Римский воин
Шрифт:
В долгосрочной перспективе правительство было заинтересовано иметь постоянный приток новобранцев с соответствующей подготовкой, носителей воинского духа и традиций, приспособленных к лишениям военной жизни. Поэтому, с одной стороны, правители Рима хотели бы удержать солдат от женитьбы, так как наличие семей у военных неизбежно отрицательно сказывалось на мобильности армии, а также служило угрозой боевому духу солдат. С другой стороны, им было нужно, чтобы у солдат были дети, которые полностью удовлетворили бы потребности армии в новобранцах. Естественным шагом в таких условиях было еще более ужесточить запрет на официальную женитьбу солдат, одновременно поощряя их вступать в неофициальные браки. Поэтому негативные последствия от такого законотворчества были в некоторой степени компенсированы действенностью принятых неофициальных мер. Следует отметить, что, хотя в таких браках и соблюдались права отцов и все больше и больше учитывались интересы детей, матерей рассматривали лишь как неизбежную необходимость.
Местные женщины, с которыми римские солдаты вступали в более или менее постоянные связи, обычно пользовались статусом чужеземок. По крайней мере, так было в приграничных районах, где обычно были расквартированы войска. Многие из них оставались со своими мужьями на протяжении всей жизни, и после того, как солдат выходил в отставку, он вступал со своей партнершей в официальный брак. Надписи на могильных плитах, оставленные любящими мужьями, говорят о том, что они не делали никакой разницы между официальными женами и теми, кто в обычном понимании являлся лишь сожительницами.
Главной проблемой было то, что, несмотря на наличие у солдата неофициальной семьи, ему приходилось платить официальный налог, как холостяку. Поэтому при императоре Клавдии солдатам было предоставлено право считаться женатыми, то есть их исключили из категории, подпадавшей под действие закона от 18 г. до н. э., и включили в соответствующую категорию, подпадавшую под действие закона от 9 г. н. э. Но это было всего лишь формальностью. Вряд ли кто-либо всерьез пытался рассматривать статус солдата исходя из положений данных документов.
Порядок наследования
Гораздо серьезней был вопрос о том, какое положение могли занимать дети от таких браков и каков был порядок наследования ими имущества и общественного статуса родителей. Поскольку официально дети считались незаконнорожденными, они не могли вступать в наследство обычным путем. Случалось, что и отцы относились к таким детям, как к чужим. Они получали наследство только в случае, если имело место письменное завещание отца. При этом дети были обязаны уплатить 5-процентный налог с наследства (vicesima hereditatum). Близкие родственники по закону освобождались от уплаты этого налога. Только в 119 г. н. э. при императоре Адриане был принят закон, позволявший незаконнорожденным детям солдат наследовать имущество своих отцов. Большая часть такого наследства приходилась на депозитные вклады в полковых сберегательных кассах. Запреты на брак с конкубинами (неофициальными женами) не касались неграждан Рима, которые на тот момент составляли значительную часть контингента вспомогательных войск. Однако и им запрещалось вступать в брак ранее установленного законом срока.
Официальный статус военнослужащего по истечении срока службы
Выше говорилось о возможности солдат вступать в брак во время службы, точнее, об отсутствии таковой. Но наверное, более важным является вопрос о том, что происходило с военнослужащими после того, как они покидали ряды армии. Здесь их материальное положение заметно отличалось, в зависимости от того, в каких войсках они проходили службу. Наиболее ясным является случай с солдатами вспомогательных войск, которые, как и преторианцы и моряки, должны были получить военный аттестат или так называемый diplomata militaria, документ, представлявший собой две бронзовые пластины, на которых был изложен их статус. В таких аттестатах подтверждались прохождение солдатом военной службы и его почетная отставка. В случаях, когда это имело место, там же подтверждалось и его право на гражданство и conubium (право на вступление в брак). Если солдат вспомогательных войск уже имел римское гражданство, ему все равно требовалось свидетельство, подтверждающее право на вступление в брак, прежде чем он мог заключить законный брак, если его супруга не имела еще прав гражданства. Жена солдата не получала автоматически статуса гражданки, исходя из того, что ее муж находился на службе в армии. Даже если супруга была римской гражданкой, наличие сертификата давало солдату дополнительное преимущество, так как в этом случае все его уже родившиеся дети, в том числе и дочери, автоматически становились гражданами Рима. Такой закон действовал примерно до 140 г. Однако после вступления на престол императора Антонина Пия (правил в 138–161 гг.) сертификаты уже не давали права на гражданство солдатским детям, рожденным до официального брака. Это должно было привести к резкому сокращению числа женщин брачного возраста, имевших статус римских гражданок. В свою очередь, уменьшались возможности для солдат, в особенности в приграничных районах, вступить в брак. В то же время неуклонно росло число мужчин, являвшихся римскими гражданами. Исходя из этих двух факторов можно смело предположить, что именно женщины получили больше выгоды от Антониновой конституции, принятой в 212 г. н. э. (Эдикт, изданный императором Марком Аврелием Антонином, больше известным по прозвищу Каракалла, правил в 211–217 гг. Этот эдикт устанавливал (прежде всего в фискальных целях) право гражданства для всего свободного населения империи. — Ред.) Изменение предоставления привилегий, предоставляемых солдатскими сертификатами, было направлено в первую очередь на то, чтобы стимулировать набор в армию. Оставшиеся без гражданства сыновья теперь могли получить его, поступив на военную службу. Это вело к появлению военной касты, где мужчины посвящали себя военной службе из поколения к поколению.
