Рим и эллинизм. Войны, дипломатия, экономика, культура

Беликов Александр

5. Современный период: 1992–2003 гг. Характерной чертой современного периода стало появление новых центров антиковедения (Саратов, Казань, Нижний Новгород), что обогащает нашу науку. А так же более широкие контакты учёных с западными коллегами, весьма плодотворные, наше антиковедение вновь стало частью мировой науки. Ушли в прошлое нападки на «буржуазную историографию», но появилась другая крайность: явный пиетет к «зарубежным» исследованиям. Отметим и чисто бытовые и материальные сложности «постперестроечного» периода для отечественных историков.

Продолжая исследовать римско-греческие отношения, Г.С. Самохина сконцентрировала своё внимание на изучении личности и творчества Полибия [114] .

Для уточнения характера и сути восстания Аристоника много сделал О.Ю. Климов [115] , после издания его монографии [116] и защиты докторской диссертации [117] тему Пергамского царства можно считать надолго «закрытой», хотя его позиция по поводу завещания Аттала III нам представляется небесспорной. В.И. Кащеев основательно исследовал проблему римского империализма и взаимоотношений Рима с эллинистическим миром [118] . Работа очень интересная, но, к сожалению, автор заканчивает римско-эллинистические отношения 146 г. до н. э., даже без попытки дать хотя бы общий очерк последующих событий.

114

Самохина Г.С. Полибий: эпоха, судьба, труд. СПб., 1995. В 1997 г. она защитила в Москве докторскую диссертацию по той же теме.

115

⁵⁴ Климов

О.Ю. К оценке восстания Аристоника в Пергаме // Античный мир: проблемы истории и культуры. СПБ., 1998.

116

⁵⁵ Климов О.Ю. Царство Пергам: очерк социально-политической истории. Мурманск, 1998.

117

⁵⁶ Климов О.Ю. Пергамское царство: проблемы истории и государственного устройства. СПб., 2001.

118

⁵⁷ Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: война, мир и дипломатия в 220–146 годах до н. э. М., 1993; Он же. Из истории межгосударственных отношений в эпоху эллинизма: Два очерка. М., 1997; Он же. Эллинистический мир и Рим: война, дипломатия и международное право в 220–146 годах до н. э. Автореф. дис… докт. ист. наук. Саратов, 1997.

После издания монографий Е.А. Молева [119] и С.Ю. Сапрыкина [120] историю взаимоотношений Рима с Понтийским царством в целом можно считать изученной более чем основательно, дальнейшее изучение способно лишь уточнять какие-то частные моменты. В этом плане интересно работают К.Л. Гуленков [121] и Е.В. Смыков [122] .

Внешняя политика Антиоха III была подробно рассмотрена С.И. Митиной [123] , но ряд её положений следует признать ошибочными – например, тезис о том, что оппозиция Птолемеям со стороны Антигонидов и Селевкидов вызвана господством Египта «на морских путях всего Восточного Средиземноморья» [124] , и мнение, что Македония и Селевкиды не соединились против Рима, т. к. ошибочно оценили его присутствие на Востоке «как временное» [125] . Такие взгляды являются несомненным упрощением. Недавняя диссертация А.С. Бурова содержит устаревшие и неверные оценки торговых интересов Рима как причины Иллирийских войн [126] . Общий вывод автора – «серия Римско-иллирийских войн нейтрализовала столь актуальную для Македонии иллирийскую опасность» [127] – нам представляется неприемлемым. Автору следовало задуматься, почему тогда появление римлян в Иллирии сделало македонян злейшими врагами Рима.

119

Молев Е.А. Властитель Понта. Нижний Новгород, 1995. Здесь же следует упомянуть и другую книгу того же автора, хотя она и была издана в предыдущий период: Молев Е.А. Митридат Евпатор. Создание Черноморской державы. Саратов, 1976.

120

Сапрыкин С.Ю. Понтийское царство. Автореф. дис… докт. ист. наук. М., 1992; Он же. Понтийское царство. М., 1996. Отметим также диссертацию Е.В. Смыкова, специально рассмотревшего широкий круг проблем римско-понтийских взаимоотношений: Смыков Е.В. Рим и Митридат Евпатор: война, политика, идеология. Автореф. дис… канд. ист. наук. Саратов, 1996.

121

Гуленков К.Л. Митридатовы войны в освещении Аппиана // Античность: эпоха и люди. Казань, 2000. 69–76; Гуленков К.Л., Короленков А.В. Союз Митридата и Сертория // Античность: общество и идеи. Казань, 2001. С. 63–70; Гуленков К.Л. Ориенталистическое и эллинистическое в семье Митридата Евпатора // Там же. С. 71–83; Он же. Вторая Митридатова война и её последствия // Studia historica. М., 2001. С. 73–93.

122

Смыков Е.В. Парфянский поход Марка Антония // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Саратов, 1987. С. 111–120; Он же. Рим и Митридат Евпатор: война, политика, идеология. Автореф. дис… канд. ист. наук. Саратов, 1996; Он же. Рим и Парфия: первые контакты (К вопросу о договорах Суллы и Лукулла с парфянами) // Международные отношения и дипломатия в Античности. Ч. 1. Казань, 2000. С. 317–332; Он же. Рим и Парфия: путь к договору (Гней Помпей и парфяне) // Античность: общество и идеи. Казань, 2001. С. 118–129.

123

Митина С.И. Внешняя политика Антиоха III. Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 1994.

124

Указ. соч. С. 9.

125

Митина С.И. Внешняя политика Антиоха III. Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 1994. С. 15.

126

Буров А.С. Вооружённые силы и военная политика Македонии (70–20 гг. III в. до н. э.). Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 1996. С. 21.

127

Там же.

Несколько полезных работ опубликовала Т.А. Бобровникова, однако в её интереснейшей монографии о Сципионе Африканском [128] содержится явная идеализация римской политики.

Интересны работы молодого казанского учёного О.Л. Габелко, практически исчерпавшего тему Вифинского царства [129] . Книга А.В. Постернак полезна анализом греко-римской культуры и рассмотрением уровня романизации провинций [130] , чему обычно уделялось не так много внимания в нашей литературе. Одну из причин слабой романизации Греции автор справедливо видит в том, что греки плохо поддавались римскому влиянию и относились к римлянам враждебно [131] . Однако мы категорически не приемлем другой вывод, для новейшей работы являющийся явным анахронизмом, – уничижительную оценку римской культуры [132] . Из новейших диссертаций отметим лишь очень глубокую, просто блестящую работу В.О. Никишина, исследовавшего практически не изученный в нашей литературе вопрос о римском «шовинизме» и подробно остановившегося на проблеме взаимного восприятия греков и римлян [133] . Ему же принадлежит ряд интереснейших статей [134] , опубликованных в последние годы.

128

Бобровникова Т.А. Сципион Африканский. М., 1998.

129

Габелко О.Л. Мемнон об истории Вифинского царства // Античный вестник. Вып. 2. Омск, 1995; Он же. История Вифинского царства в зеркале историографии // Античный мир и его судьбы в последующие века. М… 1996; Он же. Вифинское царство в системе эллинистических государств. Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 1998. Он же. Последствия Апамейского мира: Рим и Первая Вифинская война // Межгосударственные отношения и дипломатия в Античности. Казань, 2000.

130

Постернак А.В. История Древней Греции и Древнего Рима. В конспективном изложении. М., 1999.

131

Указ. соч. С. 154.

132

Указ. соч. С. 94.

133

⁶⁷ Никишин

В.О. Чужеземцы в произведениях Цицерона, Цезаря и Саллюстия (К вопросу о сущности римского «шовинизма в I в. до н. э.). Автореф. дис… канд. ист. наук. М., 2000.

134

Никишин В.О. 1) «Национальный вопрос» в произведениях Тацита // Древний Восток и античный мир. Труды кафедры истории Древнего мира исторического факультета МГУ. Вып. 4. М., 2001; 2) Эллины, римляне и варвары: эволюция понятий в эпоху римского владычества // Ставропольский альманах общества интеллектуальной истории. Вып. 2. Ставрополь, 2002; 3) Варвары и варварство в трудах Тацита: германцы, галлы и британцы // Древний Восток и античный мир. Труды кафедры истории Древнего мира исторического факультета МГУ. Вып. 5. М., 2002; 4) Эволюция противопоставления эллинства и варварства в эпоху эллинизма // Труды I межвузовской конференции молодых учёных памяти профессора В.Ф. Семёнова 13 апреля 2002 г. (история Древнего мира). М., 2002.

Сложно дать исчерпывающе полный анализ перечисленных работ или отметить все без исключения публикации, посвящённые нашей теме, поэтому мы ограничились самыми важными, на наш взгляд, исследованиями. В целом можно сказать, что, несмотря на обилие литературы, многие вопросы разработаны недостаточно или остаются спорными. Хорошо изучены римско-балканские отношения, взаимоотношения Рима с Пергамом и Понтом. Хуже – контакты Рима с Селевкидами и Птолемеями. Недостаточно исследованы в нашей литературе проблемы дипломатических и военных отношений Рима с Иудеей, совсем плохо – роль экономических и этнопсихологических факторов в восточной политике Республики. Не уделено достаточного внимания важным, на наш взгляд, эпирским событиям 167 г. до н. э., отчётливо показывающим перерождение римской идеологии. До сих пор в нашей науке отсутствуют обобщающие работы по всему периоду 229—30 гг. до н. э., т. е. от первых шагов Рима на Востоке (Иллирийские войны) и до аннексии Египта Октавианом, что знаменовало окончание эпохи эллинизма.

Подводя итог, следует заключить, что тема римского проникновения на Восток остаётся одной из наиболее интересных, актуальных и перспективных тем современного антиковедения. Она никогда не будет исчерпана и ждёт новых исследователей и новых работ.

Глава I

Первый этап завоевания Римом восточного Средиземноморья: Балканы

В I Пунической войне Рим ещё только выходил на широкую политическую арену [135] . Сенат имел ограниченные цели (захват Сицилии), что являлось прямым продолжением южноиталийской агрессии. Роль дипломатии в войне была ничтожна, военные действия велись на небольшой территории. Война стала, в сущности, схваткой из-за Сицилии (Polyb. I.13.2; Liv. XXI.41). Вероятно, тогда же зарождается идея о непобедимости и избранности римлян. Но простой люд от победы почти ничего не получил, раздел земли на «Галльском поле» был каплей в море. Нужны были новые земли, следовательно – новые войны.

135

Егоров А.Б. Рим на грани эпох. Л., 1985. С. 25.

В этом кроются истоки римского «империализма». Кроме земельного дефицита, сказывалась бедность Римского государства, при слаборазвитой аграрной экономике реально пополнять казну можно лишь за счёт добычи и контрибуций. Войны консолидировали общину. Они порождались осознанием собственной силы, многовековой психологической привычкой к войне как средству общения с соседями. Римская агрессивность не была в чём-то особой или патологической. Она типична для аграрного полиса. Экспансия, однако, не была «результатом разложения полиса» [136] , напротив – она стала его причиной. Римский «империализм» хорошо объясним, поэтому мнение У. Харриса о его тёмных и иррациональных корнях [137] , как и утверждения о врождённой воинственности и кровожадности римлян [138] , отдают мистикой и не могут быть признаны научными.

136

Машкин Н.А. Основные проблемы истории Древнего Рима. М., 1947. С. 10.

137

Harris W. War and imperialism in republican Rome. 327—70 B.C. Oxford, 1979. P. 53.

138

Павлович В.А. История Греции и Рима. СПб., 1873. С. 171; Кеннингем В. Западная цивилизация с экономической точки зрения. М., 1902. С. 142; Андреев Н. Древний Рим. Пг., 1921. С. 101–102.

Когда после I Пунической войны Карфаген, охваченный восстанием наёмников, был близок к гибели (Polyb. I.6), сенат не воспользовался этим. Восставшим на Сардинии наёмникам было отказано в помощи, как и просившейся в римское подданство Утике (Polyb. I.83). Возможно, сыграла свою роль традиционная римская честность. Кроме того, пунийцы должны были ещё десять лет выплачивать контрибуцию, и незачем было губить их государство. Видимо, главными причинами были именно ещё недостаточная агрессивность Рима, отсутствие установки на уничтожение Карфагена. В 240 г. до н. э. сенат не «поддержал восставших» [139] , напротив, помог карфагенянам: запретил италикам торговать с восставшими, вернул пленных, разрешил закупать хлеб и вербовать воинов в Италии (App. Sicil. II.3). Ф. Уолбэнк, на наш взгляд, справедливо подверг сомнению последнее утверждение Аппиана [140] . Фраза автора, что римляне даже отправили послов в Африку, пытаясь прекратить войну (ibid.), и вовсе фантастична – римские посольства обычно вмешивались только в тех случаях, когда хотя бы одна из воюющих сторон была в союзе с Римом.

139

Вейцковский И.И. Западное Средиземноморье в III столетии до н. э. Автореф. дис…докт. ист. наук. Львов, 1960. С. 28,

140

Walbank F.W. A historical Commentary on Polybius. Vol. 1. Oxford, 1957. P. 146.

Когда восстание было подавлено, одолела старая ненависть, и в 238 г. до н. э. [141] Рим «вопреки праву» (Polyb. III.28) занял Сардинию, «желая иметь Тирренское море под своим контролем» [142] . В ответ на возмущение карфагенских послов сенат объявил войну. Воевать Карфаген не мог, поэтому купил мир отказом от острова и выплатой 1200 талантов (Polyb. I.88.12). Одновременно римляне захватили и Корсику, хотя она не была упомянута в договоре [143] . Тем самым Рим получил господство в западном море [144] , и он действовал с позиций грубой силы.

141

Или в 237 г. до н. э. – см.: Walbank F.W. Opus cit. P. 150.

142

Grimal P. Hellenism and the Rise of Rome. London, 1968. P. 150.

143

Frank T. Rome after the conquest of Sicily // CAH. Vol. VII. Cambridge, 1928. P. 804.

144

Штолль Г.В. Герои Рима в войне и мире. СПб., 1896. С. 218;

С целью пополнения оскудевшей казны Карфагена и подготовки новой войны Баркиды в 237 г. до н. э. начали завoевание Испании. Римские политики оказались не настолько предусмотрительны, чтобы помешать этому. Ближе, на севере Италии, появилась более очевидная угроза: готовился поход галлов на Рим. Решительное вмешательство в испанские дела могло привести к войне, но, несомненно, она протекала бы для римлян более успешно, чем это случилось впоследствии. Только после разгрома галлов в 231 г. до н. э. в Испанию прибыло римское посольство, но не с целью остановить завоевания, а всего лишь с требованием дать разъяснения [145] . Ответ Гамилькара, что цель войны – добыть денег для контрибуции, как ни странно, удовлетворил послов. Когда большая часть Испании была уже покорена, сенат всерьёз встревожился. «Отцы» поняли, что их беспечность позволила врагу усилиться, и пытались поправить ситуацию (Polyb. II.13.3). Новое посольство 226 г. до н. э. заключило договор, что границей Карфагена в Испании будет Ибер. Такая уступчивость объясняется тем, что близилась очередная война с галлами, раздражать пунийцев было неразумно – они быстро усиливались, теперь с ними приходилось считаться. Стало очевидно: новая война неизбежна и её начало – лишь вопрос времени (Polyb. II.36).

145

Ковалёв С.И. История Рима. Л., 1988. С. 204.