Рис Инари
Шрифт:
— Шиджеру!!!
И если оклики Сабуро своей цели не достигли, то Рен удалось что-то сдвинуть в пространстве.
Отчаянный крик Рен словно разбил хрустальный звон колокольчиков-бубенцов, а ее атака привела в себя Шиджеру. Юки-онна отвлеклась на восстановление своего магического ритма и потеряла время, что позволило Кио пробить и растопить ледяную стену.
И вот уже учитель Шиджеру пришел в себя. Он кинул признательный и изумленный взгляд на Рен, а потом, распушив все девять хвостов, запустил яркий лисий огонь в Юки-онна. Кио не стал отставать, и они уже вдвоем
Я же поползла к Рен, так и сидящей в сугробе, стараясь не подниматься на ноги, чтобы в меня невзначай тоже что-то не прилетело.
— Шидж! Тепловая волна! — кричал Кио.
— Вулканическая лава! — отвечал Шиджеру.
— Огненное эхо!
Я добралась до Рен и, подхватив ее под руку, потащила к домику.
— Как слаженно работают! — бурчала я, резво перебирая ногами.
— А я только огненный шар выучила, — слабо пожаловалась Рен.
— Ну, я не далеко от тебя ушла! У меня еще пока только огненные стрелы и дротики. Так что, не расстраивайся. Зато ты ей по лицу как съездила! Не ожидала от тебя такой прыти!
— Шидж! Давай огненную глыбу. Иначе не справимся! — долетел до нас голос Кио.
Мы с Рен очутились на крыльце и только тогда обернулись.
Учителя и в самом деле колдовали что-то большое. Хвосты у них стояли в боевой позиции и даже сами искрили от пронизывающего их огня. И вот уже в Юки-онна полетела прозрачная огненная сфера, которая накрыла ее с головой.
Весь ее силуэт оказался пойман в большой огненный шар. У меня когда-то были вот такие новогодние шарики, с фигурками или даже целыми городами внутри. Если такой шар тряхнуть, то в нем начинал кружиться снег. Мы с сыновьями доставали их на Новый год и ставили на полку. А потом иногда подходили и встряхивали.
И вот теперь точно такой же шарик был передо мной: внутри находилась женская фигурка, вокруг которой кружились снежинки. Девушка в огненном шаре опустила руки и посмотрела на Шиджеру.
— Спасибо, любимый! — колокольчиками-бубенцами прозвенел ее голос, — Прощай, будь счастлив! И люби! Пусти снова весну в свое сердце, и пусть навеки уйдет из него метель!
Огромный огненный шар вдруг стал таять. Девушка внутри стала превращаться в пар и таять вместе с ним. И вот уже от шара ничего не осталось, и только туман клубился на этом месте.
— Растаяла. Как Снегурочка по весне, — прошептала одними губами я.
Учитель Шиджеру упал на колени и так и остался стоять. Кио подошел к нему и опустился рядом в снег.
— Шидж! Приди в себя! Шидж!
Рен вдруг встряхнулась и снова чуть не пихнула меня в сугроб. Да, что же творится-то такое?! Она подлетела к стоящему на коленях учителю Шиджеру и сидящему на своих хвостах Кио и приземлилась рядом.
— Учитель Шиджеру? Вам же холодно? И мне очень холодно! Пойдёмте чая попьем? Аика нам заварит тот, который вы в прошлый раз принесли! Вам еще понравилось. Он вкусный.
— Кто? — вдруг послышался скрипучий голос учителя Шиджеру.
— Так — чай же! — ответила Рен.
А Кио, при звуке голоса Шиджеру, вдруг расслабился и рухнул спиной на снег. Вот чует мое сердце, он опять
Рен продолжала лепетать и тянуть за рукав учителя Шиджеру, побуждая встать. И тот, как ни странно, послушался.
— Чай вкусный. И можно еще Вагаси-Сакура моти* к чаю достать! У вас же остались они с прошлого года? Но если не осталось, то ничего страшного! Мы с Аикой приготовим. Правда весна еще не пришла, и сакура не цветет, но она же скоро зацветет? Правда? Учитель Шиджеру, идемте в дом! Я замерзла. Вдруг я заболею? По-настоящему, а не для того, чтобы привлечь ваше внимание. И вам придется за мной ухаживать. Вы же будете за мной ухаживать? — продолжала лепетать Рен и нести чушь, которая удивительным образом действовала на Шиджеру.
Учитель встал и, опираясь на Рен, в самом деле побрел к нашему домику.
Я же, тяжело вздохнув, поплелась к лежащему на снегу Кио. Мне совсем не улыбалось ухаживать за ним, если он заболеет. За Рен я согласна, а вот за этим хитрым лисом — точно нет!
— Учитель Сабуро! — отвесила я ему поклон, — Не соблаговолите ли встать и пройти в дом? — с легкой издевкой в голосе сказала я.
— Дерзишь? — послышалось снизу.
— Ну разве что чуть-чуть. Самую малость, — и я снова отвесила поклон.
— Помоги встать, — устало сказал Кио.
Я протянула руку, и он сам встал.
— Как же я устал с вами… Ты мне должна! — вдруг выдал он.
— И что именно?
— Сходи к Юри! Поговори с ней... Тебе она откроет. Скажи, что я могу… Да все, что она хочет могу…
— Вы явно тоже не в себе. Пошли в дом. Чай заварю, — вздохнула я.
— С Вагаси-Сакура моти? — жалобно сказал он и оперся на подставленное мною плечо.
Мне же оставалось только закатить глаза и мысленно вспомнить про дивизию.
Учитель Шиджеру остался спать у нас на диванчике. Он так трогательно на нем свернулся, поджав ноги и положив руки под щеку, что я немедленно умилилась. Рен хлопотала над ним: укрывала его одеялом и подсовывала ему под щеку подушку. Моя подруга, в отличие от прошлого раза, в успокоительном чае не нуждалась. Видимо, нервы у Рен с каждым приключением все закаленнее.
— В твоем доме ночуют все, кто в него попадает? Просто не дом, а ночлежка! Ты же в курсе, что можешь просто не впускать и не разрешать? — спросил, наблюдая за этой трогательной картиной, учитель Сабуро.
— Ага, — кивнула я, — Проходной двор какой-то! Пора начинать выгонять гостей. Интересно, кто будет первым в этом списке? — и я, протягивая ему чашку с чаем, выразительно так окинула Кио взглядом с ног до головы.
— Ой, дерзишь! — улыбнулся он, принимая у меня чашку, — Я, между прочим, опять выгорел. И у меня есть все основания задержаться до лета. Но, вообще, просто с тобой весело! То одно, то другое…
— Обхохочешься, — снова согласилась я.
А утром мы с Рен принялись готовить Вагаси-Сакура моти. Просто Рен настояла. Говорили мы при этом шепотом, боясь потревожить спящего рядом на диванчике учителя Шиджеру.