Rise
Шрифт:
— Он не имеет к этому никакого отношения. Это просто совпадения. А в Косом переулке на него тоже напали, и именно он спас меня там! — убеждала Грейнджер.
— Ну хорошо, допустим, — уступил он ей. — Хотя это могло быть заранее запланировано. Но даже если не брать во внимание этот инцидент, было много других. Даже в истории с Куппер явно что-то нечисто. Я уже тебе говорил, что почти уверен, что Сильно Дурманящую настойку в подсобке кабинета ЗоТИ разлил кто-то из семикурсников Слизерина или Когтеврана. Другие этого сделать не могли, я проверил. Больше того, Куппер досаждала Малфою больше других, так что он вполне мог
— Питер, он там оказался самым здравомыслящим и, по сути, всех спас! — настаивала Гермиона.
— А вдруг это тоже было задумано заранее?
Она засмеялась наигранным смехом.
— Он же тоже пострадал там, я уверена, что это не он. Он не такой глупый, чтобы творить такие безрассудные вещи.
— Вспомни, кто он… — глухо сказал Грин.
— Это ты пойми наконец, кто он, — с горечью, как мне показалось, сказала Гермиона. — Малфой — умный, здравомыслящий, переживший очень серьезные потрясения в жизни человек. Он очень сильный. Сцепив зубы, он борется с собой, со своей травмой, чтобы жить нормальной жизнью. И я вижу, что он хочет жить честно! Да, он совершил много ошибок, и этого уже никак не исправить, но можно ведь дать ему второй шанс… Да просто разглядеть в нем не бывшего Пожирателя, а умного взрослого мужчину со своими проблемами и тревогами, со страхами и силой воли, с желанием быть полноценным!
— Ты так о нем отзываешься, что я уже начинаю думать, что он тебе небезразличен. Защищаешь его с такой пылкостью… — сказал Грин.
— А как иначе, если я знаю его хорошие стороны, а другие люди, такие прекрасные люди, как ты, например, не хотят смотреть дальше тени прошлого, маячащей за ним!
— Ладно, успокойся, — из-за двери послышался шум отодвигаемого стула. — Но не думай, что я успокоюсь, пока не проверю свои версии. Это мой долг, ты же знаешь. Нужно еще выяснить, кто и зачем украл у тебя вредящее зелье. Я все равно хочу добиться у директора МакГонагалл разрешения на осмотр комнаты Малфоя, ведь он бывает в этой лаборатории очень часто.
— Питер, зачем ты так? — тихо спросила Гермиона. — И потом, директор, скорее всего, не разрешит.
— Посмотрим, — ответил Грин. — Прошу тебя, не переживай так из-за этого человека. Ты сама не своя, когда говоришь о нем. Думаешь, я не замечаю, как ты расстраиваешься, если с ним что-то приключается? Я ведь видел, какой хмурой ты была, когда он отсутствовал в замке. А тебе так идет улыбка… Пожалуйста, улыбайся чаще, хорошо?
— Ох, Питер, ты очень хороший человек, но не все понимаешь…
— Гермиона, извини, что перебиваю, но это ты слишком добра к Малфою. Прости, мне уже, наверное, пора идти.
— Питер, ты же тоже на самом деле очень добрый, подумай сам…
Я не стал дальше слушать, ведь Грин мог в любой момент выйти. Отпрянув от двери, я направил палочку на кресло и переместился в небольшой закуток, расположенный недалеко от лаборатории. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее. Она так обо мне говорила… Она… меня… защищала! Как будто я и правда был ей дорог, как будто… Какая же она все-таки удивительная. Мои губы сами собой растянулись в улыбку, я закрыл глаза и попытался хоть немного успокоиться, ведь скоро я должен был с ней разговаривать.
Сейчас я чувствовал себя так, будто мог свернуть горы, будто
Негромко хлопнула дверь, и послышались уверенные шаги Грина, он прошел мимо закутка, в котором я находился, к счастью, так меня и не заметив. Эти звуки немного привели меня в чувство. Я глубоко вздохнул и направился к Гермионе, мечтая не выдать ни единым жестом свою радость от того, что услышал, нагло подслушивая под дверью.
Коротко постучав, я открыл дверь. Гермиона привычно сидела за письменным столом, листая какую-то книгу. Услышав шум, она подняла голову и сразу же нахмурилась.
— Наконец-то. Где тебя носит, Малфой? Ты должен был прийти еще полчаса назад.
— Эм-м, прости, — сказал я настолько виноватым тоном, насколько смог. — Меня задержали по пути. А разговор оказался очень нелегким.
— Какой разговор? — спросила она.
— Ну, с тем человеком, который меня задержал. Я должен был сказать ему не совсем приятные слова, но понимаю, что поступил абсолютно правильно.
— Хм, ты с кем-то поссорился? — спросила она, взглянув мне в глаза.
— Нет-нет, — заверил я. — Все в порядке.
— Ладно, — кивнула она. — Так что ты хотел, раз так срочно меня искал?
— Вот, — сказал я, переместив кресло поближе к ее столу и достав из кармана мантии два флакона. — Это я нашел вчера у себя в прикроватной тумбочке. Но зелья не мои, это точно. Тинки после той истории с обезболивающими по приказу Помфри выкинул все, что нашел, и больше ничего не приносил. Клянусь тебе, я не такой идиот, чтобы повторять одни и те же ошибки по несколько раз. Да и ты сама знаешь, что у меня сейчас нет острой необходимости в болеутоляющих. Я прекрасно справляюсь и так, — скороговоркой проговорил я, вдруг испугавшись, что после беседы с Грином она все же не поверит мне на слово.
— Это очень странно, — сказала она. — Возможно, другой домовой эльф их принес и по ошибке положил в ящик твоей тумбочки?
— Вряд ли, — уже спокойнее сказал я, убедившись, что Гермиона не проявляет никакого недоверия. — А тебе не кажется, что это не обезболивающее зелье? У меня такое ощущение, что это что-то другое, хотя я не открывал флаконы, так что не могу с уверенностью этого заявлять.
— Возможно, ты прав. Сейчас мы это проверим, подожди минутку, — она поднялась со своего места, направилась в подсобку, вынесла оттуда небольшой котел и несколько флакончиков с голубой жидкостью. — Если во флаконе обезболивающее, то при смешивании с вот этим зельем цвет станет темно-синим.
Гермиона взяла один из принесенных мною флаконов и отнесла к рабочему столу в другом конце лаборатории. Я переместился поближе к ней и принялся внимательно наблюдать за ее действиями. Осторожно открыв крышечку, она вылила содержимое в котел, а затем добавила немного голубого зелья. Сначала не происходило ничего, а потом в прозрачной на первый взгляд жидкости появился красный осадок.
— Это плохо, — хмуро сказала Гермиона. — Раз появился такой осадок, значит в твоем флаконе был яд. И кажется, я догадываюсь, что именно за яд. Это Вредящая настойка, которая пропала из моей подсобки.