лицо, из тех, что обычно не запоминаются, если специально не постараться.