Рики Макарони и Гриффиндорская мафия
Шрифт:
— Мое почтение, — вторила высокая девчонка, которую Дора Нотт представила как свою кузину.
Через некоторое время Рики с большим трудом убедился, что в общежитии Лео нет. Френк Эйвери перехватил его на пути к выходу.
— Все равно, Макарони, как бы ты не выпендривался…
— Таким, как ты, не стану, — закончил за него Рики и выбежал вон.
Он вспомнил одно важное дело и решил, что найдет Лео позднее. Рики пересек холл и вышел на крыльцо. Теплый ветерок мягко пробежал по волосам, а яркий солнечный свет заставил его прищуриться.
Рики постучал в дверь теплицы номер два, из которой слышались голоса.
— Войдите, — разрешила профессор Стебль.
Внутри, кроме нее, находился еще Эди Боунс. И похоже, он не собирался уходить.
— Макарони? – удивилась профессор. – Не ожидала вновь встретить Вас так скоро. Что-то случилось? Палочка?
— Нет, мэм, — Рики отвернулся от Эди. — Тогда бы я обратился к своему завучу. Но я хочу поговорить с Вами.
— Я слушаю, — приветливо произнесла профессор Стебль. Присутствие Боунса ей очевидным образом не мешало.
— Насчет Селены Олливандер, — решился Рики. – Я знаю, Вы оштрафовали ее. Не то чтобы я возражал Вам, но Селена – она ведь только хотела как лучше. Это я все придумал!
— И чего же ты хочешь? – профессор удивилась еще больше. Рики предположил, что за все время работы ей никогда раньше не доводилось выслушивать признание вины от слизеринца.
— Вы можете вернуть ей баллы? – спросил Рики.
— Мой дорогой, — поджала губы профессор Стебль, — твои намерения похвальны, но боюсь, я придерживаюсь иного мнения насчет поведения мисс Олливандер. Ты еще что-то хочешь?
— Нет, — пробормотал Рики, поражаясь, как решительно она поставила точку.
Он попрощался и вышел из теплицы, толкнув за собой дверь. Но хлопнула она позже положенного.
— Ты совсем обнаглел, — произнес за спиной знакомый голос.
— Почему это? – Рики почти повернулся, но решил не связываться, махнул рукой и зашагал к замку.
Однако Эди Боунс пошел за ним.
— Не твоего ума дело обсуждать решения преподавателей, — назидательно заявил он.
«Знал бы ты, чем я занимался весь год», — подумал Рики и промолчал.
Боунс немного отстал, но в холле снова нагнал его.
— Я надеялся, что Селена хорошо на тебя повлияет. А вышло наоборот.
— Знаешь что, — не выдержал Рики, — твоими нравоучениями я сыт по горло. Еще слово, и я превращу тебя…
— Ты еще не умеешь, — с лестницы спускался уморительно серьезный Дик Дейвис.
Рики обратил внимание, что стоят они как раз напротив счет. И только что у «Равенкло» добавилось еще десять баллов. Колледж Дика лидировал, в данный момент опережая «Гриффиндор» на 14 очков. На секунду Рики пожалел, что распорядился так.
Трое в холле неприязненно переглянулись. Рики припомнил, что отношение Дика к «Хуффульпуффу», заявленное в день знакомства, навряд ли вызывает симпатию Эди; особенно теперь, когда «Равенкло» побеждал, а «Хуффульпуфф» шел последним по баллам. Воспоминание об их первой
— Научусь, — пообещал Рики Дику. – Кто-нибудь из вас видел Лео Нигеллуса?
Эди отрицательно помотал головой, но ответ Дика глубоко потряс Рики.
— Он сидит в библиотеке, — сообщил равенкловец.
«Зачем?!!» – Рики, впрочем, был слишком поражен, чтоб спросить вслух о причине столь абсурдного поведения.
— Я только что оттуда, — проинформировал Дик и отправился вниз по лестнице.
Рики пулей взлетел наверх.
Лео в самом деле находился в библиотеке, и мало того – конспектировал монографию по истории магии, которую видел среди года у второкурсника, как будто так и надо.
— Пока время есть, — объяснил он. После чего Рики окончательно сдался.
Впрочем, день рождения друга Лео счел уважительной причиной, чтоб отложить кропотливый труд на завтра. Но пожалел, что не знал этого раньше, а Рики, совершенно не узнавая себя, вдруг понял, что для него не так уж и важен подарок, который он мог бы получить. Он спросил, когда день рождения самого Лео.
— Второе января, — сказал тот. – Приходится на рождественские каникулы. Это очень удобно.
— Почему ты не написал? – спросил Рики.
— Забыл, — пожал плечами Лео.
Каждый день они прогуливались возле озера, и Рики жалел, что не может рисовать, так как листы в блокноте кончились, мелки сточились, а пергаменты были неудобны, сворачивались. Мальчики строили много догадок по поводу Тюшо.
— Я почти уверен, что он не владел заклинанием Щита, — сказал Рики.
— Мне это в голову не пришло. Я только потому набросил на него лассо, что был абсолютно уверен в бесполезности волшебной палочки, — Лео теребил в руках веревку.
— Гриффиндорская мафия конфисковала мантию? – вспомнил Рики.
— Нет, — сообщил Лео. — Какое счастье, что вредная кошка Норрис заставила меня снять ее – я боялся, она своими когтями всю изорвет. Я не успел бы надеть ее, когда услышал шаги Тюшо, поэтому закинул за статую. И ее не нашли. Но этого Упивающегося я не могу понять. Все же зачем он возился с нами? Я не верю, что он собирался привлечь такую мелочь в ряды Упивающихся смертью.
— Может, у них долгосрочный план? Или он просто втирался в доверие, чтоб заставить выкрасть для него книгу. Не мог же он верить, что у нас всерьез получится освоить это заклинание. Он так, дурака валял, — предположил Рики, не будучи уверен в этом. Он уже мог обходиться вообще без палочки, Лео тоже, разве что получалось действие «Тироидус» слабее.