Ринама Волокоса, или История Государства Лимонного

Соколова Марина Алексанровна

— Ты не всё прочла. Там есть старые номера. А этот — совсем свежий, — Жрес развернул перед женой последний номер «Водяной правды». В нём в жирной багровой рамке красовалась большая статья под военным названием: «Подпольный геноцид».

— Журналисты пишут, что под прицелом аппаратуры находится вся квартира, — ужаснулась Ринама. — А ты, а мама, а Авбюлка?

— Ерунда. Я ничего не ощущаю. Лучше не впутывать в это дело ни маму, ни Авбюлку.

— Посмотри: у меня ожог на правой руке. Это они, это ицленьское «гестапо». Тут написано: лазерная аппаратура для физических ожоговых поражений.

— Это не ожог, это синяк. У страха глаза велики.

— А что такое: инфразвуковая техника — вибрационная и импульсная?

— Лучше без подробностей. Давай подумаем: как защититься от фашистской аппаратуры.

— Заяц, ты послушай, что здесь

написано, — «жертвы обрабатываются тайно, прямо на дому из-за стен соседних комнат и квартир, соседних домов спецгруппами БКГ».

— Тебя смущает слово «жертва»? «Обрабатывают» также инакомыслящих.

— Нет, я о другом. Мне кажется, воздействие идёт из телевизора.

— Зайчишка, у тебя телефобия. Береги свою психику. Не забывай про ультрамозговой контроль. Как там поживает наш друг — экстрасенс?

— Цветёт и пахнет. Заяц, это же их стукач.

— Разумеется. Без научной мафии здесь не обошлось.

— Они что — убивают и спасают одновременно?

— Не ломай голову: это фашистская логика. Главное — экстрасенс тебе помогает. Похоже, речь идёт о хорошо разработанной системе. Я думаю, невропатолог с «воздушными комочками» тоже их человек. Вот только как я на него вышел? Неужели они открылись случайному невропатологу?

— Думаю, психотронный оператор навёл тебя на стукача невропатолога.

— Бред какой-то. Как то есть — навёл?

— Очень просто: подал мысль через психотронный генератор.

— Ты хочешь сказать: он управляет людьми?

— Я об этом не подумала. Боже мой, какой ужас.

— А вот паника нам противопоказана. С чего начинается революция?

— С создания партии единомышленников.

— Умница. Мы с тобой, как в воздухе, нуждаемся в единомышленниках. Для начала мы их поищем в редакции «Водяной правды».

Увы! Дорогу к редакционным единомышленникам загромоздило непреодолимое препятствие в виде гигантского швейцара.

— Куда?!! — хором закричал один человек.

— В редакцию, разумеется, — доступно объяснил Жрес.

— К кому?!! — завопил единоличный хор.

— К редактору, — толково разъяснил Жрес.

— Его нет! — замахал хор обеими жирными руками.

— Ну, тогда к заместителю, — членораздельно произнёс Жрес.

— Его нет!! — патетически исполнил хор.

— Ничего не знаю. Никого нет, кроме меня! — заорал многоголосый швейцар.

— Граждане, не буяньте, — вмешался в представление симпатичный милиционер.

— Нас не пускают в редакцию! — разгорячился Жрес.

— Этого я не знаю. Я вижу, что вы буяните, — уставился в асфальт милиционер.

— Да что вы глупости говорите! — разбушевался Жрес.

— Вот видите — нарушаете общественный порядок, — разглядывая безукоризненный асфальт, внятно произнёс милиционер. — Вы что, в отделение захотели? Вам это надо? Не надо. Идите вы лучше домой и берегите своё здоровье. Мой вам совет: поменьше смотрите телевизор. А то один гражданин насмотрелся — и в психушку угодил. Вам это надо? Не надо. Будьте здоровы, граждане. Всего вам самого доброго.

— Ты права, Зайчишка, — взял себя в руки Жрес. — У них всё повязано. Я попробую сделать несколько звонков. Но боюсь, они нас никуда не пустят.

28

Пока супруг пробовал, супруга всё больше погружалась в телевизионную политику. В общем-то, было куда погружаться, потому что разногласия между Ицленем и Верховным Вече всё углублялись и углублялись. Водяной президент лез из кожи вон, чтобы уломать Тубсовалаха и добиться разрешения стрелять в Еччне. Тубсовалах вместе со своим Верховным Вече был непоколебимым сторонником переговоров. Ринама целиком и полностью разделяла точку зрения Верховного Вече. Она выступала во всех прямых каналах, поддерживая Тубсовалаха и разоблачая Ицленя. Колкие характеристики кололи противника не в бровь, а в глаз. Ринама ловила одобрительные взгляды телеведущих, которые корректировали трактовку событий с учётом её аргументов. Она трудилась в поте лица, прыгая около телевизора, чтобы увернуться от убойной аппаратуры, которая обрушивала град оглушительных ударов на слабую женскую голову. Могучее телевизионное мнение всё больше отворачивалось от Ицленя, увлекая с собой общественное мнение Водяной страны. Новые веяния носились по городам и весям, проникая в изолированные квартиры и медвежьи углы.

