Ринкитинк в Стране Оз
Шрифт:
— Очень рад, — отозвался король Киттикут. — Но почему у вашего величества столь скудная свита? Разве не опасно королю большой страны пускаться в плавание на одном корабле всего лишь с двадцатью людьми.
— Так-то оно так, — усмехнулся толстячок, — только мои подданные вообще не разрешают мне странствовать, потому я взял и уехал потихоньку. Сбежал!
— Сбежал? — удивленно воскликнул король Киттикут.
— Ну да! Правда, потеха! Хи-хи-хи! — Подумать только! Король взял и сбежал от своих подданных. — Хо-хо-хо! Хе-хе-хе! Но ничего не попишешь, именно
— Но почему? — продолжал удивляться король Киттикут.
— Они боятся, что со мной что-нибудь случится. Они мне не доверяют. Вот умора! Не доверяют своему собственному королю. Хи-хи-хи!
— На нашем острове с вами ничего не случится, — сказал Киттикут, делая вид, что не замечает странных манер своего гостя. — Когда же вы пожелаете вернуться домой, я снабжу вас подобающей свитой из моих людей. Пока же милости прошу ко мне во дворец, где будет сделано все, чтобы вы чувствовали себя как дома, удобно и счастливо.
— Очень признателен, — сказал Ринкитинк, надевая набекрень свою бархатную шапочку и сердечно пожимая руку собрату-монарху. — Я буду чувствовать себя как дома, если у вас, конечно, дают плотно поесть. А что касается счастья — так моя беда состоит в том, что я слишком счастлив. Ха-ха-ха! Но погодите! Я же привез вам подарки. Велите вашим людям отнести их во дворец.
— Ну конечно, — отвечал польщенный Киттикут и тотчас же отдал соответствующие распоряжения.
— Кстати, — продолжал толстяк, — пусть заодно выгрузят и моего козлика.
— Козлика? — удивленно воскликнул король Пингареи.
— Именно! Моего козлика Билбила! Я всегда езжу на нем, когда покидаю свой дворец. Я, друг Киттикут, немножко полноват. Видишь — самую малость! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!
Пингарейцы стали стаскивать с корабля тяжелую клетку, но в этот момент услышали: «Да поосторожней вы, негодяи!» Люди страшно удивились, потому как слова явно были произнесены козлом. Это их так потрясло, что они уронили клетку на песок.
— Ну вот, разве я не предупреждал?! — раздраженно произнес тот же голос. — Теперь вы мне ободрали левую переднюю коленку. Ну почему вы такие неуклюжие?
— Спокойно, спокойно, Билбил, — примирительно заговорил Ринкитинк. — Не ругайся. Не забывай, что мы в гостях. — Затем он обернулся к Киттикуту. — На вашем острове, насколько я понимаю, нет говорящих козлов?
— У нас вообще нет ни коз, ни козлов, — отвечал Киттикут. — А также никаких говорящих животных.
— Я, признаться, и сам был бы рад, если бы мой козлик не умел говорить, — сказал Ринкитинк, смешно подмигивая Инге и глядя на клетку. — Временами он бывает очень сердит и невоздержан на язык. Сначала я думал, что очень хорошо иметь говорящего козлика, с которым всегда можно перекинуться словом в поездках по городу, но — хи-хи-хи! — этот негодяй обращается со мной так, словно я какой-нибудь трубочист, а не король. Правда, умора! — последние слова были обращены принцу Инге, которого Ринкитинк вдобавок пощекотал под подбородком, к немалому смущению мальчика.
— А
— Мне не залезть на лошадь — я ведь довольно полный, — хо-хо-хо! — довольно полный, — отозвался Ринкитинк, вытер слезы, выступившие от смеха, и добавил: — Но что касается моего Билбила, то я залезаю и слезаю с него без затруднений.
Он открыл дверь клетки, и Билбил осторожно вышел, хмуро озираясь по сторонам. Один из гребцов принес с корабля седло из алого бархата, расшитое серебряными листьями, и прикрепил его на спине Билбила. Толстый король забросил на седло ногу, потом уселся поудобнее и сказал Киттикуту:
— Иди вперед, о благородный хозяин, а мы за тобой!
— Что? Лезть в гору? — вознегодовал Билбил. — А ну-ка, сейчас же слезай, Ринкитинк, иначе я не сделаю и шагу!
— Но послушай, Билбил, — возразил тот. — Как же мне одолеть такой подъем?
— Пешочком! — проворчал Билбил.
— Но я же слишком толст. Честное слово, Билбил, ты меня удивляешь. Я повез тебя за тридевять земель, чтобы ты поглядел на новые края, развлекся, а ты что вытворяешь? Разве это честно? Смотри — корабль переправил тебя через океан, потому что ты не умеешь плавать, а теперь ты должен отвезти меня на гору, потому что я не умею карабкаться. Ну что, Билбил, разве это не справедливо?
— Ладно, ладно, — сварливо отозвался козел. — Помолчи, Ринкитинк, тогда я тебя так и быть отвезу. А то твоя бесконечная болтовня меня страшно утомляет-
Заявив протест, Билбил, однако, беспрекословно двинулся в гору, неся на себе толстячкакороля.
Король Киттикут, принц Инга и все пингарейцы с большим удивлением выслушали спор Ринкитинка со своим козлом, но из вежливости никаких замечаний не сделали. Впереди шествовал Киттикут, за ним Инга, следом Билбил с Ринкитинком. Замыкали шествие носильщики с ящиками сандалового дерева.
Когда они подошли ко дворцу, им навстречу вышла королева Гари со своими фрейлинами. Гость-монарх был препровожден в тронный зал дворца. Там были открыты ящики, и в них оказались шелка, кружева, драгоценные камни. Все придворные получили по подарку, а король с королевой множество всего, да и Инга не был забыт. Потом явился камергер и возвестил, что готов обед.
Билбил заявил, что пообедает вкусной сочной травой, что росла у дворца. Ринкитинк пояснил, что его козлик терпеть не может находиться в четырех стенах, и тогда с него сняли седло и позволили ему идти, куда ему хочется.
За обедом Инга то вспоминал о замечательных подарках, какие получил от Ринкитинка, то слушал гостя, который смеялся, когда не ел, и ел, когда не смеялся, и проводил время в свое удовольствие.
— Четыре дня я проторчал на этом суденышке, — говорил он, — где не было никаких развлечений, кроме как смотреть на гребцов или препираться с Билбилом. Поэтому я просто счастлив, что оказался снова на суше, да к тому же в обществе таких симпатичных людей.
— Вы оказали нам большую честь, — отозвался Киттикут с вежливым поклоном.