Rise

Natty_M

— Прости, — снова повторил я надломившимся голосом.

Она прижала мою руку к своей щеке и на мгновение прикрыла глаза.

— Я позову мисс Грейнджер. Она тоже места себе не находила.

Мама ушла, а я стиснул зубы. Зачем еще и Гермиону звать? Она точно убьет меня и, кстати, будет абсолютно права…

Долго поразмышлять в одиночестве мне не дали. Мама вернулась, а с ней пришла и Грейнджер. Выглядела она примерно так же, как и мама: с темными кругами и бледным, как мел, лицом.

— Малфой, ты просто… — зашипела

Гермиона, но тут же осеклась и взглянула на мою маму. — Простите, миссис Малфой.

— Нет-нет, все в порядке. Я, пожалуй, отойду пока, разговаривайте спокойно.

— Прости, — прошептал я сразу.

— “Прости”? — повторила она за мной. — Да как ты можешь? Ты… ты подставил себя, меня, мадам Помфри, директора МакГонагалл. Ты чуть не умер! Что ты за человек? Зачем ты врал про обезболивающие? Ты самоубийца? А способа полегче нельзя было найти? Идиот! — из ее глаз выступили слезы.

— Прости, — снова сказал я.

— Я думала, мы с мадам Помфри в чем-то ошиблись, думала, что я тебя довела до такого состояния, ты понимаешь? — она громко всхлипнула.

— Прости, — опять пробормотал я. Мне хотелось успокоить ее, стереть с лица эту печать и боль. И эти чертовы слезы…

— Да хватит уже! — закричала она, вставая со стула, который заняла, как только мама оставила нас одних.

— Стой! — я неосознанно потянулся к ней, с трудом привстав, оперся на левый локоть, правую руку вытянув к ней, и чуть согнул правую ногу в колене.

— Малфой, — в удивлении и с испугом в голосе выдохнула Гермиона, плакать она мгновенно прекратила.

До меня дошло, что я сделал, и состояние эйфории лишило меня остатка сил. Я упал обратно на подушку.

— Ты… ты согнул ногу, Малфой! У тебя получилось! — закричала она. — Болит что-то?

— Н-нет, — заикаясь, ответил я — не до конца честно. Я продолжил: — То есть, боль есть… но она несравнима с тем… что было, до того как я… — невозможно было в таком состоянии выдавать длинные осмысленные фразы. Я с трудом по кускам проговаривал предложение. — Сейчас она как… фон. Терпеть можно.

— Оно действует, как надо, — выдохнула она, села обратно на стул и закрыла лицо руками.

— Что здесь за шум? — недовольно спросила появившаяся мадам Помфри. — Та-а-ак, — протянула она, увидев Гермиону. — Мистер Малфой, что вы еще натворили?

— Нога, — только и смог произнести я.

— Ох, — медсестра подошла ближе к кровати.

— Он согнул ногу, — уже более спокойным тоном произнесла Грейнджер, отняв руки от лица.

— Покажите, — приказала мне Помфри.

— Я не знаю как.

— Пошевелите хотя бы пальцем.

Я напрягся и, как уже не меньше тысячи раз раньше, попытался двинуть пальцем ноги, не особо надеясь на результат. Но палец дернулся раз, потом второй, а затем я даже смог пошевелить стопой.

Гермиона зачарованно смотрела на мою ногу, а Помфри улыбнулась и сказала ей:

— Я

же говорила вам, милая, что наше с вами зелье сработает. Тем более, раз специалисты из Мунго это подтвердили. Конечно, если бы не их зелья и заклинания, не известно, очухался бы ли мистер Малфой, но вашей вины в его состоянии не было в любом случае. А теперь вы — виновница его успеха. — Грейнджер слабо кивнула, а Помфри обратилась ко мне: — Вот если бы вы послушались меня с самого начала и не стали смешивать зелья, то не оказались бы сейчас здесь, а уже учились бы ходить. А вместо этого всю эту неделю зелье поступало к вам в организм благодаря нашей неустанной совместной работе с колдомедиками из Мунго!

— Да, я виноват, — неохотно признал я.

— Вам предстоит долгий курс восстановления, потому что зелье, придуманное мною и мисс Грейнджер, можно будет принимать еще только три дня. А дальше никаких, я повторяю, никаких больше зелий — все своими усилиями. Иначе ваш организм не выдержит.

— Я понял, — вздохнув, ответил я.

— Пойду поищу миссис Малфой, обрадую ее, — Помфри еще раз слегка улыбнулась и ушла.

Мы с Гермионой снова остались одни.

— Я забыл отдать тебе одну вещь, — прошептал я.

— Что? — нахмурилась она. — У меня, кажется, дежавю.

— У меня тоже, — слабо усмехнулся я. — Еще до принятия зелья, ты так же сидела здесь, у моей кровати, — я сделал паузу, чтобы перевести дух. Говорить большими фразами все еще было непросто, — А я хотел отдать тебе цепочку с кулоном, которую ты в книге забыла.

— Да, — кивнула она. — А все потому, что ты — идиот. Все время делаешь глупости.

Я шумно вздохнул.

— На этот раз вещь, которую я хочу тебе дать, изначально моя. Я хочу сделать тебе подарок.

— Какой еще подарок? — насторожилась она.

— Рождественский.

— Малфой, Рождество было почти месяц назад, — сказала Гермиона, нахмурившись, и скрестила руки на груди.

— Но я тебе ничего не дарил. Тинки!

Эльф тут же появился передо мной.

— Хозяин! — завопил он.

— Тише, Тинки. Я жив. Радость — потом. Принеси красный сверток из сундука. Живо.

— Да, хозяин, — эльф утер выступившие было слезы и исчез с негромким хлопком.

— Будь с ним повежливее, он, между прочим, тоже за тебя все это время переживал. И ухаживал за тобой, — сердито сказала Гермиона.

— Ладно, — согласился я.

Тинки вернулся со свертком и посмотрел на меня в нерешительности. Он знал, кому предназначен этот подарок, потому что я сам просил его упаковать чернильницу и при нем надписал сверху: “Мисс Гермионе Грейнджер с наилучшими пожеланиями”.

— Отдай это мисс Гермионе, — сказал я, и добавил: — Спасибо.

Эльф с радостной улыбкой подошел к ней и протянул сверток.

— Спасибо, Тинки, — улыбнувшись сказала Грейнджер, забирая из маленьких рук подарок.