Рики Макарони и Клуб Единства

За окном все еще полыхал, постепенно угасая, знойный ясный день, накаленный асфальт шипел от водополивалки, деревья возле дома застыли в безветрии. На втором этаже в своей комнате Рики Макарони предавался одному из самых редких видов своего летнего отдыха: валялся в кресле и смотрел в окно, ровным счетом ничего не делая. Обычно такое времяпровождение, если уж он все-таки выбирал его, Рики устраивало. Но конкретно в данный момент Рики был чрезвычайно раздосадован.

Причиной тому являлся мистер Гарри Поттер, крестный отец Рики, чьи внимание, такт и забота почти всегда усложняли крестнику жизнь. Достаточно вспомнить прошедший учебный

год, когда мистер Поттер убедил всю школу, что Рики – крайне непослушный ребенок, и следует держать его как можно дальше от сильной магии, в частности, от собственной палочки. А Рики думал в точности наоборот, и кончилось дело тем, что он влез в самую гущу событий и едва не расстался с жизнью – что, впрочем, случалось с ним и раньше. Справедливости ради Рики признал, что источником собственных приключений был не Поттер, а скорее он сам.

На этот раз Гарри Поттер по всем меркам превзошел себя, и его благие намерения при всей антипатии Рики не вызывали никакого сомнения. Поттер проявил невероятную щедрость и наверняка верил, что угодит крестнику своим поистине королевским подарком к прошедшему две недели назад дню рождения. Услышав от самого Рики, что ему нравится летать (о, чтоб он еще хоть что-то рассказал о себе!), мистер Поттер, недолго думая, подарил крестнику гоночную метлу, справедливо считая, что любой мальчик из мира магов будет на седьмом небе от счастья.

Но он понятия не имел, что Рики вовсе не считает себя таковым. Да, проучившись год в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» и натворив таких дел, что не по плечу некоторым взрослым колдунам, Рики все еще сопротивлялся тому, чтобы признать себя волшебником. Это объяснялось тем, что он вырос в обычном мире и еще год назад вообще не верил в чародеев. Он мечтал вернуться домой, чтобы забыть о магии хоть ненадолго и отдохнуть от нее. Но заботливый крестный спутал ему карты.

Родители Рики, Диего и Люси Макарони, поначалу при виде метлы были озадачены. Такой подарок они сочли проявлением своеобразного чувства юмора дорогого Гарри. Конечно, им в головы прийти не могло, чтоб типичный мальчишка мог мечтать о метле. Они не совсем поняли, «что Гарри этим хочет сказать», и Рики, еще более раздосадованный их вниманием, вынужден был объяснять, что в данном случае метла – своеобразный аналог мотоцикла. На ней волшебники летают и играют в квиддич – самый популярный вид спорта в колдовском мире. Правилами последнего тоже заинтересовались. Рики было тяжко сидеть в нормальной гостиной и говорить про квиддич. Для него два мира не пересекались, были настолько разными, что, смешивая их, ему казалось, что мир рушится. Но родители ничего подобного не замечали, пребывая в прекрасном настроении. Наконец мама, немного смутившись, спросила о цене подарка, что окончательно расстроило владельца. Рики помнил, что метла – дорогое удовольствие. И, следовательно, должен был благодарить крестного вдвойне, поскольку знал, что в школе ему будут завидовать, а родители даже бы не подумали ему такое покупать, просто не догадались бы.

Но они хотя бы знали, что Рики волшебник, пусть и не соприкасались с колдовством.

Два дня назад вернувшись домой, Рики не обнаружил там своего старшего брата. Поскольку Рики все равно встретил день рождения в школе, Пит не поехал прямо в Лондон, а вначале принял приглашение одноклассника, который жил на ферме. Пит обожал возиться с животными и имел навыки дрессировки, поэтому устоять против такой возможности просто не мог.