Концессия Септимия Севера
Примерно в 197 г. н. э. императором Септимием Севером была принята так называемая концессия, указ, разрешающий солдатам жить со своими неофициальными женами. Долгое время историки спорили, являлся ли данный документ свидетельством признания государством того, что и так происходило долгое время. Это означало бы, что в реальности ничего не изменилось, и в глазах закона солдатские жены по-прежнему оставались лишь конкубинами. Или, может быть, Север действительно предоставил солдатам дополнительные права и наконец разрешил солдатам вступать в брак. Целый ряд свидетельств, в основном косвенных и скрытых, находившихся в кодексах законов и в дигестах (правовые сборники с краткими извлечениями из законов), говорит в пользу того, что речь шла о законном браке. Однако воплотить закон в жизнь было довольно сложно из-за того, что юридический статус военнослужащих был различным. Солдат, имевший гражданство, легко мог вступить в брак (matrimonium iustum) с женщиной, также имевшей гражданство. Если же обе стороны не были гражданами, то единственной формой брака, который они могли заключить, был брак, не имевший официальной законной силы (ex iure gentium). В некоторых случаях в аттестате вышедшего в отставку солдата-гражданина было прописано разрешение на вступление в брак с женой-чужеземкой. Было бы неправильно считать, что концессия Севера сама по себе заменила свидетельство на право вступления в брак. Однако в ее результате, вероятно, многие солдаты получили возможность вступить в брак ex iure gentium. Это само по себе было большим шагом вперед, так как данный документ облегчал получение наследства для жен и детей военнослужащих. Но самим солдатам он не давал почти никаких новых прав. Возможно, можно привести такое сравнение, что новый закон дал так же мало солдатам, как принятый в 166 г. закон Марка Аврелия мало давал морякам. Окончательно проблема вступления в брак для военнослужащих была решена императором Каракаллой (в его Антониновой конституции). В 212 г. н. э. он даровал гражданство всем свободным лицам империи. Этот шаг сразу же разрешил все возникавшие при заключении брака юридические осложнения.
«Разрешенный обычай»
Во флотах еще раньше начали смотреть на браки моряков с более либеральных позиций. Матросов преторианских флотов в Мизенах и Равенне (как обстояли дела на флотах в провинциях, так и осталось неясным) обошел переход на аттестаты нового образца для вспомогательных войск по закону от 140 г. н. э. В течение ряда лет они так и продолжали получать аттестаты с записями по старой форме. Изменения произошли после 166 г. н. э. Согласно аттестатам, теперь гражданство предоставлялось морякам и их детям мужского пола при условии, что они могли доказать, что жили с матерью детей согласно «разрешенному обычаю». Ко времени получения гражданства моряку предоставлялся
Срок действия аттестатов
Косвенным последствием введения концессии Септимия Севера является то, что вспомогательные войска перестали получать аттестаты, как это позже произошло с преторианской гвардией, городскими когортами, корпусом конных телохранителей (equites singulars) (сохранившиеся образцы их аттестатов относятся именно к этому времени). Единственным дошедшим до наших дней образцом аттестата является аттестат, выданный солдату XIII городской когорты в Лугдуне (совр. Лион). Все остальные аттестаты выдавались только солдатам войск, расквартированных в Италии. Один аттестат из Лугдуна является тем исключением, которое лишь подтверждает общее правило. Ведь вряд ли в одной отдельно взятой городской когорте существовали собственные порядки. Вопрос, который необходимо задать в этой связи, состоит в следующем: почему части, расквартированные в Италии (а также II (Парфянский) легион, подчинявшийся лично императору и с 202 г. н. э. расквартированный в Альбануме, близ Рима), до сих пор снабжались аттестатами, в то время как остальные войска перестали получать их? Конечно, легионеры, за исключением тех из них, кто прежде служил во флоте, никогда не получали аттестатов. Возможно, процесс уравнивания прав военнослужащих дошел так далеко, что солдат вспомогательных войск приравняли к легионерам? Дерри считает, что преторианцам аттестаты были все еще нужны для того, чтобы решать проблемы с вступлением в брак (он исходит из того, что разрешение Севера на заключение браков солдатами не касалось элитных войск, расквартированных в Риме). Это было бы достаточно разумным объяснением, если бы не тот факт, что морякам также до сих пор продолжали выдавать аттестаты, а Дерри сам признает, что они могли вступать в брак. Наиболее убедительная версия принадлежит Старру, который считает, что после закона Севера солдаты расквартированных в Италии частей продолжали получать аттестаты не потому, что там все еще служили чужеземцы, или для того, чтобы солдаты могли заключать брак. Эти документы выдавались лишь как почетные свидетельства о прохождении службы. Можно добавить, что этот аргумент является особенно действенным для солдат преторианской гвардии. А уж если им выдавались почетные аттестаты, то почему бы не распространить этот обычай на все войска, подчиненные префекту преторианцев? [44]
44
Как свидетельствует Дион Кассий, префектам преторианцев подчинялись все войска, расквартированные на территории Италии, за исключением тех, которыми командовали офицеры в ранге сенаторов. Не подчинялись им и городские когорты.
