Ришик или Личная собственность медведя
Шрифт:
Нет, Алёхин особо не возражал. Хоть у кого-то же должны наладиться личные отношения! Но довольная харя Верещагина временами откровенно подвешивала.
Как и счастливо мурлыкающий Харлей, у которого Неаполь вроде бы свинтила в другой город к родителям, но байкер, раздобывший где-то ее номер телефона, теперь осаждал недовольную этим фактом неформалку своими звонками.
Нет, за друзей второй владелец «Максимуса» был рад... Да только у самого на душе скребли кошки. Правда, кто бы еще
Именно эту простую истину я впервые за свою жизнь осознала, только испытав ее на собственном опыте.
Я всегда думала, что я терпелива. Что умею, когда нужно, потерпеть и подождать.
Да только... как оказалось, всё, что было раньше - так, мелочи. Ерунда на самом деле, которая и рядом не стояла с происходящим сейчас.
Ожидание медленно, но верно убивало мои нервы, как и хоть какую-то надежду наблагоприятный исход событий. И уютная, светлая, просторная студия, в которой я временно находилась вот уже почти неделю, постепенно превращалась в самую настоящую клетку.
Казалось, что белые стены с редким черным узором как-то вдруг становились все ближе и ближе. Пушистый светлый, с темными разводами ковер на полу всё жестче и жёстче, а большая кухня, отделенная барной стойкой темного дерева - всё меньше и меньше.
Становилось тесно. Скучно. Неуютно и очень, очень одиноко...
Ожидание убивало.
Отбросив на сидение дивана книжку, которую пыталась безуспешно читать уже больше часа, я поднялась и далеко ни с первого раза попала ногами в тапочки.
Подошла к большому окну до самого пола и, обхватив себя за плечи, взглянула сверху на раскинувшийся передо мной город. Он медленно, но верно погружался в сумерки, скрывалось кроваво-красное солнце за рекой, окрашивая центральный мост и едущие по нему автомобили в алые тона. То там, то здесь зажигались фонари, мерцали неоновые вывески, сияли рекламные баннеры, слепили фары машин, чьи владельцы спешили с работы по своим делам...
Город жил своей, непрерывной, обязательной, привычной ночной жизнью.
И только я, привыкшая к большей активности в темное время суток, нежели днем, не знала, куда себя деть. Какое найти увлечение, чем занять свои руки, ноги, мысли, в конце концов...
Тоска снедала изнутри и, чем больше проходило времени, тем четче я понимала, что мне здесь не место.
Да, безопасно. Да, комфортно. Да, тихо и уютно...
Но что мне здесь делать одной?
Первое время Рома, обеспечивший меня не только жильем, но и всем необходимым, появлялся довольно часто. Кроме того, байкер постоянно звонил и писал короткие сообщения, чтобы удостовериться, всё ли со мной в порядке. Чаще него звонил только Шут, но он предпочитал не приезжать - опасно. Еще реже звонил Лектор.
Кроме него сначала были еще звонки: от одногруппниц, от Алика, от байкеров клуба, от девочек-официанток...
Естественно, трубку я не брала, хотя очень хотелось. Очень! До дрожи в коленках, до осипшего голоса, до боли в сжатых в кулаки пальцев, но...Нельзя.
Впрочем, и такой малости я вскоре лишилась по неизвестной причине. В последние три дня телефон хранил гробовое молчание и подозрение, что что-то случилось, ложилось на плечи тяжелым грузом. И опровергнуть его, как и отбросить в сторону не представлялось возможным.
Наверное, впервые в жизни я чувствовала себя такой... беспомощной.
Громкий, надрывный звонок мобильного телефона показался почти оглушающим в окружавшей меня тишине. Помедлив, подошла к глубокому креслу на широком подлокотнике которого лежал мой мобильник. Взяв в руки старенькую, но удобную и привычную «раскладушку», открыла ее... и удивилась, увидев входящий вызов от начальника службы безопасности.
После недолгого раздумья всё-таки приняла вызов:
– Да?
– Риш? Ты щас где?
– вместо приветствия поинтересовался брюнет каким-то не слишком веселым голосом.
– Я...
– замялась от неожиданного вопроса. Конечно, у меня и раньше пытались выведать о моем местонахождении. Да только делали это как-то более...аккуратно!
– Не дома.
– Солнце мое, будь лаской, съезди в клуб, а?
– просьба начальника охраны прозвучала как-то странно. Я даже посмотрела на телефон, чтобы убедиться, а Олег ли мне звонил на самом деле? Подтвердив отсутствие ошибки, только и спросила:
– А зачем?
– Зачем? Ну, ты же хочешь, чтобы там хотя бы само здание целым осталось? – не совсем весело усмехнулся байкер на том конце провода.
Я совсем перестала понимать, что происходит.
– Да что с ним случилось-то?
– аккуратно спросила, прижимая трубку к уху и снова подходя к огромному окну.
– С клубом?
Или не с самим клубом?
– Что с ним случилось...
– протянул парень еще более странным тоном. А потом, судя по голосу, вроде как поморщился.
– Да как бы тебе сказать, чтобы не матом...Лександрыч там буйствует. А ты у нас единственная, кому за вмешательство в успокоительный разгром ничего не будет.
Разгром? То есть как разгром?!
– Олег, да что случилось-то? Что с Мишей? Что с клубом? Я ничего не понимаю!
– Риш...
– перебив меня, рокер вздохнул. И, не став ничего объяснять, просто попросил.
– Да много чего случилось. Захочет - расскажет. Ты, главное, съезди, а?
Я сомневалась недолго. Зная Мишу, могла твердо утверждать - просто так он клуб громить не стал бы. Да, когда злой, он может швырнуть стакан или пепельницу в стену. Кулак приложить о первую попавшую твердую поверхность, пнуть что-нибудь, рявкнуть... Но устроить самый настоящий погром? Для этого должен быть более чем веский повод!