Рикошет

Браун Сандра

Этого Дункан допустить не мог. Поэтому пока он сохранит свои секреты и понесет груз своей вины в одиночку.

А вина его была огромной. Элиза умоляла ей поверить. Она отчаянно боялась за свою жизнь. Она молила его о помощи. Он отказал. И этим своим поступком он либо толкнул ее на убийство Наполи, либо позволил Наполи убить ее. Или же, лишившись последней надежды, она убила себя, прыгнув с моста.

— Господи. — Он закрыл лицо руками и откинулся на спинку дивана.

Когда ему было семь, жившая у них в доме кошка окотилась.

Родители разрешили ему выбрать одного котенка; остальных собирались раздать.

Он сразу же понял, какой из котят ему больше нравится. Самый умный и симпатичный. Дункан целыми днями не отходил от коробки с котятами. То и дело спрашивал родителей, когда сможет забрать котеночка к себе в комнату.

Мама каждый раз отвечала:

— Как только он перестанет сосать, Дункан.

Но этого так долго было ждать. Он боялся, что кто-нибудь другой заберет котенка прежде его. Однажды вечером, когда родители уже легли, он пробрался в кухню и забрал котенка. Положил его с собой в кровать. Когда Дункан заснул, испуганный котенок продолжал пищать.

Наутро он умер.

Дункан рыдал несколько дней подряд. Ничто не могло его утешить. Хотя он не желал дурного и родители не стали ругать его за то, что он сделал, сам Дункан не мог себе этого простить и не мог забыть. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы у него был этот котенок. Он любил его безрассудно, как любят семилетние дети. И убил его своим эгоизмом.

В семь лет ему казалось, что самое страшное на свете — угрызения совести и боль, которую он пережил после смерти котенка.

Он ошибался.

Он неподвижно сидел уже больше часа; горе раздавило его. Всего несколько часов назад он познал здесь величайшее наслаждение. Он должен был жалеть, что повстречал Элизу. Или хотя бы что приблизился к ней, коснулся ее. Но вместо этого он с горечью думал, как мало он прикасался к ней. Как грубо он это делал. Что он не позволил себе нежно поцеловать ее хотя бы раз.

Ну а если бы он не сбежал так быстро и приласкал ее — было бы ему сейчас от этого легче или это только подлило бы масла в огонь его страданий?

Несмотря на грубость их совокупления, могла ли она почувствовать, что на самом деле он желал, чтобы все случилось по-другому. Знала ли она о чувствах, которые он не мог показать, как бы ни хотел? Знала ли? Он никогда этого не узнает.

Глава 20

Дункан вернулся в отдел после полудня.

— Мы отдыхаем, — сказал Уорли, стоило Дункану войти. Тот замер.

— Вы ее нашли?

— Я сказал — отдыхаем, а не шампанское пьем.

Из заброшенного дома Дункан поехал к себе, надеялся немного поспать. Он лег, но глаз так и не сомкнул. Со страхом и надеждой он прислушивался, не позвонят ли, что Элизу нашли: живой или мертвой.

Наконец он оставил попытки заснуть. Приняв душ, он позвонил во все службы, занятые поисками Элизы, а их было больше десяти. Потом

побрился. Как главный детектив, он каждый раз требовал доклада от начальника поисковой операции. Ничего особенного из их докладов он не услышал. Но он и не ожидал большого прорыва. Он подбодрил их, напомнил о положении, которое судья Лэрд занимает в штате, и о серьезности, с которой шеф Тэйлор отнесся к исчезновению миссис Лэрд.

Береговая охрана подняла в воздух несколько вертолетов, которые на небольшой высоте патрулировали побережье. Велось наблюдение за пляжами. Команды спасателей дежурили на воде. И все же, несмотря на неистовые усилия, никто не надеялся, что Элиза доберется до Атлантики.

Измученные собаки с проводниками по-прежнему прочесывали оба берега реки и болота. Полицейские катера обыскали реку и ее притоки. Служба безопасности округа Чатем и патрульные делали все, что в их силах. Водолазы начали обследовать судоходный канал еще на рассвете.

Местные телекомпании часто прерывали трансляцию передач, чтобы напомнить о происшествии и сообщить последние известия с места поисков. После этих выпусков новостей становилось понятно одно: никаких новостей нет.

— Дунк, прости, что говорю тебе, — заметил Уорли, — но видок у тебя, будто ты в заднице побывал.

— А я как раз хотел сделать тебе комплимент о том, как ты прекрасно выглядишь.

Уорли не сводил с него тревожного взгляда.

— Ты поел?

— Перекусил по дороге сюда, — соврал Дункан. — А почему вы отдыхаете?

Уорли выглянул в коридор и крикнул:

— Эй, Конг? Дунк приехал.

Вошел Конг, тыльной стороной волосатой руки вытирая с губ сахарную пудру. В руке он держал пластиковый стаканчик с крышкой.

— Привет, Дунк. Вид у тебя не очень.

— Мне уже сказали.

— Да уж, я слышал, вы до утра глаз не сомкнули. Нашли моего парня. Жаль, что мертвого. Мы бы от него немало узнали.

— Это точно. Почему отдыхаете?

Дункан спросил это таким тоном, что стало ясно: к дружескому трепу он сейчас не расположен.

— С момента исчезновения Наполи мы искали его машину. Сегодня утром нашли.

— Где?

— На парковке у церкви.

— Вот уж о чем бы я подумал в последнюю очередь, — хмыкнул Уорли.

Дункан пошел к двери.

— Пойду взгляну.

— Диди ею уже занялась.

— А.

— Но это еще не все, — сказал Уорли. — Я подумал, что Наполи вряд ли приехал в церковь молиться. Значит, он просто оставил машину там, потому что место было подходящее — на церковных парковках мы бы стали искать в последнюю очередь.

Вчера вечером они пришли к выводу: если Мейер Наполи шантажировал Лэрдов, его так называемое исчезновение он сам и устроил.

— Я проверил все службы такси в городе и знаешь, что обнаружил?

Еще меньше, чем к дружескому трепу, Дункан был расположен к излюбленной игре Уорли в «угадайку». Но он уже догадался.