Рики скучал, но в то же время брат дал ему отсрочку, позволив жить обычной жизнью и ни о чем не переживать. Впрочем, время больше не терпело, Рики предстояло рассказать Питу, в какой школе он учится и кто он есть. До сих пор брат ничего не знал о волшебниках, и

продолжаться так дальше не могло. Рики хотел поговорить об этом с родителями, да все откладывал. А вот теперь пришла эта посылка. Пусть ее и принес обычный почтальон, а не сова, все равно вся безмятежность отдыха сразу улетучилась, когда в родительском доме появилась колдовская метла. Это было не совсем понятно, ведь в мире магии Рики охотно вспоминал порядки не колдовского мира и даже рассказывал о них своему другу – потомственному колдуну. И не сомневался в том, что Лео нисколько не расстроился бы, получив в подарок что-нибудь немагическое у себя дома. Впрочем, магия с самого начала не вызывала у Рики большого энтузиазма, и он сделал вывод, что вряд ли сможет скоро разобраться с этим.

Рики чувствовал жгучую потребность чем-то заняться, его буквально трясло от бездействия. Ни смотреть телевизор, ни слушать музыку совсем не хотелось. Учить уроки – тоже. Ни прогулка, ни еда не дали бы ему ничего, пока не восстановится душевное равновесие. А как этого достичь, Рики пока не знал. Только чувствовал раздражение на прислоненный к шкафу продолговатый предмет в оберточной бумаге.

В дверь постучали.

— Рики, можно? – услышал он голос папы.

Рики медленно, будто устал, перевел взгляд от окна в комнату.

— Заходи! – пригласил он.

Диего Макарони небрежно закрыл за собой дверь. Это был высокий мужчина с мягкой улыбкой и энергичным взглядом. Рики считал его примером для подражания. Его магия была посильнее колдовской – он творил миры кисточкой.

Отец присел на столик напротив Рики.

— Мне кажется, нет, ты определенно расстроен из-за подарка Гарри, — напрямую сказал он. – Что не так?

Рики поглядел ему прямо в глаза.

— Помнишь, папа, я хотел учиться в обычной школе?

— Значит, дело вовсе не в метле, — догадался Диего Макарони.

— Нет, как раз в ней! Понимаешь, я смирился, что в школе я – колдун. Я учился магии, и мне нравилось. Но я надеялся, дома будет как прежде. Я не хочу, чтоб магия достала меня и здесь, заполнила всю мою жизнь.

— Но ты же привез сундук с учебниками и школьной формой, — напомнил отец.

— Это другое. Поставил – и забыл. А метлу мне подсунули уже здесь. Я не хочу быть колдуном здесь, понимаешь?

— Рики, где бы ты ни был и чем бы не занимался, ты всегда остаешься колдуном, — внезапно посерьезнев, молвил Диего Макарони.

После этих слов повисло молчание. Рики не ожидал такого, и ему стало неприятно. Он надеялся, что папа отвлечет его, вместо того, чтоб поворачиваться к этому.

— Скажи, что мешает тебе принять колдовство? – нарушил молчание отец.

— Если и здесь? Мы так хорошо жили. Я не хочу, чтоб вы вовлекались в это.

— Иными словами, ты боишься потерять доверительные отношения с нами. Считаешь, раз ты – маг, это отдалит нас друг от друга. И, соответственно, ты перестанешь понимать нас, если станешь частью другого мира?

— Да, — услышать такую точную формулировку было для Рики большим облегчением.

— Послушай, — Диего наклонился к сыну, провел рукой по аккуратным черным волосам. – Да, вначале мы надеялись, что ты бросишь эту школу. Все родители хотят, чтоб дети выбрали их мир. Но мы поняли, ты должен идти своей дорогой. И от этого ты не перестанешь быть нашим сыном. Никогда.

— Я знаю, — уныло произнес Рики.

— Знаешь, но тем не менее отказываешься принять свою сущность. А это очень важно – смотреть в лицо фактам. Ты – волшебник, Рики, и остаешься им в школе, в дороге и дома. Это не значит, что твои возможности этим ограничены, наоборот, тебе позволено подойти с разных сторон. И помни, твоя принадлежность к колдовскому миру родилась вместе с тобой, и с этим ничего не поделаешь.