Текст аттестата в III в. фактически не отличается от документов второй половины II в., за исключением лишь того, что документы, выданные морякам преторианского флота, требовали, чтобы минимальный срок их службы составлял 28 лет, а не 26 лет, как прежде. Но и это изменение не обязательно было сделано во времена Септимия Севера или позже. Впервые новый срок службы обнаружен на аттестате № 138 от 213/217 гг. н. э. Самым последним образцом со старым сроком службы является аттестат № 100 от 152 г. н. э. В тексте аттестата должен был быть указан срок службы (в экземпляре, о котором идет речь, сохранилась только цифра 20). В оставшемся пустом месте должна быть цифра 6 или 8. Старр предполагает, что в нашем документе все-таки фигурировала цифра 6, а изменение срока службы до 28 лет произошло либо при императоре Марке Аврелии (правил в 161–180 гг.), либо при Септимии Севере (193–211). Это могло быть вызвано возникшими сложностями с набором новобранцев для службы во флоте. Против этого предположения можно возразить, что такую явно непопулярную меру, как повышение срока службы, можно было увязать с гораздо более приятной. Например, в данном случае вместе с повышением срока службы на два года можно было одновременно предоставить морякам, например, возможность заключать официальный брак. Таким образом, оба этих события можно связать с признанием Марком Аврелием в первые годы его правления законности браков во флоте.
Гражданские поселения
Снятие общего запрета на вступление в брак примерно в 197 г. н. э. вряд ли сразу отразилось на быте солдат в приграничных районах. Нет никаких данных, свидетельствующих о том, что после этого времени семьи военных получили право на проживание внутри крепостей. Было бы преувеличением охарактеризовать эти изменения как «введение некоей формы общежитий для солдатских семей» [45] .
Такое произошло позже, в IV столетии, и явилось признаком того, что на границах империи жизнь стала менее безопасной [46] .
45
Как пишет П. Салвей, «такие изменения в размещении солдат зачастую склонны рассматривать как часть тенденции к переходу от профессиональной армии к местной милиции. Ничто не находится так далеко от истины. Фактически здесь речь идет лишь о введении неких „семейных общежитий“». Р. Мак-Муллен также касается этого вопроса: «Часть помещений в крепостях передавались в распоряжение солдат, где они могли проживать со своими женами… К середине IV в. власти рассматривали солдатские семьи как неизбежное зло. Они понимали, как опасно было пытаться разлучить супругов. Они пошли даже на то, чтобы предоставлять в распоряжение солдат транспорт, в котором при смене дислокации части солдат мог разместить „только“ (!) свою жену, детей, рабов и имущество. Такое изменение в политике в отношении семейного положения римского солдата произошло всего через несколько поколений после выхода соответствующего закона Септимия Севера».
46
Дж. Вилкс пишет: «Что касается населения крепости (Хаусстедз), то существует возможность, пусть и не подтвержденная свидетельствами очевидцев, что на ее территории было разрешено селиться и гражданским лицам. Поскольку никто не сравнивал останки укреплений лимитанов (пограничных войск. — Ред.) с более ранними укреплениями римлян, возведенными под строгим наблюдением военных инженеров легионов, у нас нет оснований для заявлений, что они недостаточно эффективно выполняли свое предназначение». В отличие от него И. Ричмонд отмечает «примитивность построек, датированных 369 г. н. э.»: «Еще больше, чем просто грубость строительных работ, бросается в глаза их несоответствие римским военным традициям… Это напоминает обычное гражданское поселение, а гарнизон, если он только заслуживает такого наименования, больше не может считаться регулярной армейской частью, а представляет собой, скорее, военизированное формирование из солдат-поселенцев и их жен, поселившихся под защитой крепостных стен».