Ринамины учащиеся, пропитанные едкой информацией, как лакмусовые бумажки, краснели прямо на зорких глазах

преподавательницы. В перерывах между уроками они клеймили президентского оборотня, который, как перчатки, менял свои взгляды и суждения. Цитируя журналистов, учащиеся припоминали Ицленю, что во времена Борвёгача он был ярым пацифистом и резко осуждал внедрение войск в Байернаджаз и в Катрибилпу. Ринама с удовольствием слушала учащихся и, мысленно подготавливая предстоящую судьбоносную речь, черпала вдохновение в скудной природе, которая смутно вырисовывалась за заляпанными окнами. Неожиданно источник ораторского вдохновения покачнулся и обдал воодушевлённую женщину обжигающим жаром. Закрыв лицо ладонями, Ринама через узкую щёлку между указательным и средним пальцами принялась разглядывать хилый заоконный пейзаж. Подкачавшая природа стояла, как вкопанная, не внушая ни малейшего опасения. Женщина судорожно порыскала взглядом и наткнулась на кроваво-красный «Москвич», который непреодолимым ужасом обжигал пальцы на руках и леденил кровь в жилах. «Смех — да и только, — превозмогая страх, подумала Ринама. — Это всего лишь красный автомобиль и ничего более». Не успела она додумать до победного конца, как почувствовала сильнейшее головокружение и на несколько секунд потеряла сознание. Обретя утерянное сознание и лишившись дара речи, Ринама жестами выпроводила встревоженных учащихся и начала усиленно работать над собой. Уподобившись рыбе, выброшенной на берег, несчастная женщина беспомощно открывала рот, но непослушный язык упрямо отказывался ей повиноваться. Вдруг она, как осенний листок, затрепетала от оглушающей автомобильной сигнализации. Ослепительные фары чудовищного «Москвича» пронзили насквозь жертву аппаратурной агрессии и устрашающе запылали на гробовой классной доске. Прогоняя из глаз «кровавых зайчиков», Ринама до невыносимой рези в зрачках вглядывалась в кровавые раны, зиявшие на чёрной учебной доске. Порывшись в сумочке, великодушная женщина извлекла из неё йод и вату и кинулась врачевать ужасающие отверстия. Внезапно раны разверзли багровые уста и пять раз кряду произнесли отчётливо-угрожающе: «Не включай телевизор, вонючая тварь!»

Ринама шарахнулась к спасительной двери, но не решилась выйти в реальный мир в фантастически — ненормальном состоянии. Отчаявшаяся женщина бросилась к окну и напоролась обезумевшим взглядом на красного технического палача. Совершив круг почёта по захламлённому двору, багряный монстр на прощание оглушил Ринаму насмешливой сигнализацией и с победоносным видом горделиво удалился от камеры модернизированных пыток. Измученная жертва ультрасовременного палача в изнеможении опустилась на прохладный замызганный пол. Через два часа, которые уложились в одно мгновение, Ринама с трудом встала с нечистого пола и без оглядки покинула «нечистое» помещение. Не сообразив дождаться нужного автобуса, повреждённая женщина отправилась пешком в неближний свет и пришла домой аккурат к вечернему выпуску новостей. Ничтоже сумняшеся, Ринама включила страшный телевизор и приготовилась к борьбе. Внезапно непонятная сила, как щепку, прибила невесомую женщину к зеркальному окну, в котором она увидела отражение изуверской машины пыток. Ударив кулаком по растворённой в воздухе вражьей силе, героиня вырвалась из невидимого окружения и устремилась к телевизионному ящику. Устами свежевыбритого телеведущего он сообщил лично Ринаме, что Верховное Вече, ссылаясь на вещественные доказательства, обвинило президентскую команду в неприкрытой коррупции. «Я же говорила!» — лихорадочно выкрикнула истерзанная женщина и без чувств свалилась на ворсистый ковёр.

О продажности властей говорила не только умопомрачительная женщина — об этом с утра до вечера твердила вся страна. Ицлень со своей командой находился в непосредственной близости от краха. Цепляясь за власть, он до беспредела накалял политическую ситуацию. Превратив Дом правительства в высокопоставленную тюрьму, президент морил Верховное Вече голодом и держал его в кромешной темноте. Водяной народ был в шоке, а его яркая представительница ежедневно падала в обмороки перед «голубым экраном» телевизора. За этим занятием её ненароком застал забежавший за образцами фирменной ткани издёрганный и замотанный супруг. Ворвавшись в спальную комнату, он с размаху наткнулся на распростёртое тело любимой жены. Задыхаясь от ужаса, Жрес прислушался к прерывистому дыханию Ринамы. Вернув к жизни чувствительную супругу посредством лошадиной дозы нашатырного спирта, удачливый бизнесмен перенёс свою бизнесменшу на софу и незамедлительно вызвал «скорую помощь».