Ринсвинд и Плоский мир
Шрифт:
Лорды старательно избегали смотреть друг другу в глаза.
От внимания лорда Хона не ускользнул характер их молчания. Все они остались при своем мнении.
– Ну что ж, – произнес он. – Пусть бьют в барабаны и запускают фейерверки – на удачу, само собой.
Имперская армия славилась своим огромным количеством званий, многие из которых не поддавались переводу на иные языки. Три Розовые Свиньи и Пять Белых Клыков служили, можно сказать, рядовыми и не только потому, что были тощими, слабыми и имели привычку сжиматься
Фактически они были рядовыми самых задних рядов. Даже армейские мулы имели более высокое звание, чем они, – потому что хорошего мула найти трудно, между тем как людей, подобных Трем Розовым Свиньям или Пятерым Белым Клыкам, в любой армии пруд пруди. В особенности часто они встречаются там, где чистят отхожие места.
Эти два солдата до такой степени ничего не значили, что совместными усилиями пришли к следующему выводу: чужеземные невидимые призраки-кровопийцы только зря потратят на них свое драгоценное время. Чем размениваться по мелочам, пусть лучше призраки злодейски растерзают какую-нибудь важную шишку.
Поэтому Три Розовые Свиньи и Пять Белых Клыков деловито снялись с лагеря прямо перед самым рассветом и теперь скрывались неподалеку. Разумеется, если возникнет вдруг угроза победы, ничто не помешает им снова поставить палатку. Вряд ли кто-нибудь вспомнит о них во всей этой суматохе. Оба рядовых были настоящими экспертами своего дела: они появлялись на полях сражений как раз вовремя, чтобы успеть присоединиться к празднеству по случаю славной победы над врагом. А сейчас они лежали в высокой траве и наблюдали за маневрами армий.
С той высоты, где они находились, вид на войну открывался впечатляющий. Маленькая армия противника была практически невидимой. С другой стороны, если принять во внимание все то, что так усиленно отрицалось прошлой ночью, она и была большей частью невидимой.
Благодаря своей «возвышенной» позиции именно Три Розовые Свиньи и Пять Белых Клыков первыми заметили охватывающее небо кольцо.
Кольцо висело прямо над грозовой стеной. В точках случайного соприкосновения с лучами солнца оно сверкало ярким золотом, а так было просто желтым. А еще оно было тонким как нить.
– Забавное облако, – заметил Пять Белых Клыков.
– Ага, – отозвался Три Розовые Свиньи. – Клево смотрится…
Они лениво перебрасывались словами, по очереди отпивая из бутылочки с рисовым вином, которую накануне вечером Три Розовые Свиньи предусмотрительно извлек из мешка ничего не подозревающего товарища, когда вдруг услышали стон.
– Оооооооооохххххххх х.
Вино колом встало у них в глотках.
– Ты слышал? – спросил Три Розовые Свиньи.
– Ты имеешь в виду…
– Оооооххх х.
– Да, да, вот опять!
Они оглянулись. Очень медленно.
Из овражка
– Ооооооооччччеррртт!
Три Розовые Свиньи схватил Пять Белых Клыков за руку.
– Это невидимый призрак-кровопийца!
– Но я его вижу!
Три Розовые Свиньи задумчиво прищурился.
– Значит, Красная Армия! Ее воины выходят из земли – все точь-в-точь как в легенде!
Пять Белых Клыков, у которого было на несколько мозговых клеток больше, чем у Трех Розовых Свиней, и который – что более важно – еще не успел допить вторую чашку вина, вгляделся повнимательнее.
– А по-моему, это обычный человек, только по уши вывалявшийся в грязи, – возразил он и окликнул: – Эй, ты!
Фигура повернулась и навострилась удирать.
Три Розовые Свиньи подтолкнул друга под локоть.
– Может, он один из наших?
– В таком-то виде?
– А давай его поймаем!
– Зачем?
– Потому что он убегает!
– Ну и пусть себе убегает.
– Может, у него есть деньги? И кроме того, с чего бы ему убегать от нас?
Ринсвинд скатился в очередной овражек. И надо ж было так напороться! Солдаты должны быть там, где им полагается. В конце концов, как же долг, честь и что там еще есть у солдат?
Дно оврага выстилали прошлогодняя трава и мох.
Замерев, Ринсвинд прислушался к спору солдат.
Дышать становилось все труднее. Приближающаяся буря толкала перед собой волну горячего воздуха, превращая равнину в один большой гриль.
Земля у него под ногами вдруг хрустнула и немножко провалилась.
Из-за края овражка высунулись лица дезертиров.
Что-то опять треснуло, и земля осела еще на пару дюймов. Ринсвинд даже вдохнуть боялся: воздух – это ведь тоже какой-то вес, который может оказаться критическим. Было совершенно ясно, что малейшая попытка шевельнуться например, прыгнуть – лишь усугубит положение…
Очень осторожно он посмотрел себе под ноги.
Мертвый мох чуть задрался. Ринсвинд стоял на погребенном в земле бревне, однако пузырящаяся грязь наводила на мысль, что под деревом пустота.
В любую секунду оно не выдержит, и тогда…
Ринсвинд бросился вперед. Грунт под его ногами провалился. Теперь Ринсвинд уже не стоял на медленно ломающемся куске древесины, висел, цепляясь за нечто вроде еще одного полузакопанного бревна – судя по ощущениям, так же изъеденного гнилью, как и первое.
Бревно номер два, видимо из некой древесной солидарности, тоже начало оседать.
Но потом резко остановилось.
Края оврага пришли в движение, и лица солдат быстро исчезли. На Ринсвинда глинисто-каменным дождем посыпались сухая земля. Мелкие камешки стучали по его башмакам и падали куда-то дальше.