Риск просчитать невозможно
Шрифт:
– Ладно, кончай, – тряхнул ее за плечи Мачколян, недолюбливая эти женские сантименты. – Спасибо, что помогла.
– Спасибо? – Почти мгновенно глаза девушки просохли от слез. – И все?
– Алекс, ты ей чего-нибудь обещал? – настороженно покосились на товарища остальные.
Величко нелепо развел руками.
– Ну да. Сказал, что в эти выходные свозим ее на шашлыки.
– О, шашлыки! – обрадовался этой идее Андрей. – Я «за».
Ашот прореагировал более сдержанно, смутно подозревая, что платить за всех придется ему из собственного кармана, но пока промолчал. Алекс же пообещал
– Возвращаемся!
Оказавшись вновь в дежурке, мужчины не на шутку задумались, что им теперь делать. То, что в фирме отрицали принятие Валентина на работу, настораживало. Ясно было, что Грачев в беде, а значит, ему наверняка требуется их помощь. Но как помочь тому, кто неизвестно где находится? Тут было, над чем подумать. Друзья выдвигали разные предположения, начиная от заявления об исчезновении товарища в милицию и заканчивая налетом на фирму. Но окончательное решение все же принял Величко, сообщив:
– Мы сделаем так. Единственная возможность найти Валентина, это действовать через того, кому принадлежит фирма, то есть через Едунова. Это его фирма, и он один знает, что в ней происходит.
– Да, но Едунов сам ничего нам не скажет, – верно подметил Ашот. – Это очевидно. Не скажет и никто другой из фирмы, тем более что они могут и не знать, что стало с Валентином. Это ведь только посредники, одно из звеньев. Может, они даже и не соврали, сказав, что понятия не имеют, где Грач. У меня идея получше. Помните, тип из клиники сказал нам, что брат Едунова шарил в кабинете убитого и что-то там искал?
– Ну помним. И что?
– Предлагаю поточнее разузнать о том проекте и попробовать найти то, что ему не удалось. Если у нас это будет, мы сможем поторговаться с ними насчет обмена бумаг на Грачева. Как вам это?
– А если он уже добрался до необходимого? – предположил Алекс.
– Вряд ли. Кругляков был не дурак, знал, что за проектом охотятся, стало быть, должен был спрятать информацию как следует. Его и убили-то для того, чтобы получить возможность проникнуть в его кабинет и перетрясти там все. По крайней мере мне так кажется. Не думаю, что они нашли, что хотели. А вот мы найдем и посмотрим потом, что с этим делать.
– Возможно, ты и прав, – немного подумав, согласился Алекс. Затем перевел взгляд на Максимова.
– А что? – насторожился тот.
– Поработать придется именно тебе, – пояснил он.
– Мне? – Андрей удивился.
– Тебе. Я знаю, что у Круглякова в кабинете стоит компьютер, возможно, все необходимое именно в нем под какими-нибудь паролями. Взломать их по силам только тебе, значит, ты и пойдешь в клинику. А заодно попытаешься сдружиться там с тем, кто может что-то знать о проекте. Это уж сам решишь, на ком остановиться.
– А что взамен? – решил поторговаться Андрей.
– Уйдешь с дежурства прямо сейчас. Мы прикроем.
– Опять гулять будет, – взмахнул руками Ашот. – И почему ему только так везет?
Максимов широко растянул рот в улыбке.
– Но смотри, отмазка типа «не вышло ничего» не прокатит, – строго
– Все усек? – Ашот черканул ребром ладони по собственной шее.
Андрей только усмехнулся.
– Не боись. Справлюсь, не маленький, – и тут же исчез за дверью.
Валентина не обманули. Ровно в шесть часов, а об этом оповестил громкоговоритель, ему велели переодеться в спортивный костюм, уже лежащий у двери на газете. Костюм оказался жеваным, как называют его в народе за удобство в обращении – отсутствие необходимости в глажке и стирке. В качестве обуви предлагались кроссовки, как ни странно, тоже подошедшие по размеру. Не задаваясь глупыми вопросами, Валентин за три секунды переоблачился в это обмундирование и стал ждать дальнейших указаний. Особый интерес у него вызывал вопрос о том, чему его будут учить.
Щелкнул дверной замок, и дверь слегка приоткрылась. Все тот же голос, льющийся теперь уже не из телевизора, а откуда-то с потолка, скомандовал:
– Выходите!
Не заставляя себя упрашивать, Грачев покинул свои апартаменты, почти сразу попав в длинный коридор, в который выходили из своих комнат такие же, как и он, студенты-переростки. Некоторые, судя по всему, находились здесь не первый день, а потому уверенно направлялись вперед, нигде не задерживаясь. Новички же озирались, пугливо жались по стенам. Но никто не разговаривал – видимо, тут это было не принято.
Их уже ждали в огромном спортзале с множеством тренажеров, перекладин и брусьев. На одной из стен спортзала висели мишени, а чуть в стороне, на столике, были разложены пистолеты разных марок. Два человека в камуфляжной форме, с масками на лице, в прорези которых можно было видеть только их глаза, быстро распределили всех мужчин по тренажерам и велели начинать тренировки. Валентину достался тот самый козел, о котором он не вспоминал со школы.
Не понимая, что от него хотят, Валентин просто облокотился на четырехногий снаряд и стал наблюдать за действиями остальных. Игнорирование приказа не прошло незамеченным, и он почти сразу почувствовал зуд в области запястья своей охваченной браслетом конечности. Передернув рукой от боли, он вынужден был присоединиться к остальным. Уже первые несколько прыжков показали ему самому, что он не в форме. Перескочить через козла оказалось заданием не из легких, и Валентин, даже забыв, где, собственно, находится, так яростно стал покорять забытую вершину, что, когда браслет вновь дал о себе знать, не сразу понял, что их отзывают обратно в комнаты.
Там его уже ждал завтрак. Он состоял из чашки каши-размазни и чая, правда с прозрачной долькой лимона. Каша была на редкость неприглядна, словно ее готовили на воде, в которой кто-то предварительно помыл ноги – темные крошки на ее поверхности вызывали отвращение. С порцией тоже, видимо, пошутили, так как общая масса всего съестного спокойно умещалась в двух столовых ложках, а что это для настоящего мужчины?!
Не став даже пробовать еду на вкус, Валентин, будучи уверенным, что его услышат, громко произнес: