Римская армия эпохи Ранней Империи

Ле Боэк Ян

Регионы происхождения

Часто во внимание не принимался один из аспектов данной проблемы: лишь немногие исследователи задавались вопросом, почему тот или иной регион поставлял или нет солдат, и сколько именно.

Регионы происхождения по Дж.Форни (см. примеч. 3 на с. 98 и 1 на с. 99).

Эта таблица наглядно демонстрирует, что все регионы Империи поставляли в армию солдат. Однако необходимо интерпретировать этот факт с осторожностью, так как цифры, представленные в таблице, не всегда имеют одинаковый смысл. Так, приоритет Италии в раннюю эпоху подает повод для политической интерпретации. Он объясняется тем фактом, что предшествовавшие началу периода Империи завоевательные и гражданские войны велись солдатами — уроженцами

полуострова. Ведь это они одолели все народы Средиземноморья. Как восклицал Вергилий: «Римлянин! Ты научись народами править державно»⁵⁰ (где под «римлянином» следует понимать «римского гражданина», выражение, которое на заре Принципата охватывало в первую очередь италийцев). Вследствие этого, представлялось естественным, чтобы победители продолжали обеспечивать охрану завоеванных территорий. Затем снижение демографического роста повлекло сокращение числа новобранцев, и состава «римского гарнизона» оказалось достаточно для удовлетворения всех желающих поступить на военную службу.

Напротив, увеличение среди воинов доли уроженцев тех или иных регионов отражает рост в них населения и развитие романизации. В связи с этим можно вспомнить о старых проконсульских провинциях. Африка⁵¹ издавна предоставляла людей, в том числе для отправки во все соединения. Азия — имеется в виду только западная полоса Анатолии — также была густо заселена, и соперники в конфликте 68 — 69 гг. не преминули этим воспользоваться⁵². То же можно сказать и о Македонии, Киренаике⁵³, Бетике и Нарбоннской Галлии⁵⁴. В качестве примера можно продемонстрировать, какие города юга Галлии поставляли воинов и сколько их набрано в каждом из них.

Набор легионеров в Нарбоннской Галлии.

Наряду с соображениями политического и демографического характера имеются и другие, затрагивающие более технический аспект. На смену мирным сенатским провинциям понемногу приходят приграничные регионы, например, Сирия⁵⁵, — но можно было бы упомянуть также Германию, Паннонию, Мезию и Дакию, потому что там находилось много детей военных, и эти юноши с меньшим предубеждением относились к военной службе. Но, конечно, все части Империи в тот или иной момент привлекались к поставке солдат.

Не следует забывать также и о случайности находок. Если в указанных воинских списках мы находим так много имен африканцев, это по большей части объясняется исключительной сохранностью ламбезского поселения, к северу от Ореса, где располагались во II и III вв. главные квартиры III Августова легиона. Напротив, только невезением объясняется, что нам известно лишь о незначительном количестве солдат-уроженцев Киренаики, тогда как два разных документа (примеч. 3 на с. 121) указывают, что воинский набор проводился и там.

Места прохождения службы

Рассмотрев, откуда прибывали новобранцы, уместно задаться вопросом: куда они попадали? Из-за отсутствия специальных работ по этому аспекту вынужденно ограничимся обзорами и рассмотрим последовательно три случая.

В Африке⁵⁶, где большую часть времени был размещен только один легион, III Августов, можно проследить изменения по документам, особенно многочисленным для II в. и эпохи Северов. Как уже отмечалось, I век — это век «иноземцев» — италийцев и особенно галлов. Для последних такая служба восходит к традиции времен триумвирата. Вероятно, еще Лепид пришел в Африку в сопровождении легионеров, набранных на другом берегу Средиземного моря, и в некоторых городах галлов установился обычай отправлять молодых людей служить за море. В начале II в. н.э. в легион начинают вступать африканцы (а некоторые из них сделали это уже в I в.), но их пока еще меньше, чем «иноземцев», на этот раз вифинцев (из густонаселенного региона), выходцев с Нижнего Подунавья (без сомнения, во время войн Траяна с даками) и особенно сирийцев после парфянских походов того же Траяна. В конце II в. процентное соотношение меняется в обратную сторону — преобладают африканцы, в первую очередь уроженцы Магриба, а затем Нумидии. В начале III в. доля «иностранцев» оставалась стабильной, причем упоминание origo castris, хотя и не господствующее, все же широко засвидетельствовано. Легион, распущенный между 238 и 253 гг., был восстановлен, возможно, за счет набора местных жителей; но в середине III в. было уже утрачено обыкновение указывать происхождение новобранца.

Теперь, разобраться в положении в Испании⁵⁷ нам поможет таблица.

Набор легионеров для римской армии Испании

В

испанской армии мы также встречаемся с большой долей италийцев и галлов в начале периода, а позднее наблюдаем регулярное ее уменьшение, наряду с робким проникновением африканцев во II и III вв. Зато отмечается и оригинальная черта, проявившаяся изначально — значительный контингент коренных солдат.

Происхождение легионеров, служивших в Египте⁵⁸, известно уже значительно меньше, так как мы располагаем всего лишь несколькими «списками».

Данная таблица, несмотря на сравнительно небольшое количество приводимых цифр, позволяет, тем не менее, сделать некоторые выводы. Прежде всего заметно присутствие, даже на Востоке, контингента италийцев. Своеобразие египетской армии обусловлено двумя чертами. Оно заключается прежде всего в присутствии большого числа солдат — уроженцев Малой Азии в целом и Галатии в частности (в последнем случае, похоже, продолжается традиция, восходящая к эпохе триумвирата). С другой — начиная с правления Августа имеет место локальный набор, в том числе из castris, что необычно. Напротив, менее неожиданным выглядит присутствие сирийцев, учитывая близость их родины, а рост числа местных жителей, хотя он и начался раньше, представляет собой вполне нормальное явление. Наконец, весьма высокий процент африканцев в одной из надписей объясняется, несомненно, тем фактом, что одна вексилляция III легиона Августа незадолго до этого была включена в состав II Траянова легиона.

Набор легионеров для римской армии Египта

Социальный аспект

Как видим, вопрос о географическом происхождении солдат весьма многогранен. Нельзя не принимать в расчет эволюционные изменения, родную провинцию воина и армии прохождения службы. Но так как некоторые воины указывают свою родину, проблема не выглядит неразрешимой. Правда, никто из них не указывает род занятий отца или своего собственного в момент принятия на военную службу; никто не сообщает, из какой социальной среды он вышел. Поэтому исследование будет вестись не напрямую, а так, как это было сделано выше в отношении центурионов, но, к счастью, в данном случае мы располагаем гораздо большим количеством текстов источников.

Право

Выше мы видели, что совет по смотру войск (probatio) учитывал в своей деятельности юридический аспект. Ни рабы, ни вольноотпущенники, ни перегрины не имели права вступать в легион. Перегринов лишь изредка принимали в такого рода соединения с сохранением своего исходного статуса. Отмечается один подобный случай, но он имеет характер явления крайне редкого. Лишь исключительные и тяжелые обстоятельства побуждали привлекать ту или иную категорию низших слоев. В таком случае обычно ответственный за dilectus обязан был сперва предоставить кандидатам при необходимости свободу и затем гражданство; ибо прием в войско был возможен только после этого. Действительно, легионеры должны быть полноправными римскими гражданами. Таково правило, и в недавнем исследовании, посвященном юридическому положению военных⁵⁹, настойчиво подчеркиваются два требования — «отбор и элитарность» — в ходе приема новобранцев. Но применительно к III в., мы узнаем из одного фрагмента «Сентенций», приписываемых знаменитому юристу Павлу⁶⁰, что солдаты за некоторые преступления подвергались смертной казни, а ведь это наказание применялось лишь для нижних слоев общества, называвшихся humiliores. Конечно, можно задаться вопросом, является ли данная мера нововведением, закрепляющим эволюцию, наметившуюся задолго до этого, или данный отрывок лишь воспроизводит давно установившуюся практику. Первая интерпретация (см. примеч. 1 на с. 125) представляется наиболее вероятной; но исследование может выйти за рамки чисто юридического.

Среда происхождения

Второе замечание подкрепляет предыдущее. Вопреки тому, что утверждали некоторые авторы, нам представляется по завершении весьма тщательного исследования⁶¹, что легионеры не принадлежали к классу городской знати: ни один (или очень немногие) не принадлежит к тем фамилиям, члены которых заполняли муниципальные советы и курии — по крайней мере в Африке. В этом плане существует реальное различие между центурионами и рядовыми солдатами.

Стоит ли углубляться далее? Надо ли соглашаться с М.Ростовцевым и признавать включение сельских жителей-варваров в войско? Вовсе нет. Сразу же заметим, что русский ученый стал прежде всего жертвой «общего места»: миф о превосходстве сельского жителя и о посредственности горожанина как солдата принадлежит к числу распространенных у античных авторов⁶²; он складывается гораздо раньше времени организации Августом профессиональной армии. Кроме того, М.И.Ростовцев полагает, что каждый раз, когда персонаж указывает то или иное origo, он является жителем города.